Том 12. Пьесы 1908-1915
Шрифт:
Надежда (входит). Нам пора идти, Павел…
Иван (крутя усы). Какая дама, а? Семьсот чертей!
Лещ (уходя). Я на секунду загляну к дяде Якову…
Иван (вслед ему). Вы посмотрели бы на жену, она жалуется на свои глаза… А ты, Надина, всё хорошеешь!
Надежда. Оттого, что нет детей…
Иван (вздыхая). Да, Надя, они старят, они уродуют
Надежда (осторожно ласкаясь). Бедный мой папка! Тебе стало плохо жить. Раньше ты дарил своей Надине разные хорошенькие штучки, а теперь стал бедненький и не можешь порадовать своё сердце подарком любимой дочурке.
Иван (огорчённо). Да, чёрт возьми, не могу.
Надежда. Знаешь что? Ты возьми денег у дяди…
Иван. Это испробовано!
Надежда. И подари мне дюжину чулок, помнишь, ты покупал мне шёлковые чулки.
Иван. Помню… Эх, Надя…
Лещ (входит). Я готов. (Ивану, негромко.)А дела дяди Якова — швах…
Иван (тихо). Да ну?
Лещ. Сердце у него очень плохо, очень!
Иван (озабоченно). Гм…
Надежда. Ты, папа, должен бы поговорить с ним.
Иван. Поговорить… О чём же? Наследник у него один — я!
Лещ (многозначительно). Вы уверены? Идём, Надя…
Надежда (подставляя отцу щёку для поцелуя). До свиданья!
Иван (целуя её). Желаю веселиться, милая! Иди с богом… (Оставшись один, он задумчиво подходит к буфету, наливает стакан вина, выпивает и бормочет.)Поговорить? Н-да…
(В гостиную справа входит Пётр, садится в кресло, закрыв глаза и закинув голову. Иван смотрит на часы, открывает дверцу, переводит стрелку. Часы бьют восемь. Пётр открывает глаза, оглядывается. Иван, насвистывая «Боже царя храни», стоит посреди столовой, хмурый и озабоченный. Пётр решительно идёт к отцу.)
Пётр (взволнованно). Папа!
Иван. Ну?
Пётр. Я хочу спросить тебя…
Иван. Что такое?
Пётр. Это очень тяжело и страшно…
Иван (присматриваясь к нему). Не мямли!
Пётр. Может быть, это даже гадко… но — будь ласков со мной… позволь мне быть искренним…
Иван. Ты всегда должен быть искренним с твоим отцом.
Пётр. Я хочу поговорить с тобой как человек с человеком…
Иван (удивлён). Ка-ак? (Вдруг — догадался, схватил сына за плечо, тряхнул его и говорит упрекающим шёпотом.)Ты — заболел? Уже заболел, скверный мальчишка, а? Ах, развратная
дрянь, — уже?Пётр (возмущён). Оставь меня… ты не понимаешь… я здоров!
Иван (отпуская его). Врёшь?!
Пётр (тихо). Прошу тебя, папа, оставь!
Иван (досадливо). Так что же ты тут городил, дурачина? Ну, говори, в чём дело!
Пётр. Потом… я уже не могу сейчас…
Иван. Без фокусов, ну?
Пётр (быстро идёт в гостиную). Не могу!
Иван (строго). Стой! Я говорю — стой!.. (Смотрит на часы и успокаивается.)Жаль, что нет времени поймать тебя…
(Держась за стену и стулья, идёт Яков.)
Иван (смотрит на брата, с сожалением чмокая губами). Что, брат, плохо служат ноги, а? Да, брат, старикашки мы с тобой! Так сказать — два воина, уставшие от битв…
Яков (очень взволнован; говоря, он заикается). Послушай… я вышел на твой голос…
Иван (извиняясь). Да, я тут крикнул. Нельзя, знаешь, — отец! Ты — сядь. Ты помнишь, — два гренадёра… (Растроганно, но фальшиво поёт.)
Во-о Францию два гренадёра Из русского плена брели… И об-ба они…(Забыл слова.)Да-а… Но, извини, Яша, я ухожу…
Федосья (идёт). Чего ты, Яша, ходишь один, упадёшь ещё… ах ты…
Яков. Пожалуйста, останься — я прошу!.. Мне нужно поговорить с тобой…
Иван (взглянув на часы). Не могу, дружище! Мне необходимо нужно идти, да…
Яков. Это важно… Я хочу говорить о Любе…
Иван (нахмурясь). Гм… Ты так слаб сегодня. Мне тоже нужно о многом говорить с тобой… о детях… и ещё разное там… (Решительно.)Но — не сегодня! Завтра, Яков! Да, завтра, друг мой! (Уходит, прежде чем брат успевает сказать ему.)
Яков (вслед). Иван, может быть, завтра я… (Махнув рукою, идёт к себе.)
Федосья. Опять пошёл вокруг себя! (Идёт, вязанье тащится за нею.)Прожил век камнем — ни росту, ни семени — чего искать теперь? Клады ищут — по полям рыщут… А я гляди за вами… стереги да береги… (Уходит.)
(В гостиную быстро вбегает Вера, она тащит за руку Якорева. Это молодой человек в форме околоточного, красивый. Следом за ними идёт Пётр, угрюмый и нервный.)
Вера. Садитесь и продолжайте.