Токийский полукровка. Дилогия

Хоши дергает за рукав – поздно! За спиной я слышу канонаду многочисленных шагов и многоголосый раскатистый смех.

– О, а это че за крысятки?!

– Это баба или пацан, в одежде не разобрать?

– Сейчас разденем и узнаем!

– Мочишь, братан!

– Заткнитесь. – гомон за спиной, как ножом отрезает, остается лишь звук шагов и он чертовски частый.

Оглядываюсь. Со спины приближается целая толпа, агрессивно выглядящих, подростков, в, виденных ранее, черных, хулиганских гакуранах. Возглавляет процессию высокий, стройный кореец в ёуране*. Его руки расслабленно покоятся в карманах удлиненного пиджака, больше похожего на плащ, а стройные ноги облачены в сравнительно узкие галифе. Ли Джун Со – новоявленный король Ивакуры собственной персоной. Хватаю Хоши за рукав, чтобы рвать когти, но стоит мне обернуться обратно, в сторону выхода из промзоны, как из-за угла выходит гигант Такаяма в сопровождении братьев Иноуэ – блядь, мы встряли!

*Ёуран – подвид тёурана. Очень длинный пиджак, практически плащ, стандартная длина 120 см. Штаны, сравнительно, узкие. Считается более бандитской формой, чем другие.

– Ё, нужно следить за тылом, мог бы поставить одного из этих лысых придурков на шухер. – выговаривает Ли Джун Со гиганту, пока свора его псов обступает нас с Хоши со всех сторон.

И Такаяма Ёсихиро покорно слушает, ведь корейцы – не просто гайдзины, а братский народ, некогда освобожденный из-под монгольского ига и присягнувший на верность своему освободителю в лице великой Японской Империи. Мудрый Владыка Востока всеми силами укрепляет дружбу между народами Японии и Кореи, а все потому, что у этнических корейцев самая высокая доля бойцов на душу населения. Как объяснил мне Миямото, связанно это с тем, что жители Кореи имеют самый высокий интеллект среди всего населения Земли*. Благодаря этой особенности, корейским детям куда легче дается освоение боевых искусств, ведь их разум более устойчив и дисциплинирован.

*Исследования на данную тему проводились несколько раз, различными группами ученых и у всех на первых двух местах фигурировали: Южная Корея и Сингапур. В качестве примера, Ким Ун Ён (кор. , род. 8 марта 1962) – корейский вундеркинд. В возрасте 4 лет он знал четыре языка и решал задачи по математическому анализу. В Книге рекордов Гиннесса считается самым умным человеком в мире. Его коэффициент интеллекта оценивается в 210.

– Здравствуйте сонбэним*, а мы, как раз, вас искали. – ловлю на себе недоуменный взгляд Хоши и слегка сжимаю тонкую ладошку девушку, чтобы не ляпнула чего лишнего. Хорошо, что хирургические маски все еще на наших лицах, иначе кореец вмиг бы просек мою игру по удивленной девичьей мордашке.

*Сонбэ ( [sonbae], от кит. [xianb`ei] старшина) – обращение к старшему коллеге. При высоком статусе коллеги к обращению прибавляется уважительный суффикс «ним» .

– Искали вы, а нашел я. – Ли Джун Со оглядывает нас с головы до пят, после чего задает закономерный вопрос. – Из какой банды?

– Онибаку.

– Впервые слышу.

– Мы только недавно подняли флаг и хотели заручиться поддержкой сонбэнима. В обмен мы можем предложить вам ценную информацию. – сдам корейцу Троицу из Тосэн. Помнится Кэимэи хвалился, что они уже начали мутить воду в Ивакуре, а значит, у меня есть все шансы попасть с этой информацией точно в яблочко. Если же не прокатит, то просто навешаю лапши ублюдку на уши.

– Не интересует.

Ли Джун Со разворачивается, намереваясь уходить, и в этот момент я понимаю, что если не предприму чего-то экстраординарного, то голодные псы из Ивакуры всласть порезвятся с нами. Я-то точно это переживу, максимум, что мне светит – это внеочередная поездка в больничку. В отличии от Хоши, которую скорее всего пустят по кругу. Уже вижу похотливые взгляды, бросаемые на девчонку, а дальше будет только хуже. Стоит гопникам сорвать с нее бесформенную одежду, скрывающую сногсшибательную фигуру, как у молодых, переполненных гормонами, пацанов рухнут забрала. Можно было бы начать нести бред по поводу Троицы из Тосэн, которая намеревается захватить Ивакуру, но это будет выглядеть как жест отчаяния. Я выдам себя с головой, а главное потеряю единственный козырь и уже не буду представлять интереса для Ли Джун Со.

– А если так? – на заборе, неподалеку от меня появляется «тень» в образе погибшего шиноби из Кога-рю. Кусаригама в призрачных руках уже раскручена и готова к броску.

– Любопытный фокус. – пренебрежительно заявляет Ли. Он явно думает, что перед ним обычная Рейки. Что ж пришло время его «разочаровать».

Кама срывается в стремительный полет, прямо по направлению к долговязому корейцу. В последний момент Ли Джун Со решает не искушать судьбу и смещается в сторону. Асфальт на том месте, где он стоял секундой ранее, вспарывается лезвием серпа. Словно консервный нож, кама вскрывает дорожное полотно. Во все стороны разлетаются красивые белые искры и огрызки асфальта.

На мне скрещиваются многочисленные взгляды, в основном удивленные и испуганные. Но среди них есть и другие – понимающие, к счастью для меня, их не так много. Осознают произошедшее Ли Джун Со, со своими ближайшими подчиненными в лице Такаямы и братьев Иноуэ. А еще малышка Хоши смекает, что к чему. Лишь эта пятерка смогла разглядеть Ки. Для остальных же присутствующих, произошедшее выглядело, как бесшумный взрыв.

– Эй, ублюдок, твоих рук дело!? Сдохнуть захотел?!

Ближайший гопарь хватает меня за толстовку. Но в отличии от Сибаты Дайсукэ допускает роковую ошибку: прихватывает меня не за ворот, а намного ниже. Заметив этот прокол, резко подаюсь вперед и хватаю агрессивного ублюдка двумя ладонями за трицепс. После чего буквально насаживаю свой корпус на его конечность. Зафиксированная между корпусом и плечом кисть идет на излом. Обычно такой болевой проводится медленно и подконтрольно, дабы не травмировать соперника, но не в этот раз. Инстинкт самосохранения, густо замешанный на адреналине, делает свое дело и взрывной рист-лок* калечит гопника. Лучезапястный сустав под громкий треск сухожилий, отпускает кисть гопника в свободное плавание. Пока хулиган хватает ртом воздух и не понимает, что происходит, расцепляю замок на его плече и, выпустив травмированную кисть на волю, пробиваю акцентированный прямой – точно в челюсть! Тем самым, отправляя поломанного пацана в царство морфея – это тебе вместо анестезии, дружок.

*рист-лок – болевой на кисть.

– Я думал, что шиноби в Японии занимаются чем-то более серьезным, чем мелкий бандитизм. – гробовую тишину, «разбивает» голос Ли Джун Со. В его словах я не чувствую агрессии, лишь любопытство – хороший знак.

– В моем клане это что-то вроде стажировки. – отбрехавшись на скорую руку, снова закидываю удочку. – Сонбэним, теперь мы можем поговорить?

– Расходитесь. – командует кореец своей своре и те беспрекословно подчиняются. – Такаяма останься.

– Энсон, Иган, на стрём. Следите, чтобы никто не приперся. – братья Иноуэ подчиняются командирскому окрику Такаямы и тут же разбредаются в противоположные концы улицы.

– Так о чем ты хотел поговорить шиноби из Онибаку?

– Сонбэним, что-нибудь слышал о Троице из Тосэн?

Спустя полчаса, довольные друг-другом, мы покидаем пределы промзоны. У самого выхода наши пути с Ли Джун Со и его подчиненными расходятся. Но я уверен, это ненадолго. Вскоре мы вновь встретимся и к этому времени мне необходимо заручиться поддержкой Акихико. Думаю, это не станет проблемой, ведь он, также, как и я, спит и видит, как утирает нос ребяткам из старшей Тосэн. Совсем скоро этот высокомерный ублюдок заплатит. Кэимэи я иду за тобой.

Во время недолгого разговора, я успел сдать Троицу из Тосэн со всеми потрохами, да к тому же выведать немало интересного. И главным открытием для меня стало то, что Ли Джун Со уже заподозрил неладное. Ведь с недавних пор трое из пяти его командиров принялись своевольничать и выполнять приказы «короля» спустя рукава. И это было странно, ведь пятеро лучших бойцов Ивакуры имели жирные доли в «бизнесе». А с тех пор, как на Ивакуру обратили внимание сразу две крупнейших группировки якудзы в Токио: Сумиёси-кай и Инагава-кай, дела еще сильнее пошли в гору. Благодаря чему, Ли Джун Со, вместе со своими командирами, купался в грязных деньгах мафии.

И пускай базировались банды якудза далековато – не в родном Тайто, а, двумя районами южнее, в Минато, проблемой это не стало. Слишком велика была численность новых союзников. Более пяти тысяч представителей Сумиёси-кай и Инагава-кай были раскиданы по всей столице. Влияние двух группировок на преступный мир Токио сложно было переоценить. Учитывая ещё и то, что Сумиёси-кай и Инагава-кай держали самую прибыльную нишу в Токио – проституцию. Именно под их контролем находился местный квартал красных фонарей под названием Акасака*, расположенный в Минато. В общем денег у этих ребят хватало и они щедро платили за свои капризы.