Толстой и Достоевский. Братья по совести
Шрифт:
К началу 1878 г. из числа русских писателей уже были избраны членами-корреспондентами Академии наук Л. Н. Толстой, И. С. Тургенев, И. А. Гончаров, А. Н. Островский, А. К. Толстой, А. Н. Майков.
6 февраля 1878 г. Достоевскому пришло уведомление за подписями графа Ф. Литке, В. Буняковского и К. Веселовского об избрании его в члены-корреспонденты Академии наук.
В середине мая 1879 г. Достоевский был приглашен в Лондон для участия в конгрессе Международной литературной ассоциации.
На этот конгресс членами Почетного комитета были избраны от России два человека: Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский.
Глава первая. «Л. Т. МНЕ ОЧЕНЬ НРАВИТСЯ, НО… МНОГО НЕ НАПИШЕТ»
Ф.
4
Младший сын декабриста И. Д. Якушкина, этнограф, юрист, выпускник Московского университета, слушатель лекций в Берлинском университете. В Сибири Якушкин находился по делам Межевoго корпуса (Императорский Константиновский межевой институт — высшее учебное заведение в Москве, существовавшее с 1779 по 1930 г. — В. Р.). Он встретился с Достоевским в 1853 г., когда тот еще находился в остроге. Значительно позже, в 1887 г., в письме к сыну В. Е. Якушкину он поделился своими впечатлениями от этой встречи: Достоевского «на другой же день привел конвойный очистить снег на дворе казенного дома, в котором я жил. Снега, конечно, он не чистил, а все утро провел со мной. Помню, что на меня страшно грустное впечатление произвел вид вошедшего в комнату Достоевского в арестантском платье, в оковах, с исхудалым лицом, носившим следы сильной болезни. Есть известные положения, в которых люди сходятся тотчас же. Через несколько минут мы говорили, как старые знакомые. Говорили о том, что делается в России, о текущей русской литературе. Он расспрашивал о некоторых вновь появившихся писателях, говорил о своем тяжелом положении в арестантских ротах. Тут же написал он письмо к брату, которое я и доставил по возвращении моем в Петербург… При прощании со мной он говорил, что он ожил. Может быть, это и была главная моя услуга. […] Мы расстались более чем знакомыми, почти друзьями» (Любимова-Дороватовская В. С. Достоевский в Сибири // Огонек. 1946. № 46–47. С. 27–28).
Е. И. Якушкин
«Благодарю Вас, многоуважаемый Евгений Иванович, за Вашу память обо мне и за Ваше ко мне внимание. Я неожиданно, к моему счастью, нашел в Вас как будто родного. Еще раз благодарю. О себе скажу, что живу я большею частию одними надеждами, а настоящее мое не очень красиво. К тому же примешалось и дурное здоровье. Мой товарищ Дуров вышел из военной службы и, как я слышал, определен в Омск к статским занятиям. (Всё это по болезни).
Пушкина я получил. Очень благодарю Вас за него. Брат мой писал мне, что он еще весною прошлого года послал мне через Вас некоторые книги, как например, святых отцов, древних историков, и из вещей — ящик сигар. Но я ничего не получил от Вас. Теперь уведомьте, пожалуйста: посылали ли Вы ко мне? Если посылали, то пропало, дорогой. Если не посылали, то, конечно, сами не получали. Сделайте одолжение, уведомьте об этом брата. Мои занятия здесь самые неопределенные. Хотелось бы делать систематически. Но я и читаю и пописываю какими-то порывами и урывками. Времени нет, особенно теперь; совсем нет.
Пишете Вы о сборе песен. С большим удовольствием постараюсь, если что найду. Но вряд ли. Впрочем, постараюсь. Сам же я до сих пор ничего не собирал подобного. Меня останавливала мысль, что если делать, то делать хорошо. А случайно сбирать, хоть бы народные песни, — ничего не сберешь. Без усилий ничего не дается. К тому же занятия мои теперь другого рода. Сколько нужно прочесть, и как я отстал! Вообще в моей жизни безалаберщина.
Уведомьте, ради бога, кто такаяОльга Н. [5] и Л. Т. [6] (напечатавший «Отрочество» в «Современнике»)?
5
Под псевдонимом «Ольга Н.» в «Отечественных записках» и «Современнике» печатались повести С. В. Энгельгардт «Деревня», «Суженого конем не объедешь», «Не так живи, как хочется».
6
В 1854 г. в «Современнике» (№ 10) под подписью «Л. Н. Т.» вышла повесть Л. Н. Толстого «Отрочество».
Прощайте, дорогой Евгений Иванович. Не забывайте меня, а я Вас никогда не забуду. Ваш Достоевский» (XXVIII1, 184).
«Скажу Вам и свои наблюдения: Тургенев мне нравится наиболее — жаль только, что при огромном таланте в нем много невыдержанности.
Л. Т. [7] мне очень нравится, но, по моему мнению, много не напишет (впрочем, может быть, я ошибаюсь). Островского совсем не знаю, ничего не читал в целом, но читал много отрывков в разборах о нем. Он, может быть, знает известный класс Руси хорошо, но, мне кажется, он не художник. К тому же, мне кажется, он поэт без идеала» (XXVIII1, 209–210).
7
Достоевский
имеет в виду Л. Н. Толстого. К этому времени им были опубликованы в «Современнике» следующие произведения: «Детство» (1852, № 1), «Набег» (1853, № 3) за подписью Л. Н.; «Отрочество» (1854, № 10), «Записки маркера» (1855, № 1), «Рубка леса» (1855, № 9), «Севастополь в декабре месяце» (1855, № 9) за подписью Л. Н. Т.; «Ночь весною 1855 г. в Севастополе» (1855, № 6) без подписи.А. Н. Майков
Чокан Валиханов и Ф. М. Достоевский в форме унтер-офицера. Семипалатинск.1858
Писатели, заключившие «обязательное соглашение» с редакцией журнала «Современник». Сидят слева направо: И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, А. В. Дружинин, Н. А. Островский. Cтоят слева направо: Л. Н. Толстой, Д. В. Григорович. Фотография С. Л. Левицкого. Петербург. 1856
Сотрудники журнала «Современник». Нижний ряд слева направо: Н. А. Некрасов, Д. В. Григорович, И. И. Панаев. Верхний ряд слева направо: И. С. Тургенев, В. А. Соллогуб, Л. Н. Толстой. 1850-е гг.
«Слово «стушеваться» значит исчезнуть, уничтожиться, сойти, так сказать, на нет. Но уничтожиться не вдруг, не провалившись сквозь землю, с громом и треском, а, так сказать, деликатно, плавно, неприметно погрузившись в ничтожество. […]
Помню, что выйдя, в 1854 году, в Сибири из острога, я начал перечитывать всю написанную без меня за пять лет литературу («Записки охотника», едва при мне начавшиеся, и первые повести Тургенева я прочел тогда разом, залпом, и вынес упоительное впечатление. Правда, тогда надо мной сияло степное солнце, начиналась весна, а с ней совсем новая жизнь, конец каторги, свобода!), — итак, начав перечитывать, я был даже удивлен, как часто стало мне встречаться слово «стушеваться». Потом, в шестидесятых годах, оно уже совершенно освоилось в литературе, а теперь, повторяю, я даже в деловых бумагах, публикуемых в газетах, его встречаю, и даже в ученых диссертациях. И употребляется оно именно в том смысле, в котором я в первый раз его употребил» (XXVI, 66).
Глава вторая. ИСТОРИЯ С НОСОМ. ОТ МЕЧТЫ ДО РЕАЛЬНОСТИ
Ф. М. Достоевский. Фотография И. А. Гоха. 1860
«Сколько гувернеров, учителей — всяких Сен-Жеромов [8] и Мон-Ревешей — приезжало к нам в старину из-за Рейна для образования России, ровно ничего не зная ни из какой науки, кроме того, что женевец Лефорт и т. д., и за это единственное познание, которое они передавали детям русских (boyards), они получали от нас и деньги, и социальное положение. Ну к чему, в самом деле, стали бы вы (европейцы. — В. Р.) изучать нас? Где разумное к тому основание? Так разве, для искусства? Но вы народ деловой, практичный и, вероятно, не станете тратить времени на такие пустяки, как искусство для искусства, хотя и посадили Понсара (Франсуа Понсар — поэт и драматург, член Французской академии. — В. Р.) в Академию (впрочем, может быть, по тому соображению, что туда ему и дорога). Ну так для науки? Да ведь в том-то и дело, что мы такой народ, что до сих пор ни под какую науку не подходим. Вот почему, господа, вы до сих пор не знаете, что если б у нас только и было, что одна ваша цивилизация, так для нас это было бы уж слишком жидко и даже обидно. Мы уж это испробовали и теперь знаем всё это на опыте» (XVIII, 49).
8
Сен-Жером (St.-Jerome) — гувернер в автобиографической трилогии Л. Н. Толстого.
«Я вдруг почувствовал презрение ко всему женскому полу вообще и к Сонечке в особенности; начал уверять себя, что ничего веселого нет в этих играх, что они приличны только девчонкам, и мне чрезвычайно захотелось буянить и сделать какую-нибудь такую молодецкую штуку, которая бы всех удивила. Случай не замедлил представиться.