Только твоя
Шрифт:
– Что за…
Дамиан вскакивает с постели, натягивает джинсы и решительно выходит из спальни. Я, закутавшись в пеньюар, семеню следом.
В замочной скважине шуршит ключ, и в гостиную входит ничего не подозревающий брат.
– Ты какого черта торчал у окна, ублюдок? – Дамиан хватает Артемия за шею и припечатывает к стене.
– Эй, полегче, ты меня задушишь!
– Отвечай!
– Я просто шел с пляжа к дому, только и всего. Остынь.
– Вчера ночью ты тоже просто шел? – скрещиваю на груди руки. – Я видела тебя!
– Не знаю, кого ты
– Скажешь, что сегодня в ванной тоже был кто-то другой?
– Я забыл, что ты там. Дверь была открыта! – и поворачивается на Дама. – Она всегда была такой истеричкой?
Но ожидаемой поддержки не находит. Дамиан зол как никогда.
– Знаешь что, проваливай-ка ты из моего дома. Прямо сейчас.
– Да брось, бро, ты это серьезно? На дворе ночь, я и города-то толком не знаю. Куда я пойду?
– Разберешься, – кивает в сторону гостевой комнаты. – Иди, я не собираюсь торчать здесь до утра.
– Тебе не кажется, что идти на поводу у какой-то бабы – тупо? Может, это просто ее фантазии – два брата в одном доме… Эй, ты рехнулся? – прикрывает рукой скулу, по которой только что прошелся кулак Дама. – Будешь бить брата из-за нее?
– У тебя десять минут, – цедит Дамиан. – Собирай свои тряпки и уходи.
Кажется, Артемий не ожидал такой категоричности, на лице явно читается недоумение.
– И куда я пойду, по-твоему?
– Куда хочешь. Иди к дяде.
– Да он на дух меня не выносит, ты же знаешь.
– Я тоже не выношу, но ты же ко мне притащился. Собирай вещи, чтобы через пятнадцать минут тебя здесь не было. Пошли, – берет меня за руку и уводит обратно в спальню.
Оборачиваюсь и ловлю на себе взгляд Артемия. Очень и очень злой взгляд.
– Клянусь – мне не показалось. Это точно был он, я видела, – шепчу, когда мы отказываемся за закрытой дверью.
– Я тебе верю, он может. Он вечно конкурирует со мной за все подряд, хотя почему, я не понимаю. Отец всегда любил его больше, закрывал глаза на все, что он творил. Сколько раз отмазывал, покрывал…
– Странно. Тогда на ужине он описывал Артемия едва ли не как святого.
– Я и говорю – он всегда его покрывал, предпочитая не замечать косяки. Не нужно было вообще оставлять его здесь, – и проводит рукой по моим волосам. – Сильно испугалась?
– Больше возмутилась. Жестко ты с ним…
– В следующий раз смажу кулак смягчающим кремом.
Становится неуместно смешно и даже чуть-чуть жаль бедолагу. Но положа руку на сердце – я рада, что он уедет отсюда. Наконец-то мы будем предоставлены сами себе. Не нужно будет скрываться, прятаться от него, угождать его прихотям.
– Дам, – доносится стук в дверь. – Одолжишь мне несколько тысяч? Я реально на мели.
Дамиан закатывает глаза и поворачивает замок. Затем берет из ящика тумбочки портмоне.
– Что угодно, лишь бы ты поскорее свалил. Ответь – как можно профукать вообще все?
– Как-нибудь научу, – и кладет пару красных бумажек в карман.
Я прекрасно понимаю, что
обрела в его лице врага, но не считаю себя неправой. Смотреть в чужие окна и вламываться в ванные комнаты не есть норма!Когда он уходит, я впервые засыпаю в этом доме спокойно и крепко. Совсем не думая о том, что если враг далеко, врагом он от этого быть не перестает.
Следующая неделя кажется мне просто раем на земле. Наконец-то мы остались вдвоем! Спим до обеда, заказываем ужин из ресторана и ходим по дому в чем мать родила. От любопытных взглядов спасают плотные жалюзи до пола, и я больше не просыпаюсь от ощущения того, что кто-то за нами подсматривает.
Артемий исчез с горизонта, Игнат тоже притих. Даже Ийя куда-то делась.
– Тебе не кажется, что это затишье перед бурей? – намазывая вареньем тост, спрашиваю в наше седьмое великолепное утро.
– С чего ты взяла?
– Ну, в кино так обычно и бывает. Все хорошо, ничего не предвещает беды и…
– Мы не в кино. И вообще, думаю, они поняли, что не с теми связались. Игнат совсем не выходил на связь?
– Совсем. Это и настораживает. Я собираюсь съездить к нему сегодня.
– Зачем?
– За разводом! Я хочу разделаться с ним окончательно, чтобы оборвать последние нити, которые нас соединяют. Мне не по себе от того, что я ношу его фамилию.
– Думаю, что да, моя подойдет тебе больше.
Бросаю на него любопытный взгляд. Мы ни разу не обсуждали, что будет потом, когда я стану свободной.
Хочу ли я выйти за него? Безусловно.
Страшно ли, что все произошло так быстро? Может быть всего чуть-чуть…
– А я сегодня поеду к Ийе, – произносит он, отпивая чай. И шкала настроения с твердой "десятки" падает примерно на "семерочку".
– Я неделю не видел Алису, – поясняет он, мгновенно считав мой настрой. – После того случая на детской площадке Ийя морозится и не отвечает на звонки. Видимо, хочет проучить.
– Манипулировать ребенком – отвратительно! Ты ее отец и имеешь полное право требовать совместной опеки. Раз она не хочет по-хорошему…
– Не хотелось бы доводить до такого, конечно, но если не будет иного выбора, то придется. Дядя-мэр меня убьет, он слезно умолял не макать нашу фамилию в грязи.
Киваю и, уткнувшись в чашку, думаю о том, что идея уехать отсюда кажется все более заманчивой. Здесь слишком много тех, кто желает нам плохого. А где-то "там" мы сможем начать с чистого листа. Вдвоем, не оборачиваясь на прошлое.
Ведь Ийя упертая и ни за что не оставит нас в покое!
Конечно, меня не очень прельщает мысль, что он поедет к ней, они на какое-то время останутся наедине и кто его знает, что она выкинет…
– Эй, я еду к дочери. Только к ней, – словно читает мои мысли Дам и накрывает мою руку своей. – Я прямо-таки вижу, что за ужасы крутятся к твоей хорошенькой голове. Между прочим, ты тоже собралась к пока еще мужу, но я полностью тебе доверяю.
– Кажется, вокруг нас зашкаливает концентрация бывших, с этим пора что-то делать.