Точка равновесия

– Ну... рассказывай. Убийца.

– Этот появился первым и прошел прямо к столу. Второй встал в проходе. Я успел перехватить этого... боку вот здесь. Спросил что ему надо, он сказал...

История была короткой. Показать запись с нейросети Гел не мог, даже если бы потребовалось. Нет проектора. Но охранитель прошел к одному телу, затем к другому. Почесал макушку и кивнул.

– Похоже. Вот этот, - он осторожно толкнул тело носком ботинка, - убил двоих в нашем городе. Второй не убивал, но был рядом и держал жену Крини, когда того грабили. Пятна не обманут.

– Второй сказал, что их пятеро и меня обязательно накажут за... первого. Надо бы найти, пока слухи не пошли. Тебе помочь?

Охранитель насмешливо наклонил голову.

– Мне? Помочь? Ты себе помоги сначала.

Гел вытаращился.

– Уменя всё в порядке. Дырку в рукаве я зашью без проблем. Впрочем... получить ночью по голове камнем мне совсем не хочется. Так что, помогать я буду ТЕБЕ, глибе охранитель. Ну и себе попутно.

Местный блюститель порядка осмотрелся и придвинул ногой стул. Сел, на него и подпёр ладонью голову.

– Ты ведь пришлый?

– Да. Наш корабль сел на камни возле...

– Оставь. Я это всё уже слышал. Расскажи-ка мне лучше, где ты так убивать научился? На Бохене этому учат только в одном месте. Ты служил у Владетеля? Почему ушел? Да и... зачем? У нас люди убийц не любят.

Гел пожал плечами. Пусть думает что угодно. Охлопал одежду парочки и выгрузил на стол две кучки мелкого хлама. Денег в карманах не было. Два ржавых недоразумения, именуемых ножами. Мешочек мелких сушеных фруктов. Связка разных ключей. Слишком большая связка даже для владельца городского дома. Какой-то плотный рулончик ткани. Грязный... как вся одежда грабителей.

– Ладно рожи небритые. Это я могу понять. Но почему такая грязная одежда?
– Гелу захотелось срочно помыть руки.

– Так они же в лесу живут, чужак. Или у вас на Железном Пути по-другому? Что это я? Там же нет леса.

Гел не совсем понял, какое отношение Железный Путь, то есть караванная тропа, по которой везли изделия из местного железа, имеет к нему лично. Название громкое... да, было такое. Местные рассказывали, что там, дескать, самые злые люди на континенте. Они... в этом месте рассказчик обычно закатывал глаза, они - УБИВАЮТ. Ага. То есть, этот хмурый мужчина считает, что он служил у Владетеля? Ну и Сол ему в помощь.

– Так что будем делать с этими?

Охранитель пожал плечами.

– А что с ними делать? Ничего. Ты отвезёшь их к ближайшему озеру и отдашь маскил.

– Может... прикопать по-тихому? Чего разводить танцы с похоронами?

Глаза охранителя полезли из орбит.

– Ты... что говоришь? С ума сошел? Да тут уже через десять дней будет куча проблем. Погоди. Так ты... действительно из Империи? О-о...

Гел подошел и опёрся на край стола. Чего он не знает?

– Что за херня у вас происходит? Меня это нытьё про убийц уже во-как достало.
– Рука механически показала как.
– Тебе ли не знать что такое война? Или... ты искренне веришь, что удары плетью перевоспитают того, кто привык отнимать чужое?

– Есть большая беда и есть беда меньше, имперец. Живыми эти твари принесут меньше вреда. Убивать нельзя. Если люди посмотрят на нас и решат иначе...
– Охранитель замер и выразительно покосился на дверь.
– А знаешь, отсюда тебя прогонят, точно. Значит, тебе потребуется работа.

– А ты тут с какой стороны?

– А я смогу рассказать тебе правду. Да.

Он не дожидаясь ответа Гела, стал копаться в своей сумке. На тусклый свет местной керосинки появилась металлическая бляха, похожая на пряжку для широкого ремня. Может её так и носили вначале? Сейчас знак самого Верана был приколот на правой стороне куртки.

– На. Когда будешь везти трупы к озеру, покажешь людям. Иначе будут вопросы. И обязательно дождись гражданской церемонии. Послушай, посмотри. Мне потом меньше будет рассказывать.

Гел вздохнул.

– Сейчас уже почти двенадцать часов, Веран. Где я тебе найду возчика... и какие ночью могут быть церемонии?

– А я не тороплю. Церемония начнётся по первому щиту. Помощник Торера с тобой рассчитается раньше и поможет... убраться здесь. Деньги за перевоз я верну завтра. Если будут проблемы с возчиком...
– Палец постучал по бляхе.
– Это помогает.

Всё так и получилось. Утром Гел проснулся от стука в дверь. Натянул штаны и открыл. Младший сын хозяина с завистью посмотрел на густую вязь шрамов, покрывавшую мускулистый торс работника.

– Я... тоже хотел стать воином. Эти все сказки про убийц... я не верю.

Гел пожал плечами.

– Мне охранитель вчера кое-что рассказал, джоко. Не торопись называть всё что не нравится, сказками. Иногда лучше правду не знать вообще.

– Ну да.
– Парень вздохнул.
– Вот и отец так говорит.

– Ладно. Что ещё сказал твой отец?

Лицо парня резко утратило мечтательность.

– У нас нет выхода. Отвратительно то, что мы должны тебя уволить. Не правильно и просто - подло выгонять человека, который...

– Стоп-стоп. Спокойнее. Твой отец ведь не это сказал?

– Да. То есть - нет. Он такого чужому человеку не скажет никогда. Здесь плата за... услугу.
– Парень протянул мешочек с монетами.
– Аванс ты оставляешь себе. Из ящика возьми пятьдесят монет мелкими - это за внезапный отказ от места. Сюда приходить больше не надо. Он сказал так.

Гел с сожалением кивнул. Прав был Веран.

– Возчик?

– Унан возьмётся за перевоз к озеру. Две круглых. Я помогу отнести... это.

Младшему Торера было лет семнадцать. Крепкий парень... но.

– Нужна ткань или что-то закрыть тела. Чтоб не пялились случайные прохожие.

Кивок. Парень исчез в дверях и появился с двумя тонкими ковриками из местной прочной травы. К этому моменту Гел уже собрался, собственно, ему и собирать-то было нечего. Одел пояс с оружием, сверху на него отрезанную от комбинезона верхнюю половину, изображавшую рубаху. Сумка, продукты из которой он брал в дороге, была пустой.

Тела завернули в циновки и Гел, пожалев молодого парня, водиночку отнёс их на повозку Унана. Того самого молчаливого боку, с которым приехал в город из посёлка. Торер так и не появился.

Гел покрутил шеей. Всё повторяется. Точно так же тряслась по камням мостовой скрипучая деревянная повозка и вел её тот же самый возчик с вечно хмурой физиономией. Впрочем, дороги возле города куда лучше лесных просек.

– Что, чужак, не любит тебя старик Бохен?

Старик? Этому континенту ещё расти и расти... старик. Гел хмыкнул и... ничего не ответил. Возможно и не любит. А возможно - наоборот. Он жив и почти здоров. Пусть это до следующего приступа, но пару лет он не будет испытывать особых проблем. К ноющей боли появляющейся во время приступа, привыкнуть нельзя. Она заслоняет весь мир. К слепоте он привык. Тем более, что есть ролсер.