Точки притяжения

– Это твоя сестра, да? – спросила Кира.

– Ага.

– По твоей семье можно изучать генетику.

– Покажи мне фото своей семьи, я тоже поизучаю, – слегка вызывающе ответил он, пристально посмотрев на неё; она, улыбнувшись, ответила таким же взглядом.

Кира заметила, что его сестра повернулась к отцу так, будто хотела что-то ему сказать, но ровно в это время у него зазвонил телефон: Марк тут же сделал пару шагов в сторону и встал немного поодаль; дочь встала рядом с ним. Как только Макс с Кирой дошли до лифтов, двери одного из них тут же открылись, и их потоком занесло внутрь. Марк, который только что закончил разговаривать по телефону, зашёл следом, встал спиной к сыну, поздоровался с коллегой и начал рассказывать ей про причины и следствия ремонта своего автомобиля. Его дочь встала справа от отца – спиной к Кире. Её внешний вид, который Кира успела рассмотреть в ту минуту, во время которой они шли по холлу, удивил её больше прежнего: округлость её лица делала его выражение ярким и открытым, её глаза имели отцовскую форму, но были больше и казались такими выразительными, что, вместе с формой её лица, прической и торчащими над ушами короткими волнистыми прядями создавали невыразимо гармоничный образ; Кира решила, что она была похожа на пушистую и озорную кошку. Её фигура настолько хорошо подходила её образу, что Кира начала умолять провидение о том, чтобы оно отгоняло от её головы желание считать себя полной и худеть. На вид ей было лет двадцать; может быть, двадцать один год. Внезапно, прервав её мысленные размышления, раздалось сказанное шёпотом «отвали», которое затем повторилось с большей настойчивостью. Выйдя из задумчивости, она увидела, что дочь Марка круто обернулась налево и, широко и хитро улыбаясь, жестами и глазами пыталась сообщить что-то брату. Увидев, что Кира на неё смотрит, она всё с той же улыбкой повернулась ещё круче и, обратившись к ней, сказала:

– Привет. Я Майя. Его сестра, – представилась она, небрежно махнув головой в сторону брата, – Папа рассказывал про тебя.

По манере её речи можно было предположить, что она относилась к тем бойким характерам, которые за словом в карман не лезли. Ассоциация с озорной кошкой оказалась ещё более удачной, чем ранее.

– Привет, – ответила Кира.

Майя, по всей видимости, осознала, какие обстоятельства привели к этому знакомству и, тут же стерев с лица улыбку, добавила:

– Соболезную.

Кира медленно кивнула. Майя отвернулась, но тут же резко повернулась обратно.

– Как тебе здесь? – спросила она.

– Я тут всего лишь третий день.

– М. Ну ладно, – быстро отреагировала Майя и снова отвернулась.

Лифт доехал до двадцатого этажа. Марк, закончив рассказ о ремонте автомобиля и обо всех неудобствах отсутствия личного транспорта, тут же был перехвачен другим коллегой, который оживлённо вынес на обсуждение насущный рабочий вопрос. Выйдя из лифта, Марк, сопровождаемый этим коллегой, широкими шагами унёсся вперёд; Майя убежала за ними.

– Она тоже здесь работает? – спросила Кира.

– Нет. К папе ходит иногда, – ответил Макс и, смотря в телефон, тоже ушёл вперёд.

Вернувшись на своё рабочее место, Кира подумала о том, что могла бы поставить деньги на первые две буквы, с которых начиналось имя жены Марка.

День 4, неделя 1, четверг

Вдоволь насладившись нежным утренним солнцем и спустив наушники на шею, Кира зашла в лениво, но настойчиво крутящиеся двери и тут же заметила, что Макс, смотря в телефон, стоял рядом с лифтами. Направившись к нему, она увидела, что двери некоторых из них открылись. Она ускорила шаг, заскочила в лифт и встала рядом с ним.

– Привет! – сказала она, невольно улыбнувшись.

– Привет, – ответил Макс: судя по его мимолётному удивлению, он заметил её только сейчас, – Я с понедельника ухожу в отпуск на три недели, – прибавил он после небольшой паузы.

Она подумала, что они были недостаточно знакомы для того, чтобы он сообщал ей о своём отпуске, но почему-то почувствовала приятный укол радости от того, что он это всё-таки сделал.

– Ух ты! – воскликнула Кира, – Планируешь путешествие? – поинтересовалась она, надеясь, что этот вопрос не прозвучал фамильярно: всё-таки она знала его всего лишь пару дней.

– Да. Едем с семьёй в Корею.

Она почувствовал ещё один укол, но на этот раз не радости, а неприятного томления: она вспомнила, что ни разу не ездила с родителями в дальние путешествия; они совершали свои поездки на такие недалёкие расстояния, что она сомневалась в том, можно ли было называть их путешествиями; она всю жизнь надеялась, что когда-нибудь это случится; но отец умер, и надежда осталась надеждой. Более того, они никогда ничего не делали втроём; принимали пищу за одним столом – и только. Возможно, смотрели иногда телевизор – но только тогда, когда отец устраивался за просмотр чего-либо, что было интересно только ему, а она и её мама подсаживались рядом и делали всё возможное, чтобы не сбивать его сосредоточенность. Ей, конечно же, всю жизнь хотелось, чтобы всё сложилось иначе – чтобы они больше времени проводили втроём: гуляли, путешествовали, выезжали на пикники и с вниманием и участием слушали по вечерам рассказы друг друга о прошедшем дне. Эти давно вынашиваемые досады пронеслись в её голове за долю секунды, и после совсем короткой паузы она продолжила разговор, решив заглушить горечь шуткой.

– Ого. Будете с отцом приглашать BTS на корпоратив?

– Это то, что ты слушаешь? BTS?

– Нет, я слушаю death metal.

– Серьёзно?

– Нет, – улыбнулась Кира, – Как здорово, что вы едете всей семьёй, – добавила она, не удержавшись от комментария.

– Мы почти каждый год ездим. В этом году сделали для Майи сюрприз – она обожает Корею, – сказал Макс и немного помолчал перед тем как продолжить: в эту короткую паузу у Киры в голове начала лихорадочно пульсировать фраза «каждый год», – Мы ей сказали только пару дней назад, – добавил он и снова помолчал, невольно дав Кире время подивиться явлению путешествия-сюрприза, – Ты бы её видела, – внезапно прибавил он, не сдержав улыбки от воспоминания.

Несмотря на то, что она видела Майю всего лишь один короткий раз, она почему-то хорошо могла представить себе её реакцию.

– Привезёшь мне магнитик? – спросила она, чувствуя, что если не продолжит говорить, то, оставшись наедине со всей полученной информацией, захлебнётся в потоке белой зависти.

– С BTS?

– Нет, туристический какой-нибудь. Я люблю, когда мне привозят магнитики.

– Хорошо, – пожал плечами Макс, – Таня вручила мне целый список косметики, – прибавил он, показав на клочок бумаги, край которого выглядывал из кармана его джинсовой куртки.

– Ого. И как ты будешь это искать?

– Никак, – ответил он, снова небрежно пожав плечами, – Майю попрошу.

Доехав до двадцатого этажа, они были вынесены в лифт-холл лавиной стремящихся на работу коллег. Кира была так захвачена новым знанием об их семье, что чувствовала, как оно загораживало какую-то другую мысль, которую она хотела бы с собой обсудить. Вернувшись за свой стол и начав день, она была подхвачена плотным рабочим процессом, который не оставил места ни одной посторонней мысли. Вечером рабочее напряжение было перехвачено утомлением, желанием активно подвигаться и пассивно отдохнуть. И только следующим утром она вспомнила, какая мысль просилась к ней на аудиенцию и была отодвинута сразу же после подачи прошения.

День 5, неделя 1, пятница

Свежая выспавшаяся голова позволяет мыслить легче, изобретательнее и свободнее; если бы голова была свежей и выспавшейся в течение целого дня, то люди, скорее всего, были бы производительнее, добрее и счастливее. Идя по тротуару в сторону рабочего здания и слушая музыку, Кира набрела в своём сознании на мысль, которую её вчерашняя усталость невольно отложила до сегодняшнего утра. Она начала вспоминать о своём новом знакомстве – с Максом, конечно же: несмотря на совсем маленький опыт общения, она чувствовала, что ей нравилось с ним разговаривать; ей нравилось его непосредственное и расслабленное спокойствие, которое позволяло ему выглядеть на удивление естественно во время пауз в диалогах или тогда, когда он без предупреждения уходил восвояси; ей нравилась его лёгкая и почему-то всегда крайне довольная манера улыбаться; она бы очень хотела поговорить с ним чуть подольше. Она так плотно погрузила эту мысль в своё сознание, что большую часть дня прокручивала её в голове, не боясь, что её может выкорчевать цунами рабочих затруднений.

Кира, тем не менее, не видела его ни утром в лифте, ни на ланч-брейке, ни после него. Она уже была готова отпустить эту мысль и понадеяться на другой день, как вдруг вспомнила про его трёхнедельный отпуск. Испугавшись перспективы такого внезапного и длительного перерыва в их еле-еле успевшем начаться общении, она начала пытаться торопливо придумать сценарий, который позволил бы ей увидеться с ним сегодня: она не выдумала ничего лучше, как ждать после работы у выхода из здания, надеясь, что он ещё не ушёл или не задержится надолго. Чтобы не выглядеть так, будто она намеренно кого-то поджидала, Кира решила все десять минут, которые она собиралась ждать у выхода, стоять с подчёркнуто деловым лицом и создавать видимость сосредоточенной работы в телефоне. Любой, кто выйдет из здания и заметит её, должен будет подумать, что её остановка была вынужденной – что как только она решит очень важный и неотложный вопрос, то тут же уйдёт прочь.