То, что нужно мне...

Петр Степанович организовал фонд семь лет назад, когда от лейкемии растаяла за два месяца его единственная дочь. Ни деньги, ни знакомства не смогли помочь, потому что диагностировали заболевание поздно. И теперь Полеев всеми силами пытается помочь людям бороться со страшным диагнозом. От диагностики до лечения и реабилитации. К сожалению, статистика не в пользу больных, но некоторым удается помочь на ранних стадиях, а некоторых поддержать…

В таких грустных мыслях Василису и застает Герман. Он ведь единственный сын покойной дочери Полеева. Возможно, поэтому Петр Степанович так опекает его. Родная кровь, частичка погибшей дочери…

— Что случилось, Василиса Кощеевна? — плюхается напротив нее в кресло для посетителей. — На тебе лица нет.

— Скоро благотворительный вечер.

— Ну, да…

— Каждый год мы освещаем это событие в СМИ.

— Я в курсе.

— И каждый год я езжу в реабилитационный центр. Это тяжело, видеть их… — Василиса сжимает пальцами переносицу. — Видеть и понимать, что жизнь так быстротечна, и в любой момент может оборваться… страшно… И безумно жаль.

Герман смотрит на Василису и словно видит другого человека. Она сейчас открыта, беззащитна. И та внешняя холодность, которой Василиса прикрывается обычно, ушла.

— Так, ладно… — хлопнула Вася себя по коленям ладонями. — Скоро приедет Петр Степанович. Вы будете присутствовать при встрече?

— Приду, — лишь кивает Герман.

— Хорошо. Тогда позовите еще Марго и Вадима. Подумаем, как лучше подать новость в этом году.

Герман не перечит и не возражает. Такой покорный, что Василиса удивляется. Когда он выходит из кабинета, она снова сжимает переносицу и вдыхает-выдыхает несколько раз, пытаясь прийти в себя. Она, прежде всего, профессионал!

Встреча с Полеевым проходит продуктивно. Он вручает Василисе приглашение на вечер и протягивает такой же конверт Вадиму.

— Приглашения на две персоны. Надеюсь, что Герман в этом году, наконец, придет на вечер. Буду рад, если возьмете его в сопровождающие, Василиса Сергеевна.

— Конечно, — скупо улыбается она и идет проводить посетителя. Работы море, поэтому она не задерживается. Когда за Полеевым закрывается дверь агентства, Василиса раздает всем задания и сама возвращается в кабинет. Герман тоже уходит к себе. Как-то совершенно незаметно он влился в коллектив и обосновался в пустующем кабинете. Совершенно невыносимый, он нашел общий язык с ребятами, и те на первых порах ему помогали в работе. А сейчас, спустя почти три месяца, он совершенно уверенно управляется с заданиями, которыми засыпает его Василиса. Повзрослел и взялся за ум? Переосмыслил свое поведение? Василиса не знает наверняка, что послужило причиной, но такой Герман нравился ей намного больше…

Тьфу ты! К чему вообще пришли такие мысли? Он не должен ей нравиться! Что ей, мало было нервов с бывшим мужем? Ну, уж нет! Василиса не наступит на те же грабли…

Тогда, кажется, давным-давно… целых восемнадцать лет назад, Василиса могла себе позволить влюбиться до беспамятства. Кто не влюблялся в юности? Она тогда только шагнула во взрослую жизнь. Восемнадцать… это был прекрасный возраст…

И Дима был очень внимателен и терпелив. Тогда Василиса была трепетной фиалкой, по уши в него влюбленной. Закрывала глаза на все недостатки, прощала. Но как же она заблуждалась тогда! Из внимательного и любящего парня Дима превратился с диктатора, от которого хотелось сбежать. И она сбежала, почти. Точнее сказать, просто подала на развод, когда Дмитрий был в командировке. И когда он вернулся, Вася уже съехала от него в съемную квартиру. С разводом получилось даже легче, чем Василиса думала. Хоть Дмитрий и был против, их развели без суда. Детей не было, от совместно нажитого имущества Вася отказалась. На тот момент она уже была во фрилансе, и прежде чем зарегистрировать свою фирму, Василиса предусмотрительно решила получить свидетельство о разводе. Она-то отказалась от совместно нажитого, а вот Дмитрий мог из принципа наложить лапу на то, что ему не принадлежало…

Он был вне себя! Как могла всегда кроткая Василиса так его обвести вокруг пальца? И свекровь еще… сколько раз эта неприятная женщина звонила и заявлялась к Василисе, чтобы оскорбить, унизить, растоптать. Но Василиса к тому времени уже нарастила броню и на скандалы свекрови не велась.

Василиса прикрыла глаза, тряхнула головой, чтобы избавиться от навязчивых воспоминаний. Это было. Это прошло. Надо жить будущим, и не наступать на те же грабли. Василиса не может себе позволить чувства. Ни с Германом, ни с кем другим. Ей так легче. Никому ничего не обещать. Ни от кого не зависеть. Все просто! И в то же время сложно…

10

Благотворительный вечер уже сегодня, и Василиса совершенно не успевает к нему подготовиться. Осталась до последнего в офисе, и теперь приходится второпях принимать душ и искать костюм. Уже по привычке, заскакивает в черные брюки, белую рубашку классического кроя. Тонкий черный галстук, туфли на шпильке. Волосы в незамысловатую прическу из косы, переходящей хвост. На лицо легкий макияж, и как вишенка на торте — красная помада. Василиса оглядывает себя в зеркале и остается довольной.

В обществе привыкли к ее стилю, и уже не бросают косых взглядов, когда она приходит на мероприятия не в вечернем платье. Наверно, она — единственная, кто может позволить себе выйти в свет с том, что нравится, а не в чем ее хотят видеть.

Телефон начинает вибрировать на тумбочке, отвлекая Василису от мыслей. Номер незнакомый, но Вася все равно отвечает, мало ли, кто-то по работе звонит…

— Готова, Василиса Кощеевна? Спускайся, я у твоего подъезда, — раздается жизнерадостное в трубке, и Вася просто отключает звонок и еще раз смотрит на себя в зеркало. Черный прямоугольный клатч в руки, по капле парфюма на запястья и шею.

У подъезда осматривает парковку, но знакомый Хендэ не видит. И куда запропастился этот прохвост? Не мог же подъезды перепутать?!

Рядом раздается гудок, и Вася подскакивает от неожиданности. Тонированное стекло с пассажирской стороны плавно опускается, являя свету ослепительную улыбку Германа.

— Запрыгивай, — он прямо из салона открывает перед Василисой дверь.

— Вы сменили автомобиль, Герман?

— Нет, дед за хорошее поведение вернул мою тачку, — он собой доволен. Плавно выезжает из двора.

— Я Вас поздравляю, — Василиса ловит себя на улыбке.

— Вау, — вздыхает Герман.

— Вы о чем?

— Ты улыбаешься.

— Разве? — Василиса продолжает улыбаться, но на Германа не смотрит. Он притормаживает на светофоре, разворачивается к ней корпусом.

— Ты очень красивая, — как у него так просто получается говорить комплименты? Но приятно, черт возьми! Василиса отводит от него взгляд.

— Спасибо, Герман.

В банкетном зале уже полно людей. Василиса оглядывает толпу.

— Кого ищем? — Герман встает рядом. Непривычно видеть его в костюме. Не классическом, но все же. Клетчатые брюки, жилетка и пиджак, белоснежная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, волосы все такой же пышной шевелюрой, но зачесаны назад. На ногах коричневые стильные туфли. Кажется, щетина стала короче…

— Нравлюсь? — вздергивает бровь Герман, одаривая Василису обольстительной улыбкой.

— Наконец-то прилично выглядите, Герман.

Он пропускает ее колкость и еще шире улыбается.