Тобиас

— Я что, похож на идиота? – судя по взгляду Принца, Виктор был не просто похож на идиота, он именно таковым и являлся. – Да, я хочу вас предупредить. Как бы в Эйлин ни играли материнские чувства, я настаиваю на том, чтобы она не смела приближаться к Северусу.

— Как, интересно, она к нему приблизится, если на твоем доме стоят все возможные барьеры?

— Ну, раз маги дошли до того, что совершенно разучились ходить пешком, полагаясь только на аппарацию и камин, то я спокоен, — хмыкнул Виктор. – Но все же я настаиваю. Если Эйлин будет нарушать то хрупкое равновесие в психике Севера, которое наступило совсем недавно, то я постараюсь сделать так, что ее воображаемая Севером смерть станет настоящей. Как вы уже поняли, я вполне могу убить человека. И женщину тоже, приходилось, — сжав зубы, процедил Виктор.

Принц вздрогнул и внимательно посмотрел на бывшего зятя. Поняв, что тот не шутит, он кивнул и, не прощаясь, аппарировал.

Виктор бросил взгляд на редкие огни засыпающего Хогсмида. Неожиданно для себя он почувствовал, что хочет снова увидеть Розмерту. Покачав головой, он прокрутил в голове разговор с бывшим тестем.

— И это у меня богатая фантазия? Ну-ну, — он вновь посмотрел в сторону «Трех метел». – Завтра сделаем перерыв в занятиях и можно будет сходить туда на ланч. Северу понравилось мороженое, да и эти шоколадные жабы очень забавные, — словно оправдываясь, пробормотал Виктор и переместился домой.

========== Глава 10. ==========

Аберфорд с улыбкой смотрел, как его подопечный поднимает в воздух предметы.

— Молодец, вот как нужно учиться. Три часа на то, чтобы понять смысл, и чары готовы. Только, Тоби, не стискивай так палочку, сломаешь. Расслабься. Давайте еще разок повторим и к следующим перейдем.

— Почему у меня не получается? – раздался обиженный голос Северуса. – Перемещаться я быстрее папы научился, а здесь не получается.

— Я не знаю, кто вас учил перемещаться, Север, но вы учились это делать, не прибегая к палочке и не произнося заклинание, — проворчал старик. Отец с сыном переглянулись и снова взялись за палочки. Аберфорд понял, что источник своих знаний Снейпы не откроют.

— Хватит, — вдруг сказал Виктор. – Север, ты должен научиться правильно выговаривать заклинание. Движение палочкой у тебя выходит хорошо, а вот слова ты коверкаешь. Поэтому ничего и не получается. Потренируйся пока произносить Вингардиум Левиоса, — он отчетливо произнес заклятье. Северус кивнул и подошел к зеркалу, из которого раздался громкий вздох. – Аб, у магов есть «сыворотка правды»?

— Веритасерум, мы его с тобой готовить будем. Он входит в ЖАБА.

— А у тебя есть готовый?

— Есть, а что? – Аберфорд подозрительно посмотрел на Виктора.

— Я когда-то успешно мог противостоять действию маггловской химии, мне нужно попробовать магический аналог. Только, если хочешь присутствовать, то должен поклясться, что если я не смогу с твоим веритасерумом справиться, услышанное останется здесь, в этой комнате.

— Заинтриговал, — пробормотал Аберфорд. – Я могу дать Непреложный обет. Но нужен третий участник.

— Ты можешь дать обет Северу, — нашел выход Виктор.

— А давай, — старик с минуту подумал и махнул рукой. – Сейчас я тебя научу, как это делается.

Северус отнесся к этому, как к новой игре. Его явно забавляла торжественность момента и некая помпезность самого действия. Но он с серьезным выражением лица выполнял все, что от него требовалось.

Спустя час, когда огненная нить обвила руки Аберфорда и Северуса, Виктор опустился на стул. Старый маг ушел куда-то за стойку и загремел бутылочками. Вытащив маленький флакончик с прозрачным содержимым, он поспешил к Виктору.

— Три капли на язык, — Аберфорд протянул веритасерум Виктору.

— Ты можешь сделать так, чтобы нас Север не услышал? – старик кивнул и произнес заклинание. Виктор сосредоточился; его учили, что главное - не потерять связь с реальностью. Отвинтив крышечку, он капнул три капли себе в рот и стал прислушиваться к ощущениям.

Он ничего не почувствовал. Не было ничего общего с действием химии. Не было оглушенного сознания, словно получил мешком по голове, и голос собеседника не звучал как сквозь вату, когда практически не осознаешь, что у тебя спрашивают, но отвечаешь. Единственное, что было общим – это сухость во рту. Захотелось пить, и Виктор сосредоточился именно на этом ощущении.

— Как тебя зовут? — вопрос был задан неожиданно, и Виктору очень сильно захотелось на него ответить. Причем ответить правду. Правду говорить было нельзя, но что-то сказать было нужно, потому что в голове появился звон, и Виктор знал, что избавится от него, когда ответит на вопрос.

— Пить хочется, — наконец, выдавил он из себя. Звон слегка ослаб, потом начал нарастать.

— Что? Я спросил, как тебя зовут, а не про то, что тебе хочется пить, — Аберфорд растерялся.

— Вот я и говорю, пить очень сильно хочется.

— При чем здесь это?

— Когда мне вкалывали калипсол, тоже пить хотелось, но пить было нельзя. А так хотелось. Потом нам принесли поесть, и там был суп. Суп – это же практически вода, и мы пили эту воду.

— Как тебя зовут? – с нажимом спросил Аберфорд.

— Меня? А почему это тебя интересует? Меня вот, например, интересует, после этого снадобья воду можно пить? – Виктор почувствовал, как учащается его пульс, зато назойливый звон в голове, заставляющий назвать свое имя, стал терпимее. Он вдруг вспомнил, что во время той тренировки плакал и рассказывал, как его в десятом классе отшила Катька Митрофанова. Им показывали запись этого тренировочного допроса. Принцип оказался тем же. Болтай любую чушь, только говори, пока не почувствуешь, что действие снадобья ослабевает. – И вообще, что в имени тебе моем?

— Я в последний раз спрашиваю, как тебя зовут?! – Аберфорд повысил голос. Он знал, что действие зелья скоро закончится, а его ученик еще не ответил ни на один вопрос.

— В последний раз? – слова давались с трудом, норовя сложиться в имя. – Ты меня обманываешь, сейчас опять ведь спросишь.

— Где ты служил? – Аберфорд сел обратно на стул.

— Где я служил? – Звон снова стал сильнее. Но Виктор понял, что это последний рывок. – Тсс, это тайна. Это военная тайна. Там, где я служил, у нас даже имени не было. Только позывной. А позывной не должен быть ни в коем случае связан ни с именем, ни с родом деятельности, ничто не должно намекать на то, кто ты. Хочешь знать мой позывной? Только это тоже секрет. Нельзя называть свои позывные никому.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Как - зачем? Ты спросил мое имя, а позывной – это тоже имя, только другое, и его нельзя называть, — Виктор уже с трудом различал собственные слова, и вдруг звон исчез. Просто исчез, как будто его и не было. Мужчина расслабился и, широко улыбнувшись, сказал: – Меня зовут Тобиас Снейп.

— Так, и зачем я давал Непреложный обет? – Аберфорд отменил заглушающее заклятье.

— Если бы я не справился, ты мог бы многое услышать о моей службе, — спокойно ответил Виктор. – Это на самом деле секретная информация.