То время с тобой

— Да, — шепчу я, хватаясь за его руку.

— Иди сюда.

Он отходит и отодвигает мне стул. Я сажусь и смущаюсь. Никогда не думала, что кто-нибудь сделает для меня что-то подобное.

— Тебе нравится? — невзначай интересуется он, открывая вино.

— Очень, — мой искренний ответ заставляет его улыбнуться. — А ещё голодна. Пропустила и обед, и ужин.

— Видишь, как удачно всё сложилось.

Мы едим кулинарные шедевры Картера и пьём красное вино из хрустальных бокалов.

— Сколько времени ты на это потратил? — изумляюсь я, изучая гостиную.

— Неважно, к тому же у меня был криворукий помощник.

Он поджигает сигарету и пристально наблюдает за мной.

— Не переживай, это квартира моей сестры. Миссия Исайи, кстати, заключалась в том, чтобы она не загорелась.

Я хихикаю, вспоминая фразу этого охранника «Мать вашу, я уснул».

— А ты оказывается романтик, ни за что бы не подумала, — кусаю задумчиво губу и достаю одну красную розу из вазы.

— Просто хотел тебя порадовать, — пожимает он плечами. — Ты такая грустная в последнее время.

— Ничего не ладится, — признаюсь я. — Дома обстановка всё хуже и хуже, Дженна знать меня не желает, а в довесок ко всему — часть программы мне совершенно не даётся…

Рассказываю ему обо всём, что меня тревожит. Я устала от такой давящей атмосферы. Пожалуй, только отношения с ним приносят счастье в мою жизнь.

— Пойдём на балкон, — предлагает он. Берёт со стола вино и бокалы, а я поднимаю поднос с фруктами.

Солнце уже виднеется из-за горизонта. Эта ночь такая удивительная. Я без конца улыбаюсь, ощущая себя глупой дурочкой.

— Ты потрясающе готовишь.

— А ты выходи потом за меня замуж, буду радовать тебя изредка, — серьёзно заявляет он, заставляя краснеть до корней волос.

— Ну и шутки у тебя, Лерой.

— Я не шучу, — отодвигает меня и заглядывает в глаза. Я не вижу ни тени улыбки.

Обнимаю за шею и думаю о том, какой он красивый. Сильный, мужественный и… мой. Хмурится, а я очерчиваю пальчиком его профиль. Останавливаюсь на губах и поднимаю взгляд.

— Роуз, я люблю тебя, — вдруг серьёзно произносит он.

Эти его слова для меня полная неожиданность. Я точно не была готова их услышать.

— Слышишь? Люблю и уже давно…

Карие глаза с лёгким прищуром смотрят на меня так, что под его взглядом пылает кожа.

— Я ждал тебя, Роуз. Знал, что однажды ты будешь со мной.

Я прижимаюсь к его плечу, моргаю, смахивая непрошенную слезинку. Поглядываю на жёлтый диск, поднимающийся за облаками.

— Я не обещаю, что будет просто, но хочу чтобы ты была счастлива. И ради этого я на многое пойду.

Мы стоим, встречая рассвет. Целуемся: долго, страстно и откровенно. Сгораем в объятиях друг друга, пока солнце заливает Блу Бэй первыми лучами.

В голове дурман, а тело просит его смелых прикосновений. В какой-то момент мы останавливаемся, потому что оба уже плохо соображаем, что делаем.

— Мне надо на секунду в ванную, — шепчу я.

— Хочешь пойду с тобой? — ни капли не стесняясь, предлагает он.

— Нет, — смущаюсь и выбираюсь из плена его сильных рук.

— Тебе надо поспать, школьница. Иначе уснёшь прямо в классе.

Он заходит в комнату со мной и разбирает диван, доставая подушки и одеяло. От мысли, что мы будем вместе спать, меня бросает то в жар, то в холод. Мне кажется я не доверяю скорее себе, чем ему.

В ванной я в нерешительности замираю перед зеркалом. Губы распухли от поцелуев, щёки пылают, а тело прошибает дрожь. Я себя успокаиваю, волноваться мне не о чем. Я знаю, что этот парень относится ко мне со всей серьёзностью.

Слышу какой-то шум из комнаты. Не понимаю, что происходит, приоткрываю дверь и тут же иду в гостиную. В ужасе смотрю на битое стекло, осколками разлетевшееся по полу. Картер громит всё вокруг: тарелки летят, стул падает с жутким грохотом. Подбегаю и хватаю его за плечи, пытаясь остановить.

— Успокойся, пожалуйста, в чём дело? — прошу, умоляю, но он швыряет вазу, и она звонко разбивается о стену. — Прекрати, пожалуйста, прекрати!

Дышит тяжело, сжимая челюсти. С минуту молчит, но потом разворачивается.

— Забирай свой грёбаный телефон и вещи. Я отвезу тебя домой.

Я плачу, потому что не понимаю, что происходит. Вокруг всё разбито, и он не спешит со мной объясниться.

— Ты можешь сказать, зачем устроил всё это? — дрогнувшим голосом спрашиваю я.

— Сам не пойму, — зло говорит он, хватая меня за плечи. — Веду себя, как долбаный идиот: дурацкие свечи, грёбаный ужин, рассвет… А ты, Роуз? Захотела поиграть? Или нравится наблюдать мою ярость?

Картер оттесняет меня к стене, а я пытаюсь предположить о чём вообще он говорит.

Смотрит свысока, и глаза, совсем недавно светившиеся нежностью, источают ненависть и холод.

— Давай не делай вид, что не понимаешь о чём речь, — он грубо встряхивает меня, и я получаю в руки свой телефон.

На экране светится сообщение от знакомого номера. Последние четыре цифры одинаковые.

«Наша последняя встреча была…

Я снимаю блок, чтобы прочитать дальше.

… не самой приятной. Долго думал и решил написать, потому что на звонки ты не отвечаешь. Я наговорил глупостей, потому что был пьян. Ты хорошая девчонка, и мне жаль, если я обидел тебя словом или делом. Прими, пожалуйста, мои извинения. Гай»

Чёрт.

— Послушай меня, я всё объясню, — иду в его сторону, осторожно ступая по ковру.

— Мне не нужны твои объяснения, просто забудь, всю ту чушь, что я говорил тебе, — раздражается он, глядя прямо перед собой.

— Выслушай и прочти до конца.

— Ты оглохла? Собирайся, отвезу назад. Успокоишь мать, между нами всё кончено.

Я не могу поверить. И этот парень признавался мне в любви часом ранее?

— Гай имеет ввиду день рождения Исайи. Он… повёл себя некрасиво и решил извиниться.

— В пять утра, — едко подмечает он.

Кладу перед ним телефон, но он не собирается читать сообщение, и я делаю это за него. Произношу вслух каждое слово.

— Онил, мне плевать.

— Ты можешь просто разобраться в ситуации? За кого ты вообще меня принимаешь?

— За ту, кто ты есть, — резко говорит он. Встаёт и тушит сигарету. — Собирайся.

— Просто поверь мне, — хватаю его за руку и чувствую, что лицо уже мокрое от слёз.

— Давай, объясни откуда у него взялся твой номер, и почему он пишет под утро о вашей встрече, — сжимает мои скулы, сильно надавливая пальцами. — Смешно тебе, да? Слушать, как я распаляюсь тут о чувствах? Клянусь, ни в ком ещё так не разочаровывался.