Точка зрения. Дело № 1/0. Зеленое пламя

– С чего вы это взяли? – так же тихо спросила Мэри.

– Я задал вопрос.

Она глубоко вздохнула. А потом поднялась на ноги, обошла стол и встала напротив Фроста. Он все же посмотрел на нее снизу вверх по-настоящему…

– Я могу помочь. Я хочу помочь. В последнее время моим братьям и сестрам стало совсем тяжело. И… я хотела, чтобы меня заметили. Поэтому и испачкала руки красной краской.

В ее взгляде бушевала решимость. И страх.

– Чем ты можешь мне помочь? – чувствуя, как в допросной сгущается атмосфера безнадежной неотвратимости, спросил он.

– Я… я могу… нарисовать будущее, – в ее полуслепых глазах поселился откровенный ужас. Кажется, она сама не верила в то, что предлагает это ему. – И… дать зацепку.

Фрост еще несколько мгновений смотрел на нее. Пытался понять, что чувствует. Искал в своих эмоциях ярость, ненависть или отвращение. Ничего этого не было. Может потому что перед ним стояла одна из самых безобидных Тварей, которые только населяли этот мир?

– Ты – рисующая, – уже не сомневаясь, произнес он.

Мэри громко сглотнула, а потом кивнула.

– Полукровка, – уточнила она. – Поэтому и слепну.

Вот как… в любом случае даже после подтверждения, Фрост не чувствовал ничего, кроме интереса.

Опять вспомнился разговор с Шейком, а точнее, его окончание. В команде, которую ему предложено создать, должны быть не только люди.

И возможно, он уже нашел первую Тварь, с которой сможет работать бок о бок.

Из коридора повеяло табаком. В участке всегда накурено, и странно, что раньше Фрост не ощущал этого запаха. Может, потому что до этого момента дым не отдавал вишней?

– Странно, правда? – кошка по имени Марла глубоко затянулась и пустила в потолок допросной кривое колечко дыма. – Ты думал, что, встретив Тварь в Рурке, сразу убьешь ее. Но вместо этого просишь ее о помощи.

– Она сама предложила, – хмуро возразил Фрост. – Я ее ни о чем не просил.

Кошка тихонько засмеялась. Ее откровенное платье ничуть не волновало его. Потому что перед ним стояла очередная Тварь.

– Но ведь ты хотел, чтобы она так сказала? – игриво спросила Марла. – Признай это. Хотя бы сейчас, раз уж не смог признать этого тогда.

Фрост перевел взгляд на Мэри. Она все так же стояла, взирая на него испуганно, обреченно и решительно одновременно.

Она казалась застывшей ледяной статуей. Серые волосы, серые глаза… Рисующие изменяются по-особенному. Их волосы становятся разноцветными, а в глазах поселяется вся палитра цветов этого мира. Но они все равно продолжают выглядеть как люди.

– Но мне действительно нужна помощь, – глухо сказал Фрост.

Запах вишневого табака, такой родной и волнующий, окутал всю его суть, въелся в волосы и ткань сюртука.

И хотя за этим запахом приходила кошка, Фрост не отождествлял его с Марлой. А с кем?

– Она станет первой, – продолжила шлюха. – А кто будет вторым?

– О чем ты? – процедил Фрост.

– Однажды нас станет семеро… Но кто же будет вторым? – зеленые глаза кошки загорелись опасным огнем, а аромат вишни исчез, будто его не было.

Теперь Фрост морщился от жуткого запаха горелого мяса.

Откуда здесь взялся смрад Крематория?

Почему сапоги промокли, а вместо допросной вокруг него раскинулась степь?

Денвер обернулся и обнаружил, что стоит спиной к Красному Мосту.

До кладбища рукой подать.

Устав гадать, что все это значит, Фрост, запахнул плащ, скривился от отвращения, когда запах горелой плоти снова коснулся его носа, и зашагал вперед к черной громаде Крематория.

***

Он даже не удивился тому, что возле задней двери его ждет Тварь. Рисующая. Мэри. Она была в другой одежде, а значит, он успел ее отпустить и… надраться до такой степени, что ничего не помнит? Сколько времени прошло?

Делая вид, будто все в порядке, Фрост подошел к Мэри и обнаружил, что совершенно забыл не только последние события, но и фамилию художницы. Ну что же, Мэри так Мэри.

– Добрый вечер, капитан Фрост, – вежливо сказала Мэри, заставив его в очередной раз неприятно удивиться.

А ведь действительно, приближаются вечерние сумерки, и теперь понятно, почему так жутко пахнет горелым. Возле главного входа наверняка собралась толпа, ожидающая, когда им отдадут пепел их родных и близких. Интересно, скольких хоронят сегодня?

Хотя это не главный вопрос. Главный вопрос в том, что он здесь делает?

Неразборчиво буркнув ответное приветствие, Фрост с отвращением посмотрел на дверь черного хода. Крематорий он не любил, и обычно старался посылать сюда кого-нибудь другого, если того требовало расследование. Почему же сегодня он не сделал так же?

Ах да.

Тварь.

Мэри.

Рисующая подслеповато прищурилась, глядя на него, переступила с ноги на ногу, и Фрост понял, что у нее, как и у него, промокли ноги. Это заставило его взглянуть на нее с ноткой благодушия. Страдать в одиночку было намного противнее и обиднее.

Как бы выяснить, зачем он сюда пришел, не задавая странных вопросов? А может, дождаться, пока снова запахнет вишневым дымом и узнать все у кошки? Хотя Фрост подозревал, что Марла ему просто мерещится. Будет очень весело, если окажется, что она плод его воображения. Выкрутасы отравленного опиумом разума. Но Фрост в последнее время старался ограничить себя, потому что не хотел в один прекрасный день превратиться в слюнявого идиота. Где-то на задворках сознания тлела надежда, что однажды он сможет познакомиться с женщиной, за которой столько времени наблюдает из окна своей спальни.

Но рисующая сама начала нужный разговор.

– Я хочу верить, что вы сдержите данное слово, капитан Фрост, – тихо произнесла она.

Он собрался было сказать, что ей надо было думать раньше. До того, как она измазала руки красной краской, чтобы привлечь к себе внимание и попасть в участок.

Но он промолчал. Ведь совершенно не помнил, что пообещал этой смелой девушке.

– Можешь мне верить, – проворчал он, стараясь смотреть в сторону.

– Капитан Фрост, если вы меня обманете и начнете преследовать моих братьев и сестер, я буду вынуждена их защищать, – твердо произнесла Мэри. Если бы не ее беспомощные полуслепые глаза, это могло бы произвести впечатление.