Толеран
Шрифт:
– Противник посылает сигналы.
– Какого рода?
– Расшифровываю. – Рехард продолжал сближение. Чужак не стрелял, защитные поля пропали, скорость его так же быстро падала. Казалось, он решил сдаться… - Они хотят переговоров. Поражены и восхищены. Утверждают, что всё случившееся недоразумение.
Рехард отправил предложение о стыковке…, приказав десанту и истребителям быть готовыми. Сознание от корабля он не отделил, все отсеки были задраены, будто корабль получил масштабную пробоину. А один из биороботов был активирован и спешно одевал гражданский наряд пилота-истребителя Наси Юкоми, когда-то жившей в последнем уцелевшем анклаве Империи…, кажется планета Япония, в секторе 9, в двухстах световых годах от Земли…, точно Рехард не помнил.
На неизвестный корабль отправится биоробот, машина,
Миссия выполнена.
Я смещался по ранее принятой схеме. Осталось последнее смещение. Точнее серия кратких смещений, на коротком отрезке времени. Первая точка – примерный день встречи с Последним врагом…, в предыдущем варианте, это был день гибели колонии Гейтлих, после большого космического сражения, в котором люди с трудом, но победили и после появления маленького автоматического корабля, сбросившего Сферу. Гейтлих разнесло миллионами астероидов по всей системе…
Я выйду точно на орбите этой планеты. После взрыва, после того как человеческий флот покинет систему…, по времени зафиксированному в прошлом варианте развития событий. Если миссия выполнена – а она точно прошла завершающую фазу и требует лишь подтверждения, то планета будет цела.
Человеческая единица Гитлер, прислушалась к моим словам и сделала верные выводы. Я получил именно то, что требуется для победы в Последней войне. Человечество теперь едино. Вся раса объединена единым командованием, единой экономикой. Во главе всего Вечный Фюрер и Совет, состоящий из самых выдающихся граждан. Половина их – Вечные, другая неизменно граждане, не заслужившие права на омоложение…, одна из многих интересных особенностей нового общества.
Вечные – они получают тот же препарат, что и Гитлер. Но право на это необходимо заслужить делом. Только лучшие из лучших получают Вечность. Я ожидал, что Гитлер поделится препаратом лишь с наиболее близкими к себе человеческими единицами – я ошибся. Он оказался гораздо умнее, чем я предполагал в начале. Что бы стать Вечным, гражданин должен был сделать нечто выдающиеся, совершить подвиг из подвигов…, поэтому Вечных очень немного. И большей частью это солдаты.
С должным вниманием Гитлер отнёсся ко всем поставленным задачам. Другие варианты человеческих единиц – расы отличные от арийской, не были уничтожены. Выжившие в войне были собраны в двух местах. Первая малая часть, состоящая из самых лучших солдат, была распределена по Учебным лагерям, где их боевые навыки доводились до совершенства, методами, часто приводящими их к смерти. Большая часть, состоящая из всех остальных представителей расы, помещалась в закрытые территории – анклавы. Жители анклавов могли покидать их только по особому разрешению новой службы – Гестрада. Они обеспечивались всем необходимым, жили под постоянным наблюдением, в окружении солдат и постоянно ожидая смерти. Но их не трогали, пока они не пытались организовать бунт или какой-нибудь марш не согласных. Один такой я видел, смещаясь по выбранным пространственно-временным точкам. Этот марш расстреляли из двух крупнокалиберных пулемётов…
Первые годы анклавы были адом для своих обитателей. И единственным выходом было обращение к офицерам Гестрада, тогда формировавшейся в основном из солдат СС, отрядов карателей. Обращение с просьбой отправиться в Учебный лагерь. Прошедшие его, выжившие там, получали Ограниченное гражданство. После этого они могли жить, где хотели и как хотели. Ограничение гражданства состояло всего в нескольких деталях. Основной из которых был запрет на интимную связь с арийцами. Так было в начале.
На второй точке смещения я зафиксировал изменения касающиеся гражданства. Отныне гражданами считались лишь те, кто прошёл войну в боевых частях – для немецких солдат или Учебные лагеря – для всех остальных. Отныне любой ариец с рождения владел Ограниченным гражданством, житель анклава с рождения считался Поражённым в правах. Был отменён запрет на интимную связь с арийцами для обладателей Ограниченного гражданства. Отныне гражданином мог стать лишь тот, кто стал сильным солдатом. Гитлер двигался к целям Миссии. Становление расы Воинов началось.
Я двигался вперёд и видел, как стремительно меняется облик
общества. Мир преображался, превращаясь во что-то новое, пока странное и необычное. Быстро исчезали с лица планеты анклавы. Первое время население анклавов быстро росло – Учебный лагерь считался делом добровольным. В какой-то момент люди начали тянуться к лучшей доли, лучшей жизни. Многие шли за гражданством. Многие умирали. Но анклавы постепенно пустели…, не всегда из-за того, что их население перешло в состав граждан. Анклав Англия, уже успевший отдать миру Империи не одну тысячу граждан, был полностью уничтожен во время масштабных беспорядков. Немногих выживших в них, уничтожили офицеры Гестрада, либо поглотили Учебные лагеря.Рождался суровый мир, и он состоял преимущественно из солдат.
Он отличался от уже виденных мною вариантов. Неуловимыми деталями, порой такими, что их с трудом фиксировали даже мои автоматические системы. Человечество готовилось к своей Последней войне, даже не подозревая о том…
Сэм Доррен, жевал сладкую пастилку и что-то насвистывая, следил за показаниями приборов. Иногда поглядывал на обзорный экран. Работа простая, особых усилий не требующая, как впрочем, почти весь процесс его работы. Трудно бывало только в самом начале – когда принимался заказ и груз. Перевозить их – вот его работа, как он всегда говорил своим друзьям. Общаться с идиотами трясущимися над своим грёбанным грузом так, будто он бумажный – это не его работа, которую ему выполнять приходится всё равно.
Ему нравилось быть в космосе, нравилось чувствовать его безграничные просторы и знать что в любой момент, он может послать всё к чёрту и двинуть, к примеру, на Артурию. Или Штрайнбах. Да может даже наплевать на планеты и приземляться только на космических станциях, да планетоидах!.. Правда, за перевозку грузов на планетах платят гораздо больше…, и проблем меньше. На станциях всякий люд бывает. Порой и лазер использовать приходится и орудия самого корабля. А с другой стороны люди станций не трясутся над своими грузами, так будто они из реликтового стекла!..
Жаль что он не гражданин. Было бы намного проще жить. Ограниченное гражданство сильно стесняет человека. В армию берут только граждан, высшие учебные заведения только для граждан, кредиты опять только для граждан…, всё только для этих чёртовых граждан!..
Сэм тяжко вздохнул и уныло потянулся за следующей пастилкой. Как его отец взбесился, когда он заявил, что не обирается подавать прошение на зачисление в Учебный лагерь! Сколько грязи он тогда услышал…, тогда-то он впервые и задумался об идеи космического дома, о корабле, где будет только он и космос! Да…, только он и чёртов космос…
Сэм сжевал пастилку и хмуро уставился в одну точку. Он вовсе не был трусом. Уже не раз он это доказал и себе и многим другим людям. Но Учебный лагерь, который проходили все члены его семьи, с тех самых пор как Джозеф Доррен (очень далёкий предок) покинул Американский анклав и на три года исчез за воротами Учебного лагеря - этот лагерь, Сэм считал своим смертельным приговором. Он всегда знал, что погибнет там. Непременно погибнет…, чувство у него было такое нехорошее…
Он уже лет 15 не был дома, долгих 15 лет…
Сноп искр брызнул из центра пульта управления, и горячие огоньки осыпали его с головы до ног. Взвыв, больше от испуга, чем от боли, Сэм подскочил на ноги. Оглашая тесную рубку отборнейшей руганью, Сэм склонился над пультом, уже переставшим искрить.
– Что за чёрт…
Показания приборов сильно расходились с реальностью. Радар утверждал, что вокруг абсолютно пусто – хотя, судя по картинке обзорных экранов, орбита просто кишела различными кораблями. Индикатор топлива показывал любопытную отметку - 100%, это притом что аннигиляционные элементы он менял почти 3 года назад, то есть их энергетический запас не мог превышать 30% (именно столько показывали приборы до того как сошли с ума). И элементы не подзаряжались – невозможно было их подзарядить, одноразовые они были. Автопилот вёл себя хуже всех – он сейчас спешно готовил программу гипер прыжка. Едва Сэм начал процедуру отмены (нажатие восьми кнопок и тумблеров), автопилот сообщил, что запускает программу диагностики, так как, только что был выполнен выход из гипер прыжка. Глаза Сэма стали очень большими и очень круглыми.