Тогда, или там

– Предусмотрительно, – согласилась я.

– А то! Есть ещё какие-либо вопросы?

– Что значит жест на вывеске?

– Это – реверс фак ю.

– Реве- что?

– Короче, все мы помним популярный жест из языка глухонемых, с помощью которого посылают подальше каждого, кто его видит. Так ведь?

Мы синхронно кивнули.

– Ну вот. А это – его противоположность, с помощью него любезно приглашают всех, кто его заметит.

– Поэтому он выглядит наоборот: кисть развёрнута, те пальцы, что должны быть загнуты – оттопырены, а средний согнут… – догадалась я.

– Именно!

– Пошли, – сказал Саша, закатив глаза.

– Желаю хорошо провести время, – донеслось нам в спину.

Итак, мы проследовали к месту. Волшебное словосочетание заставило человека по ту сторону отворить дверь. Он поприветствовал нас и пригласил войти внутрь, где оказалось очень светло. В центре зала, как в огромном аквариуме, суетились люди. После наблюдения за ними в течение некоторого времени стало понятно: там два главных и два – подмастерье. «Короб сконструирован так, чтобы люди внутри не видели тех, кто снаружи, – пояснял «швейцар», – это позволяет им не отвлекаться и полностью концентрироваться на процессе. Вам же доступно слоняться где заблагорассудится, обходить этот куб со всех сторон и даже, если захотите, подняться на площадку второго яруса».

Других зрителей, таких же, как мы, оказалось мало, не более 4-5 человек – немолодая пара и несколько совсем юных мальчишек. Одни пристально наблюдали, перешёптывались и что-то записывали. Другие рассматривали гончарную утварь и изделия из стекла. Готовые работы, как в музее, были аккуратно расставлены на полках с внутренней стороны стен. Саша молча подал знак, приглашая пойти и взглянуть. Увиденное потрясало. Не верилось, что это было создано здесь, этими самыми людьми. Больше смахивало на какие-то артефакты древней цивилизации. Из безжизненных кусков стекла различной формы и цвета мастера изготовили красивейшие запредельно реалистичные фигурки, вещички с чётко проработанными деталями и даже целые расписные композиции. Они словно вдохнули в свои поделки некую энергию, отчего те приковывали к себе взгляды и вызывали в душе неподдельный восторг.

– Они же знают, что за ними наблюдают? – поинтересовалась я.

– Конечно. Хотел бы что-нибудь купить, если это возможно.

– Поддерживаю. Давай спросим, когда будем уходить.

– Тоже об этом подумал.

Осмотрев все экземпляры, мы начали наблюдать за созданием этих волшебных стекляшек. Внутри куба стояли небольшие ёмкости с сырьём. Мерцало пламя паяльных ламп: их то тушили, то зажигали опять. Печь, в которой плавилось стекло, томно гудела. Два человека, явно помощники, постоянно что-то подносили, уносили, следили за оборудованием. А двое других, стоя за блестящим стальным столом, занимались непосредственно изготовлением. В действиях всех мужчин чувствовалась полнейшая заинтересованность процессом. Определить возраст по внешности оказалось проблематично, будто бы они не совсем молоды, но и не очень стары одновременно. При этом все их движения легки и энергичны. К сожалению, рассмотреть детально, что именно делают со стеклом, оказалось невозможно. Наверное, таков замысел – не выдавать секреты. Прочитанная накануне книга про средневековье натолкнула на ассоциацию, будто все они алхимики и пытаются добыть философский камень. Иногда ремесленники подходили друг к другу и о чём-то оживлённо разговаривали. Вероятно, советовались, а может, хвастались. Вдруг один из стеклодувов, проходя рядом со стенкой, резко остановился и повернул голову. Затем он взглянул мне прямо в глаза, словно увидел сквозь конструкцию. Я вздрогнула. Но мужчина лишь поправил клок лохматых волос на голове, закрепив их за ухом. Судя по всему, он посмотрелся в отражение стекла, как в зеркало.

– Ну, пойдём полепим глину? – игриво спросил Саша.

– Да, пожалуй. Никогда этим не занималась.

– Тоже. Только куличики в песочнице лепил.

У выхода Саша пристал к «швейцару» с вопросом, знает ли он пароль от соседнего помещения. Он утвердительно кивнул и продемонстрировал последовательность ударов, которые необходимо отбить для входа. Новые странные инструкции немного нас запутали, из-за чего намерение узнать о возможности приобретения готовых изделий из стекла безнадёжно забылось. Попрощавшись, мы вышли и оказались в коридоре. Искомая дверь находилась не более, чем в 5 метрах от нас. Прямо над ней висела тёмно-синяя вывеска, где большими яркими буквами было выведено слово «Гончарная». Я подошла туда первой и принялась тарабанить обозначенным стуком. Однако поверхность оказалась обита чем-то мягким, поэтому звук не раздавался.

– Что за чёрт? Это шутка такая? – обернувшись, спросила я.

– Не знаю, может, вернуться к любителю розыгрышей?

Некоторое время мы стояли в ступоре. Вдруг Саша указал пальцем на небольшой деревянный выступ в двери. Этот ромб оказался немного другого цвета, располагался на высоте около метра и явно был выполнен из иного материала. Я прицелилась и отбила нужный ритм. Дверь тут же отворилась.

– Здравствуйте! Проходите. У нас как раз свободно, – протараторил встречающий парень с бритой головой.

Мы поздоровались и вошли. На пути располагались мониторы и наушники.

– Это для ознакомления с кратким видеоуроком, – разъяснял работник.

Усвоив все советы и рекомендации, мы прошли дальше, где нас встретил инструктор:

– Остались ли у вас какие-то вопросы?

– Нет, – ответили мы одновременно.

– Отлично. Тогда надевайте фартуки и приступим.

Процесс меня очень впечатлил, никогда прежде не доводилось заниматься чем-то подобным. Из невзрачного куска глины руки будто бы сами, без моего ведома, создавали нечто новое и более совершенное. Позже инструктор даже заявил, что у меня имеются способности в этом направлении. А вот у моего нового друга, похоже, не очень получалось: всё постоянно разваливалось и ломалось, из-за чего он очень смешно ворчал себе под нос. По окончании мастер-класса нам объявили:

– Если хотите, мы обожжём ваши творения. Их можно будет забрать, но не сегодня.

– Здорово! Хочу.

– Тоже хочу, – вторил неудавшийся гончар, поглядывая на свой неуклюжий и ассиметричный горшочек.

Вышли мы оттуда в полнейшем восторге. На улице стояла приятная погода. Лёгкий ветерок гонял сухие опавшие листья по аллеям, редко попадались одинокие прохожие. Со слов Саши, он совсем не ожидал, что будет настолько интересно. За всё время знакомства его приятель прослыл парнем с богатой фантазией, посему, когда он заявил о «потрясающем местечке», это заставило с недоверием отнестись к услышанному. Тем не менее, предложение туда наведаться Саша всё же принял и, как выяснилось, не зря. По пути обратно мы экзальтированно делились впечатлениями, часто перебивая друг друга, и преодолели расстояние до моего логова за одно мгновение.

– Прекрасно провела этот вечер, спасибо тебе огромное! – выпалила я.

А когда этот проныра успел взять меня за руку? Судя по всему, давненько: одна из моих вечно мёрзнущих ладоней уже успела согреться. Вместо ответа Саша стремительно и совершенно внезапно припал к моим губам. В уме тут же начали судорожно подбираться слова, дабы поставить нахала на место. Ведь я не какая-нибудь там игрушка или легкодоступная девушка! А потому совсем не потерплю такого отношения к себе. Но через миг в голове будто бы что-то щёлкнуло, и все эти мысли начали постепенно исчезать. Они таяли, словно первые осенние снежинки, лежащие на ещё тёплой земле. Всё вдруг стало восприниматься не таким важным, как раньше. Мир показался чуточку добрее, а в голове воцарилась тишина и умиротворение. Мне, конечно, неоднократно приходилось слышать про французские поцелуи и о том, как это приятно. Но чтоб настолько!

– Ещё ни разу не слышала, чтобы слово «пожалуйста» звучало подобным образом. Кто, чёрт возьми, тебя этому научил?

– У меня талант с рождения, – улыбаясь, ответил «наглец», – как у Моцарта к музыке.

– Тоже проявился к пяти годам? Девочки в садике, наверное, были в ужасе от таких способностей.

Мы одновременно расхохотались.

– Может, звать тебя француз? – спрашивала я, игриво толкая его локтём.

– Зови, если хочешь. Звучит не обидно, – скромно улыбнулся он.

Мы ещё стояли некоторое время на месте, обсуждая посещённое место. Выяснилось, что у нас двоих довольно плотные планы на завтра, поэтому стоило созвониться лишь через денёк.

Вот так, невзначай, мне довелось преодолеть очередную точку невозврата. А после подобного в жизнь всегда входит нечто новое. К примеру, когда начинаешь пить алкоголь, рано или поздно открываешь приятный досуг в виде вечеринок и прочих алкопосиделок. Когда поднимаешь английский на новый уровень, то начинаешь понимать песни любимых исполнителей, отчего те воспринимаются совсем иначе. Чему поспособствуют отношения с молодым человеком? Пока не совсем ясно. Положение, как у эмигранта, который впервые едет в страну и ничегошеньки о ней не знает. И ему ещё только предстоит выяснить все прелести и проблемы, касательно пребывания в ней. Как бы то ни было, новое всегда интригует и завораживает меня. Посмотрим, что из всего этого выйдет. Наружность у Саши действительно приятная. Но только ли в этом причина симпатии? Всё-таки внешние данные и голос – это то, что он получил в подарок от природы. Не спорю, можно и это испортить. Однако, думаю, его воспитанность тронула гораздо больше. Он не грубил людям, хотя порой имел для этого все основания. Припоминаю как минимум две ситуации, когда другой человек вспылит с большой долей вероятности. Но только не он. Полностью согласна с чьим-то прозорливым наблюдением: характер человека определяется его отношением к тем, с кем можно обходиться плохо. Так что, судя по всему, парень встретился приличный. А с поцелуем как выкрутился! Находчивый малый.