То время с тобой

— Ну я рад, что ты сегодня трезвый, — ухмыляется он, откидываясь на спинку стула. Смотрит на меня недавней враждебности от него вроде как не исходит.

— Не без твоей помощи, — замечаю я.

— Дома был? — интересуется он, зевая.

— Да.

Кивает головой и вытаскивает из моей пачки сигарету. Плохой знак. Это означает только одно: что-то случилось. Потому что Брукс завязал с куревом с тех пор, как попал в закрытую школу.

— У тебя всё в порядке? — хмурюсь я, глядя на то, с каким кайфом он затягивается. Понять это может только курильщик со стажем.

— Не в порядке, — признаётся он. — Дженнифер запугивает отчим.

— В смысле? — я стряхиваю пепел и удивлённо смотрю на него.

— В прямом: этот больной ублюдок шлёт ей письма и раскладывает трупы животных у нас во дворе. Если поймаю — закопаю его там же. Бэт уже боится выходить из дома.

— Зачем он это делает? — не совсем понимаю я.

— Решил напомнить о себе, — отвечает он.

— И насколько всё это серьёзно?

— Картер, он накачал её наркотой и изнасиловал в день её рождения. Как считаешь, серьёзно это или нет?

Его слова приводят меня в ступор. Всё-таки он был прав, когда говорил, что мать Дженны не просто так спихнула её отцу.

— И как ты узнал об этом?

— Роуз попросила найти письма и показать их отцу. Бен позвонил матери Дженны, потому что сама она отказалась что-либо объяснять. В итоге Эмили раскололась, отец в бешенстве.

— Этот урод сидел? — интересуюсь я. — Когда вообще это случилось?

— Год назад. Нет, весь ужас в том, что они не обратились в полицию, и этому ублюдку удалось избежать наказания.

Я вижу как он нервничает и злится, сжимая челюсти.

— Вчера камеры установили на дом, чтобы посмотреть, кто приносит животных.

— Не думаю, что он сам это делает, — задумчиво говорю я. — А что за письма?

— Без обратного адреса, внутри открытки с короткими мерзкими фразами, оформленными печатными буквами.

Я кручу зажигалку в руке. Да, вот как бывает. Отчим… На месте отца Дженны я бы придушил его голыми руками.

— Я кретин решил, что это её бывший парень из Канады, — горько усмехается он. — Издевался над ней, даже не подозревая, что случилось такое…

Вижу, что Рид действительно сожалеет. Отношения с новоиспечённой сводной сестрой с самого начала были натянутыми. Порой эти двое реально перегибают палку, но остановиться не могут: ни он, ни она.

— В полицию будете обращаться?

— Родители не хотят огласки, у матери предвыборная компания, да и Дженнифер наотрез отказывается.

— Понятно.

— Во сколько сегодня шарики везти мальчишке? — переводит он тему.

Значит помнит о моей просьбе и готов помочь.

— К пяти, — расслабляясь, говорю я. — Парни тоже будут. Я обещал познакомить его с ними.

— Окей.

Рид ведёт себя так, будто мы и не собирались затевать вчера драку.

— Может бизнес организовать? — смеётся он. — Шарики буду развозить.

— Брукс, — я серьёзно смотрю на него. — Спасибо.

Он кивает и хлопает меня по плечу. Все итак понятно без лишних слов. Я благодарен ему за то, что он настоящий друг. Такой, который на вес золота.

— Лерой, я всё же скажу тебе: если желаешь Роуз добра, может стоит сейчас порвать с ней раз и навсегда?

Я молчу, раздумывая над его словами.

— Что она тебе сказала? — не уверен, что хочу слышать, но всё же спрашиваю.

— Да ничего. Сказала, что ведёшь себя как неадекватный и что она боится за тебя.

Смотрю на океан и вспоминаю Роуз. Прекрасно понимаю, что Рид имеет ввиду… Мы настолько разные, что каждый считает своим долгом напомнить мне об этом. Я и она, как чёрное и белое.

— Эта твоя нездоровая одержимость ни к чему хорошему не приведёт.

— Откуда вам всем это знать, — раздражённо возражаю я.

— Ладно, я не лезу. В своей бы жизни разобраться.

Мы молчим, допивая кофе.

— Что будем дарить белобрысому? — спрашивает он, имея ввиду приближающийся день рождения Исайи.

— Надо подумать, этому мажору сложно угодить…

*********

Дни тянутся невероятно медленно. Неспешно сменяют друг друга, практически ничем не отличаясь.

Дома теперь уютнее и светлее. Мать и сестра снова здесь, и кажется, что жизнь наконец-то понемногу налаживается. Всё возвращается на свои места:

смех Джулианны, тёплая улыбка матери, семейные ужины… Этот дом снова ожил, будто мы вернулись лет на десять назад. Вообще я понял, что нет ничего ценнее, чем твои близкие: здоровые и счастливые.

В спорт зале я показываюсь не сразу. Не скрою: переживал, что Джо не пустит меня тренироваться. Захожу, здороваюсь с парнями и направляюсь к своей излюбленной груше.

Тренер подходит минут через пятнадцать, принимается критиковать мой удар левой, и меня отпускает. Хватит того, что в моей жизни нет Онил, ещё и без спорта я точно погибну…

Роуз…

Тот факт, что мы живём в соседних домах, существенно всё усложняет.

Я вижу её постоянно, но не имею возможности даже просто с ней поговорить. Потому что мы ясно дали друг другу понять, что говорить нам больше не о чем. Ограничиваемся сухим «привет», прямо как тогда, три года назад, когда она не пришла в долбаный парк аттракционов.

Я чувствую себя паршиво и однажды всё же стучу в дверь соседей. За каким чёртом — не знаю. Просто хочу увидеть её. Не издалека, а максимально близко. Спросить как дела или просто помолчать.

Дверь никто не открывает, их нет дома, и складывается ощущение, что это грёбаный знак свыше, а потому я больше не пытаюсь искать с ней встреч.

В один из дней мы с Джулс едем в кино. Я уже устал отбиваться от этой её навязчивой идеи меня расшевелить. Они с матерью только и делают, что придумывают семейную развлекательную программу после того, как у них не получилось вывести меня на серьёзный разговор.

Выезжаю из гаража и замечаю у дома Онил bmw Гая Осмо, а после вижу и его самого: нарядного и довольного. Они стоят на ступеньках, общаются. Она улыбается ему, а он смеётся в ответ. Да плевать… Несмотря на желание разбить ему голову об эти ступеньки, я продолжаю ехать мимо. Это её выбор. Гай или кто-то другой. Одно радует: я точно смогу забыть её после.

*********

Первого марта мы по традиции собираемся в «Руно». Исайя сегодня принимает поздравления: восемнадцать бывает только раз в жизни. Народу — тьма. Не люблю подобные сборища, но пропустить праздник друга не могу. Обидится.