Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935

Маков. Я не знаю.

Попик. Так. Ну, ты тоже ничего не знаешь, как Анисимов, Евченко и все другие. А не знаете вы потому, что не хотите знать. О чём и будет доложено смотрителю.

Маков. Батюшка, у нас время нет учиться.

Поп. Лжёшь.

Маков. Да вы сосчитайте часы-то!

Поп. Молчи. Ой, Маков, прикуси язык свой дерзкий! Начнём пение. Пожалуйте сюда, беси болотные, кикиморы!

Мальчики становятся полукругом у стола. Попик достал камертон и командует.

— Начинайте «Волю»! Ну — раз, два!

Взмахивает руками; дети поют:

Ах ты, воля, моя воля, Золотая ты моя. Воля — сокол поднебесный. Воля — светлая заря. Не с росой ли ты спустилась? Не во сне ли вижу я? Аль горячая молитва Долетела до царя. Знать, услышал он, голубчик, Про житьё-бытьё, нужду, Знать, увидел он, родимый, Горемычную слезу.

2

Столярная мастерская. Перерыв в работе. Десятка два мальчиков окружают Яшина и Лисицу. Смирнов и Ерохин в углу, сидя на верстаке, о чём-то перешёптываются. Яшин — пьяненький, благодушен. Лисица показывает, как надобно воровать кошельки из карманов и как «перетыривать» их из рук в руки. Яшин восхищается:

— Это-то фокус! Это — ловко! Ах, сукин кот! А часы срезать можешь?

Лисица. Часы, Степан Иванович, трудно. Это очень трудно!

Лапотошник. Бумажник — значит, тоже трудно стырить…

Вошёл Оношенко, стоит и наблюдает.

Яшин. Постой, сукин кот! Да ты уж слямзил часы-то! Ах, дьявол!

Оношенко. А Лисица учит ребят лучше, чем ты, Яшин, а? Ты, старый чёрт, опять балуешь? Гляди, — смотрителю доложу! (Бьёт Лисицу.)Я тебе, сволочь, говорил, чтоб ты бросил фокусы эти? Говорил?

Яшин. Ты — не сердись, не бей его! Он — хват! Эх, зря вы его держите здесь! На воле он — барином жил бы…

Оношенко. Будет болтать! Эй вы, за работу! Смирнов, Ерохин, опять вместе? Я кому сказал, что вместе вам не полагается быть, а? Запишу (вынул книжку, пишет).

3

Сапожная мастерская. Мальчики сучат дратву, кладут заплаты на обувь, клеят каблуки, подошвы. Медленно шагает Климов, присматриваясь к работе. В руке — шпандырь. Он колотит им ребятишек по головам, по спинам, кричит:

— Как держишь головку, болван? Положи на колено. Конец шила сломан — не видишь? Отточить надо. Это что? Кривой каблук-то клеишь, осёл! Ну, отдых на четверть часа. Шабаш. Куда побежали? Не сметь! Дьяволята. За вас Христос страдал, святые угодники мучились, зверям на съедение шли, а вы, дьяволовы дети, в церкви воняете. (Сел на стул у окна.)Собирайтесь сюда, живо! (Ребята окружают его.)Намедни я вам рассказывал житие святых Кирика и Улиты, а сегодня слушайте Пантелеймона Целителя и великомученика житие. Не толкайтесь, мало вам места? Зверята! Тише! (Откашлялся.)В царствование императора римского… Арап, это что такое император?

Арап. Царь.

Климов. Какой?

Арап. Всё равно какой, всякий.

Климов. Осёл! Не всякий, а всероссийский.

Арап. Вы сказали — римский.

Климов. Я тебе, харя, объяснял: римских больше нет, в Риме теперь папа сидит. Дурак, тупая башка! Ты. чего смеёшься, косая морда!

4

На дворе, за домом администрации, преступники пилят дрова, укладывают их в поленницы, толстые поленья раскалывают. Роют канавы для стока воды. За ними наблюдает надзиратель. Работают молча.

5

За углом церкви — Арап, Чумовой и Людмила, она — хромая, с костылём.

Людмила. Вы — не стыдитесь…

Чумовой. Чего стыдиться?

Арап. Не мы порем, а нас порют. Наплевать нам на стыд.

Людмила. Девочек тоже секут.

Чумовой. Тебя — секли?

Людмила. Мне Оношенкова жена сказала, что секут.

Арап. Она — стерьва.

Чумовой. Настоящая стерьва. Ты её не слушай!

Людмила. За что вы её ругаете? Она — добрая.

Арап. Она с Лисицей живёт.

Людмила. Неправда! Она — с мужем, а Лисица — с вами в бараке живёт.

Мальчики, усмехаясь, переглянулись.

Арап. Ты не понимаешь, про что мы говорим.

Чумовой. Ей и не надо понимать это, она — хромая.

Людмила (обиделась). Я знаю, что хромая, а вы — дураки! И — врёте! У-у… Воришки! Дрянь.

Идёт прочь.

Чумовой. Обозлилась.

Арап. Дурочка. Эх, как есть хочется!

Чумовой. Айда в кухню, помои выносить. Может, хлеба украдём. (Уходят.)

6

В углу, в тени частокола, Людмила, сидя на земле, сплетает из травы венок. Ерохин идёт с лопатой на плече. Замедлив шаг, смотрит на Людмилу, она улыбается ему.

Людмила. Вот — села, а встать — трудно.

Ерохин молча подаёт ей костыль, помогает встать.

Людмила. Спасибо. Ты всегда кому-нибудь помогаешь.

Ерохин (сконфуженно). Ну уж — всегда! Не всегда, а как приходится.

Людмила. За что тебя посадили сюда?

Ерохин. Голубей воровал.

Людмила. Я очень люблю голубей.

Ерохин (усмехаясь). Воровать? (Идёт прочь.)

Людмила грустно смотрит вслед ему. Бросила венок на землю, идёт к дому.

Преступники забавляются

1

В углу двора, за поленницей дров, четверо играют в карты, «в носы»: Лисица, Ерохин, Арап и Сушков. Чумовой на страже.

Лисица. Готово? Подставляй нос…

Арап. Ты — смошенничал. Не давайся ему, Сушков!

Сушков. Ничего, пускай бьёт. Только не по щекам! Сжав большими пальцами нос, прикрывает щёки тылом ладоней.

2

Лисица бьёт картами по носу Сушкова, делая это с наслаждением садиста. Бьёт по крыльям носа и сверху вниз.