Точка опоры

— Да. Мы можем общаться с помощью монет, — Гермиона достала фальшивый галлеон и протянула его профессору. Тот рассматривал его несколько секунд, затем удивленно вскинул брови.

— Это вы его зачаровали?

Девушка смущенно потупилась и кивнула — слишком уж отчетливо в голосе зельевара звучало почтительное изумлением. Северус же усмехнулся и покачал головой.

— Не перестаете удивлять, мисс Грейнджер. Неудивительно, что директор не предусмотрел такой возможности общения — мы явно недооцениваем возможности наших учеников.

Гермиона не знала, куда себя деть от смущения. Не привыкла она слышать из уст Мастера Зелий такую открытую похвалу, поэтому поспешила перевести тему:

— Профессор, а вы не знаете, каким образом Гарри умудряется узнать о нападениях? Теперь же он полностью изолирован, но все равно продолжает нас вовремя предупреждать.

— Значит, вам он свой секрет тоже не раскрыл? Увы, нам с Люциусом он заявил: «Умершие хранят много тайн» и все. Как мы ни ломали голову, но так и не поняли, что именно мальчишка имел в виду, — еще не договорив, Северус заметил, как губы Грейнджер шевелятся, повторяя слова Поттера. Не было никаких сомнений — она уже принялась искать ключик к разгадке этой тайны. Снейп лишь усмехнулся — в каких-то моментах девушка была даже слишком предсказуема. — Однако вы же не об этом пришли поговорить?

Гермиона встрепенулась. Она едва не забыла о цели своего визита. Оказалось, что разговаривать с профессором не так уж и сложно. Он даже не язвил и не цеплялся к словам. Будто перед ней сидел другой человек. Хотя, девушка понимала, что разгадка более проста — они разговаривали на отвлеченные темы, которые не касались учебы и зельеварения, поэтому у Снейпа и не было причин для сарказма.

— Да. Я хотела попросить вас о помощи.

Северус лишь вопросительно вскинул бровь.

— Видите ли, мы с Гарри пытаемся самостоятельно найти способ, который мог бы остановить эту войну хотя бы ненадолго.

Снейп лишь фыркнул: он даже не удивился. Гермиона же нахмурилась, но продолжила:

— И нам пришла в голову одна идея, но, к сожалению, хогварсткая библиотека в наших поисках помочь не может. Нужны более древние книги и гримуары.

— Что за идея? — зельевар невольно весь подобрался, словно гончая, почуявшая след. Ведь, если сложить удачливость Поттера и ум Грейнджер, то существовала вероятность, что они нашли единственный верный путь. Гермиона почувствовала перемену в настроении собеседника и довольно улыбнулась, принявшись рассказывать и о вечере в гриффиндорской гостиной, и об их пустых изысканиях. Немного посомневавшись, добавила и собственные мысли о возможных направлениях поиска, упомянула о ритуале, который так заинтересовал Гарри. Северус слушал внимательно, лишь иногда перебивая, чтобы что-нибудь уточнить. Когда рассказ был закончен, Мастер Зелий надолго замолчал, переваривая полученную информацию. Затем кивнул собственным мыслям.

— Идея достаточно интересна. Думаю, я обсужу ее с Люциусом — по части старинных ритуалов он у нас знаток. Затем вам дать знать, к чему мы пришли.

— Хорошо. Надеюсь, вы сможете найти то, что нам с Гарри не удалось.

Мужчине на миг показалось, что Грейнджер чем-то разочарована. В следующую секунду девушка уже поднялась с дивана и направилась к двери, поэтому зельевар не был точно уверен, что ему это не показалось.

— Ах, да! Мисс Грейнджер, передайте Поттеру, что его крестный объявился и с ним все в порядке.

— Сириус вернулся? — Гермиона радостно улыбнулась. Она-то опасалась, что Бродяга может натворить дел, заставив друга вновь страдать. «Хотя бы одна хорошая новость. Гарри будет рад». — Хорошо, я обязательно передам.

А Северус, глядя на обрадованную девушку, внезапно почувствовал укол ревности. Он даже немного опешил от своей реакции, а затем и вовсе предпочел запрятать воспоминание о ней куда-нибудь подальше.

— До свидания, профессор.

— Всего хорошего, мисс Грейнджер.

Дверь за гриффиндоркой закрылась, и Снейп пошел к столу — надо было написать Люциусу. Ведь идея была достаточно любопытна, поэтому требовала тщательного изучения.

Глава 22. «Al Nimlu Kirtag»

Золотая монета взлетела вверх, перевернулась и упала обратно на ладонь. Гарри счастливо улыбнулся, вновь читая надпись, которую вывела специально для него Гермиона: «Бродяга вернулся, целый и невредимый». Тяжесть и страх, которые сдавливали сердце все эти дни, постепенно исчезала. Казалось, что сразу после того, как его заключили узником в этих комнатах, жизнь постепенно начала налаживаться. Не было вечного гомона под ухом, не было неожиданных всплесков эмоций. Поттер остался наедине с самим собой и впервые был рад одиночеству. Оно ему было просто жизненно необходимо. Еще чуть-чуть, и юноша точно сошел бы с ума от всех тех проблем, что на него навалились. Столько нужно было сделать, столько обдумать, а времени катастрофически не хватало. Конечно, он скучал по своим друзьям, но все-таки облегчения было больше. Если бы его не изолировали тем утром, то Гарри не знал, что он мог сделать с Роном, из-за которого все их труды, труды Отряда Хогвартса, чуть не пошли прахом.

«Хотя тогда я все-таки опешил и был шокирован решением Дамблдора. Сколько бы я не предполагал, что старик может так поступить, но все равно было неприятно из-за такого ко мне отношения. Альбус явно начал воспринимать меня, как угрозу. Только вот какую угрозу? Его авторитету или же всему магическому миру? Он видит во мне отражение Тома Риддла?». Поттер вздохнул, в который раз возвращаясь мыслями в тот день, первый день его изоляции. С самого утра, как только проснулся, юношу мучило смутное ощущение тревоги. Только Гарри списал это все на вчерашнюю ссору с Роном и очень странный разговор с Драко. Даже сейчас он пытался не вспоминать о блондине. Сначала надо было разобраться с более насущными проблемами, а потом уже обдумывать ситуацию с Малфоем. То, что нужно пересмотреть свое отношение к слизеринцу, Поттер понимал, только от этого не становилось легче.

Гарри мотнул головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас он с гордостью вспоминал, как спокойно и уравновешенно отреагировал на сообщение Дамблдора. «Будь это старый я, то точно бы начал возмущаться, устроил бы сцену и громко хлопнул дверью. Впрочем, немалую роль сыграл шок, который я испытал. Не ожидал, что за проступки других директор накажет только меня. Без суда и следствия, к тому же. Ведь это уже репрессии какие-то, а не справедливые решения». Поттер вздохнул, падая спиной на подушки. Умом он прекрасно осознавал, что Альбус просто испугался. Испугался того, что его послушная пешка внезапно вышла из-под контроля, да еще и настроена явно агрессивно против него. И все-таки было обидно. Гарри не понимал, как старый волшебник мог подумать, что сын Джеймса и Лили ступил на тропу Тьмы. Ведь его родители были убиты Темным Лордом. Хотя бы в память о них юноша должен был держаться Светлой стороны. «Но, несмотря на то, что Дамблдор прекрасный шахматист и манипулятор, он слишком часто не обращает внимания на мелочи или же не берет в расчет чужие чувства. Старик обращает внимание на чьи-то эмоции, только если можно на них сыграть». Юноша вновь повертел в руках фальшивый галлеон. «Еще один просчет директора».

В то утро Гарри собирался в спешке, но одновременно пытался взять все самое необходимое. Было трудно сосредоточиться, потому что мысли витали где-то далеко. Вернее, их было так много, что было сложно думать о чем-то одном. Поттер был зол на Рона, негодовал по поводу несправедливого решения директора, беспокоился о Сириусе, Гермионе и профессоре Снейпе, пытался не думать о Малфое. Да еще мелькали мысли о слухах про Нового Темного Лорда и безрезультатных поисках.

Сейчас юноша уже и не помнил точно, как он складывал в рюкзак нужные вещи и книги. Зато, когда он оказался в своих временных комнатах, то с удивлением понял, что в кармане так и остался лежать фальшивый галлеон. Тут же его мысли сосредоточились на Отряде Хогвартса. Стоило только представить, что произойдет со школой, если отряд прекратит свое действие, волосы вставали дыбом. Нельзя было допустить, чтобы ученики остались без защиты. Если все хулиганы вдруг почувствуют свою безнаказанность, то даже власти учителей может не хватить, чтобы остановить анархию, которая начнется. Поэтому Поттер тут же схватил чистый лист пергамента, принявшись составлять примерный план действий. Надо было продумать все мелочи, чтобы никто не пострадал. Судя по докладам призраков, Гарри удалось предотвратить ненужные жертвы. Удивительно, что гриффиндорцы его беспрекословно послушались и не тронули Фишера. Как бы зол Поттер не был, он не хотел, чтобы жизнь мальчишки превратилась в Хогвартсе в ад. Все-таки этот замок был для него родным домом, поэтому юноша не хотел, чтобы кто-то страдал в его стенах.

«К тому же, если бы я решил его наказать, то ничем не был бы лучше Риддла», — мрачная мысль заставила Гарри передернуть плечами. Такого исхода он точно не хотел. Несмотря на то, что Малфой смог его убедить в том, что они с Волдемортом не похожи, Поттер до дрожи в коленях боялся не выдержать обрушившейся на него ответственности и сорваться в пропасть. Ведь он прекрасно видел, какие неодобрительные взгляды кидали на него однокурсники в тот вечер. Отряд Хогвартса — не выход. Нужно было что-то еще. Что-то, способное защитить учеников также действенно, но при этом не будет контролироваться только им одним. И, кажется, гриффиндорец нашел выход, который удовлетворит даже Дамблдора.