Только любовь

— Великолепные мулы! Судя по всему, виргинской породы.

— Калпепперы отдавали предпочтение виргинским мулам, — глухим голосом сказала Шеннон.

— Удивительно выносливые, — заметил Калеб.

— Очень выносливые, — бесстрастно согласилась Шеннон.

Калеб хотел что-то еще сказать, но вместо этого удивленно крякнул, снимая вьюки.

— Боже милосердный, — пробормотал он. — Что в них? Свинец, что ли?

— Золото Бича, — свирепо сказала Шеннон, высвобождая подпругу мула.

Виллоу и Калеб переглянулись.

— Я так понимаю, — проговорил, осторожно подбирая слова, Калеб, — что Бич работал на паях за зарплату.

— Я тоже так понимала. — Одной рукой она сняла седло, второй чепрак и быстро оседлала второго мула. — Но тут вкралась ошибка, — проговорила Шеннон, взбираясь на мула. — Мэрфи это подтвердил.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе рассеять твои сомнения? — озадаченно спросил Калеб.

Шеннон повернулась и посмотрела на Калеба, нисколько не пытаясь скрыть холодную ярость, которая распирала ее с того момента, как она поняла, сколь мало думал о ней Бич.

— Это золото добыто не в долине Эго, — выпалила Шеннон. — Бич заплатил мне собственным испанским золотом и удрал за тридевять земель. Но он немного просчитался.

— Разве? — осторожно спросил Калеб.

— Когда я это сообразила, я заподозрила, что Бич переплатил мне. Но я не знала таксы, поэтому ездила к Клементине и Бетси и выяснила что почем.

Оценив степень гнева в глазах Шеннон, Калеб счел за благо не спрашивать, кто такие Клементина и Бетси и какое они имеют отношение к делу.

— Я оказалась права, — продолжала Шеннон. — Бич заплатил слишком много за то, что получил от меня. Я возвращаю ему сдачу. Всю до цента!

— Погоди! — всполошилась Виллоу, видя, что Шеннон собирается уезжать. — Ты проделала такой долгий путь! Отдохни хоть немного, прежде чем снова ехать.

— Спасибо, нет времени… Перевалы могут в любой момент закрыться.

— Но ведь… — начала было Виллоу.

— И потом, — ледяным тоном произнесла Шеннон, — я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы вынудить тебя принимать в своем доме шлюху брата.

Шеннон развернула мула, ударила его пятками и пустила рысью. Второй мул и Красавчик двинулись вслед за Шеннон.

Некоторое время Виллоу и Калеб молчали. Затем Виллоу тяжело вздохнула.

— Хотела бы я знать, где сейчас находится мой дорогой братец, — прервала она молчание. — Очень хотела бы сейчас увидеть его.

— Шеннон тоже хотела бы, — мрачно сказал Калеб, — Освежеванным и прибитым гвоздями к стене собственного дома.

Бич подъехал к дому Виллоу и Калеба в сумерки. Дул пронизывающий ледяной ветер, и Бич вынужден был поднять воротник. В воздухе кружились и тускло поблескивали хлопья снега.

— Привет, странник, — приветствовал его Калеб, спускаясь с крыльца. — Мы думали, что ты укатил в сторону Сан-Франциско, а потом за море. Я не рассчитывал тебя видеть в этом году, а то и в ближайшие два года.

В словах Калеба явно скрывался вопрос, но Бич не мог на него ответить. Он и сам удивлялся тому, что сейчас, где-нибудь за тридевять земель, не меряет шагами страну в поисках невиданного солнечного восхода.

— Я тоже не рассчитывал, — проговорил Бич. — Но вот оказался здесь.

— А теперь придется здесь и остаться. Все перевалы, кроме южных, закрылись.

— Я знаю. Я через них и добирался… Чертовски студеная погода…

Бич спешился и пожал Калебу руку.

— А где ты был эти три месяца? — спросил Калеб.

— То там, то сям, — неопределенно пожал плечами Бич. — На западе дошел до Большого каньона, по которому вьется, будто серебряная змея, Колорадо.

— Вулф говорил, что это дьявольские места.

— Пожалуй, — согласился Бич. — А потом шел за солнечными восходами, пока не дошел до места, откуда начал путь. Дикая, пустынная страна…

— Проходи, — сказал Калеб. — Виллоу, должно быть, уже уложила Этана спать. Бич явно колебался.

— Если ты подумываешь о том, чтобы двинуться на высокогорье, взвесь все как следует. Перевалы уже несколько месяцев как закрылись и не откроются еще долго.

— Я знаю… Вот потому-то… — Бич не стал продолжать и замолчал.

— Потому-то ты и вернулся? Из-за того, что не можешь ее увидеть?

На лице Бича появилась гримаса. — Да.

— Понятно… Когда мы в последний раз видели Шеннон, она…

— Вы ее видели? — перебил Калеба Бич. — А когда?

— Перед самым закрытием перевала.

— Она что — поумнела и хотела остаться у вас?

— Ничего подобного. Она не задержалась даже для того, чтобы выпить чашку кофе.

Тень легла на лицо Бича. — Она искала меня?

— В каком-то смысле, — не без сарказма произнес Калеб.

— Как это понимать?

— Я ему сейчас объясню, — раздался в дверях голос Виллоу. — Входи, Бич. Тут Шеннон оставила тебе весточку.

— Она… — голос у Бича пресекся. Проглотив ком в горле, он сумел проговорить:

— С ней все в порядке?

— Все в порядке надо понимать как не беременна? — медоточивым тоном спросила Виллоу.

Щеки у Бича стали внезапно пунцовыми, и причиной этого был отнюдь не холод.

Калеб взял повод из рук Бича и направился к конюшне.

— Ты уж не превращай его шкуру в сплошные лохмотья, — бросил жене через плечо Калеб.

— А почему, бы и нет?

— Шеннон захочет видеть его прибитым гвоздями к стене ее дома.

— Не беспокойся, — с желчной улыбкой ответила Виллоу. — Бич уже большой мальчик. И шкуры у него много, хватит на всех… Входи в дом, любезный братец.

Бич посмотрел на удаляющегося Калеба, затем перевел взгляд на Виллоу. Быстрыми, решительными шагами он двинулся за сестрой. Когда оба вошли в дом, он прикрыл дверь и схватил Виллоу за руку.

— Ты скажи мне, Вилли, прямо: Шеннон беременна? — на одном дыхании спросил Бич.

— Если это и так, она ничего нам не сказала.

Бич выдохнул из груди воздух.

— Я не думаю, что Шеннон пришла бы, если бы не была беременна, — признался он.

— По этой причине ты сейчас здесь, а не на полпути к Китаю? Ты боялся, что Шеннон понесет твоего ребенка?