Толлеус, искусник из Кордоса

– Быстрая и ловкая бестия, – одобрительно прокомментировал Маркус. Он прямо светился от восхищения.

– Признаться, я на мгновение подумал, что чародей на четвереньках побежит.

Посол покачал головой:

– Почти все участники умеют управлять големами мысленно. Есть здесь человек пять, которые сами будут показывать своим творениям пример, но это новички, которые дошли до финала и этому рады. Так что дорожка сбоку – это чтобы чародеи могли хорошенько видеть все препятствия. Да и далековато до финиша, если отсюда управлять. Мало кто на такое способен.

Толлеус пожевал губами, формулируя следующий вопрос:

– А как же «Око»? Ну то есть наблюдающий конструкт? Можно ведь управлять отсюда, а местоположение голема на трассе отслеживать через него.

– С одной стороны, ты прав, но с другой – ты не учитываешь серьезности мероприятия. Качество изображения обычного «Ока» не настолько хорошее, как у собственного глаза. Не суди по тем двум конструктам, что я тебе достал, – это эксклюзив. Загляни лучше в камень, купленный тобой, и поймешь, о чем я говорю: поле обзора маленькое, да еще и края заваливаются. Только если смотреть прямо, можно что-то разглядеть. А ведь помимо этого могут быть искусные помехи «Оку», да и каждый лишний конструкт требует дополнительного контроля со стороны чародея, что, в свою очередь, отразится на управлении големом. Так что на Турнире, где важен малейший нюанс, такое не практикуется. Участники предпочитают пройтись немного пешком, но зато видеть всю картину, нежели, сидя в кресле, заглядывать в замочную скважину.

Ударил гонг, и ворота Змеи начали открываться. Скелет тигра тут же просочился в щель, едва створки разошлись на достаточное расстояние. Миг – и он уже проскочил несколько островков и добрался до надежного, который не прячется в стене никогда. Белобрысый чародей следовал параллельным курсом и буквально через несколько вздохов поравнялся со своим творением. Голем тут же запрыгал дальше. Толлеус зачарованно следил, как ловко и точно скелет двигается, – ни одного лишнего шага, ни одного неаккуратного прыжка! Только хвост зачем-то после каждого кульбита вытягивался в струну. По мнению искусника, это было совершенно ни к чему – лишнее движение, как привычка у некоторых людей. Но потом он понял: чародей просто дразнил окружающих, демонстрируя всем таким экстравагантным образом ленточку с именем и эмблемой.

Дальше путь стал труднее, и голем замедлил свой стремительный бег, выжидая момент для прыжка. Про себя старик отметил, что здесь его Паук уже не пройдет. Даже если исхитриться так же ловко прыгать, как чемпион, для шестинога попросту не хватит места: островки стали слишком маленькие. А впереди еще надо в паре мест в прыжке попасть в достаточно маленькие отверстия в пилястрах.

Признаться, Толлеус думал схитрить. Если Паука еще можно сравнить со скаковой лошадью, то уж точно не с блохой. Прыгать по островкам, тем более сидя внутри, – глупость. Идея состояла в том, чтобы цепляться снизу за площадки, на которых предполагается стоять, и двигаться вперед на манер сбежавшего из тюрьмы искусника: тот делал что-то подобное в одном из видений старика. Только цепляться старик собирался не нитями, а призрачными руками, которые это вполне позволяли. Правда, липучести у них нет никакой, выстреливать ими нельзя, да и маны они потребляли больше, зато возможности значительно шире. Можно, например, зацепиться за островок и спокойно и неторопливо перенести «тело» туда же по воздуху: хоть вверх, хоть вниз, хоть вперед. Судейский комитет, понятное дело, ничего не знает про появившиеся у голема руки, но, похоже, даже Маркус не учел такой способ передвижения.

И все же такой метод откровенно нехорош. Захват на конце цепи плохо приспособлен для того, чтобы цепляться за край каменной поверхности, может и соскочить. Голем зацепится бортом за стену, это будет его закручивать. А в случае малейшей ошибки падать с большой высоты, пускай и в защитном пузыре, не хотелось. Другой минус призрачной длани – точность. Когда твердо стоишь на земле, совсем не трудно подвести захват туда, куда нужно. Особенно если смотреть при этом в «Око».

Но как быть, когда голем начнет двигаться, раскачиваясь на цепи? Конечно, в армии есть конники, которые на полном скаку могут сбить яблоко стрелой с головы собственных сыновей, но Толлеус всю жизнь специализировался по другой части. Управлять паучьими руками он сможет, но медленно и осторожно. Чтобы лихо промчаться путем Змеи, не обладая при этом великолепным глазомером, железными нервами и отменной реакцией, надо уметь, как сказал посол, бегать по стенам. Как раз сейчас старик морщил лоб, пытаясь представить такое передвижение. Его второе «я» активно участвовало в диспуте, помогая найти истину.

– Приделать к каждой ноге коротенькую призрачную длань, которая будет хвататься за неровности стены?

– Стена должна быть очень неровной, и есть большой шанс сорваться.

– Липкие нити, как в подъемнике?

– Тоже ненадежно: сцепление поверхностное, да и голем тяжелый.

– А что, если взять вторую часть от призрачной длани, ту самую, которая была противовесом? Пускай она в стену уходит и держится за нее.

– Ага, только не забыть прихватить манокристаллов побольше.

А что, неплохая мысль: для нужного дела Маркус кристаллы даст, не пожалеет… Толлеус посмотрел на профессора, который, как выяснилось, внимательно вслушивался в бормотание големщика.

– Может сработать, – тут же с энтузиазмом включился посол в обсуждение. – Только, полагаю, сфера здесь не подойдет. Она ведь не только в землю уходит, а во все стороны равномерно. Так что вполне может получиться, что она «схватится» за соседние лапы и заблокирует их. Тут требуется что-то, направленное вниз, чтобы не мешать. Подожди, я сейчас. – С этими словами облеченный властью и уважением немолодой человек вскочил и куда-то умчался, словно простой мальчишка.

Вернулся Маркус очень быстро, как раз к тому моменту, когда Тигр триумфально закончил трассу. Толлеус запоздало пожалел, что не поставил на чемпиона свои сбережения, впрочем, начальнику бы это не понравилось. Трибуна, которая в течение всего выступления вела себя на удивление тихо, взорвалась оглушительными овациями. Так что до тех пор, пока посол не поставил «кокон безмолвия», отсекающий, точно стеной, весь посторонний шум, разговаривать было невозможно.

– Я связался с посольством, человек уже выехал. – Посол плюхнулся на лавочку рядом с Толлеусом. – Есть у нас подходящее плетение, его привезут в течение часа. Вообще-то оно предназначено для разрушения стен вражеских крепостей. Оно активируется в определенном направлении и выпускает эдакое щупальце, которое по мере роста начинает ветвиться, будто крона дерева. Когда нити прорастут в камень, они поменяют свою структуру, буквально разорвав объект изнутри!

Старик сейчас же вспомнил, как видел нечто подобное всего несколько дней назад в исполнении архонта «Железных братьев», только тот действовал аурой, а не плетением. Впрочем, это не важно.

– И как нам это поможет? – изумился бывший настройщик. – Мы же не собираемся разрушать им стену?

– Верно. Но если взять только ту часть, что заставляет расти щупальце, а потом преобразовать нити в аналог связующей сферы от плетения призрачной длани, то получится самый настоящий корень, который ничего не разрушает, а, наоборот, скрепляет. И выдернуть его из стены так просто не получится.

Старый искусник кивнул, соглашаясь: звучит заманчиво. Вот только…

– А как скоро ты сможешь подобрать ту часть плетения, которая нам нужна? – с сомнением спросил он.

– Я? – искренне удивился Маркус. – Это ты специалист в этом деле. Я все никак поверить не могу – до того ловко и быстро у тебя это получается! Где так наловчился?

Разочарование от того, что придется рассчитывать лишь на себя, компенсировалось удовлетворением от факта, что целый профессор признал превосходство над собой обычного магистра.

– Я всю жизнь этим занимаюсь, – скромно ответил Толлеус.

В ожидании курьера искусники снова сосредоточились на арене. Теперь, когда Тигр закончил свое выступление и благосклонно принимал поздравления, настала очередь прочих участников. Главный судья по разу запустил руку в три бочонка, где лежали деревянные дощечки с именами големщиков, и определил таким образом первую тройку.

Профессор выловил в вазочке маленькую кисть винограда и, отщипывая по ягодке, сообщил:

– Рекомендую посмотреть на Альвареса. Вон он, стоит в центре. Сейчас, когда Олдрениус выбыл, можно сразу присуждать ему второе место.