Только не дворецкий

— Ну, во-первых, — сказала Сара, — не надо носить такую купальную шапочку.

— Очень практичная вещь, — заметил генерал. — И очень разумная, практичная женщина.

— Вы совершенно правы! — сказала Сара. — Но есть предел разумного даже для разумной женщины. Боюсь, что касается Валентайн Чантри, то ей трудно будет вести себя разумно.

Она повернула голову и произнесла взволнованным шепотом:

— Посмотрите на него! Он рвет и мечет. Думаю, он очень вспыльчив…

Капитан Чантри действительно самым неприятным образом скалился вслед удаляющейся паре.

Сара посмотрела на Пуаро.

— Ну? — спросила она. — И что вы об этом думаете?

Эркюль Пуаро ничего не ответил, только снова начертил пальцем на песке все туже фигуру — треугольник.

— Вечный треугольник, — задумчиво произнесла Сара. — Возможно, вы правы. Тогда в ближайшие недели нам предстоит волнующая драма.

ГЛАВА 2

Остров Родос разочаровал Эркюля Пуаро. Он приехал сюда в отпуск, чтобы отдохнуть. В первую очередь — отдохнуть от преступлений. Ему говорили, что в конце октября на Родосе никого не будет. Мирный, уединенный уголок. Это, в общем, так и оказалось — в отеле только и было народу, что супруги Чантри, Голды, Памела с Сарой, генерал и он сам — да еще две итальянские пары. Но в этом кругу отточенный ум Эркюля Пуаро угадывал неизбежный трагический оборот событий.

«Я просто помешался на преступлениях, — с упреком сказал себе Пуаро. — Это все несварение желудка! Мерещится бог знает что». Но он был обеспокоен. Спустившись утром на террасу, Пуаро обнаружил там миссис Голд, которая сидела за вышиванием. Подойдя к ней, он заметил, как мелькнул уголок быстро спрятанного батистового платочка. Глаза у миссис Голд были сухими, но подозрительно блестели. Держалась она, как показалось Пуаро, преувеличенно весело. Даже несколько наигранно: она с таким восторгом воскликнула «Доброе утро, месье Пуаро!», что уже одно это могло вызвать подозрения.

Вряд ли она так уж рада его видеть — в конце концов, они ведь почти не знакомы. Эркюль Пуаро был весьма тщеславен там, где речь шла о его профессии, но свою личную привлекательность оценивал более чем скромно.

— Доброе утро, мадам, — ответствовал он. — Еще одно прекрасное утро.

— Да, нам повезло. Нам с Дугласом всегда везет с погодой.

— В самом деле?

— Нам вообще везет. Вы знаете, месье Пуаро, когда смотришь вокруг и видишь столько бед, столько несчастливых людей, разводов и всякого такого, то понимаешь, что нужно благодарить судьбу за собственное счастье.

— Рад это слышать, мадам.

— Мы с Дугласом очень счастливы вместе. Мы женаты уже пять лет — вы знаете, в наше время это немало…

— Да, в иных случаях пять лет кажутся вечностью, мадам, — сухо сказал Пуаро.

— Но сейчас мы даже счастливее, чем вначале, — продолжала она. — Мы так идеально подходим друг другу.

— Это главное, несомненно.

— И потому мне так жаль людей, которые несчастливы.

— Вы имеете в виду…

— О, я говорила вообще, месье Пуаро.

— Понимаю, понимаю.

Миссис Голд выбрала шелковую нитку, посмотрела ее на свет, одобрила выбор и продолжала:

— Вот, например, миссис Чантри…

— Что же миссис Чантри?

— Мне кажется, она не очень хороший человек.

— Возможно.

— Я уверена, что не очень хороший. Но мне так ее жаль. Потому что, несмотря на ее внешность, и деньги, и все остальное, — пальцы миссис Голд дрожали, она никак не могла вдеть нитку в иголку, — она не из тех женщин, с которыми мужчины остаются надолго. Я думаю, она быстро им надоедает. Вам так не кажется?

— Я, бесспорно, не смог бы выдержать продолжительную беседу с миссис Чантри, — осторожно заметил Пуаро.

— Вот видите. Конечно, она привлекательна… — Миссис Голд заколебалась, губы ее дрожали, она сделала несколько неуверенных стежков. Даже менее проницательный собеседник, чем Эркюль Пуаро, заметил бы ее нервозность. Она продолжила бессвязно: — Мужчины как дети! Готовы поверить чему угодно…

Она склонилась над работой. Снова откуда-то появился батистовый лоскуток. Эркюль Пуаро решил сменить тему:

— Вы не плаваете сегодня утром? А месье ваш муж, он на пляже?

Миссис Голд подняла глаза, сморгнула и ответила все в той же ненатурально-радостной манере:

— Нет, сегодня я решила не плавать. Мы договаривались пойти посмотреть старый город. Но как-то разминулись — они ушли без меня.

Местоимение привлекло внимание Пуаро, но прежде чем он успел что-либо ответить, появился генерал Барнс. Он пришел с пляжа и уселся на террасе рядом с ними.

— Доброе утро, миссис Голд! Доброе утро, Пуаро. Я смотрю, вы оба сегодня дезертировали? Что-то мы нынче многих недосчитались: еще не было миссис Чантри и вашего мужа, миссис Голд.

— А капитан Чантри? — небрежно спросил Пуаро.

— О, он на пляже. Мисс Памела за ним присматривает. — Генерал усмехнулся. — Боюсь, ей приходится трудновато. Обычно такие сильные молчаливые мужчины встречаются только в книжках.

Марджори Голд поежилась.

— Я его побаиваюсь. Он иногда как посмотрит… Как будто может сделать что-то… ужасное.

— Проблемы с пищеварением, наверное, — жизнерадостно отозвался генерал. — Романтическая меланхолия и неуправляемый гнев почти всегда происходят от несварения желудка.

Марджори Голд вежливо улыбнулась.

— А где ваш благоверный? — спросил генерал.

Она ответила без промедления — веселым, естественным голосом:

— Дуглас? Они с миссис Чантри пошли в город. Кажется, собирались посмотреть замок.

— А, да, очень интересно — рыцари и все такое. Вы зря не пошли с ними, моя милая.

— Боюсь, я слишком поздно спустилась, — ответила миссис Голд.

Она внезапно поднялась и, невнятно извинившись, пошла в отель.

Генерал Барнс озабоченно покачал головой, глядя ей вслед.

— Приятная женщина! Стоит сотни таких раскрашенных гурий, как не будем говорить кто. Муж — просто дурак. Не понимает своего счастья.

Он снова покачал головой, поднялся и тоже пошел внутрь.

Сара Блейк как раз вернулась с пляжа и услышала последние слова генерала. Скорчив рожицу вслед удаляющемуся вояке, она передразнила его, усаживаясь в кресло:

— «Приятная женщина, приятная женщина»! Мужчины всегда одобряют серых мышек, но когда доходит до дела, крашеные гурии выигрывают вчистую. Печально, но такова жизнь.