Том 1

Повесть издана у нас 12 раз, в том числе на эстонском, литовском, латышском, грузинском языках; неоднократно выходила за рубежом.

Повесть «Огни на курганах» впервые опубликована в 1932 году (изд. «Молодая гвардия»). Автор рассказывал, что «пребывание в Азии, изучение прошлого среднеазиатских народов вызвало… желание описать борьбу за свою независимость древних скифов, саков и согдов, других далеких предков народов Советских среднеазиатских республик, живших в IV веке до н. э. во время завоевания и разгрома Персии Александром Македонским…» [339] .

339

Здесь и далее цитируются: В. Ян «Александр и Спитамен», «Как я работал над своими книгами», «Историческая достоверность и творческая интуиция». «Завоевание Средней Азии Александром Македонским» и др. — Архив В. Яна.

«В ряде книг буржуазных западных историков воскрешен и широко разрекламирован образ легендарного создателя первой Европейской колониальной державы, причем ему приписывается роль родоначальника европейского «культуртрегерства» в Азии. В этих книгах завоеватель и насильник Александр Македонский выведен «просветителем азиатских варваров», а его грабительская армия «носителем светоча европейской культуры», принижается борьба завоевываемых народов с захватчиками…»

«Между тем точные исторические данные свидетельствуют о том, что Александр был таким же беспощадным завоевателем и истребителем народов, какими были позднее Чингиз-хан и Тамерлан… Он оставлял за собой разрушенные города, дымящиеся развалины, опустошенные провинции, целые народы обращал в рабство, продавал как рабочую скотину на рынках…»

«На обязанности советского писателя-историка — дать реальный, настоящий образ Александра-разрушителя, интервента, беспощадно и безжалостно истреблявшего своих противников».

Отвечая на вопрос, какими историческими материалами он пользовался, В. Ян говорил: «Всякими, какие смог найти, работая в сокровищнице Ленинской библиотеки, у старых русских и зарубежных, также советских среднеазиатских и русских ученых».

Автор также говорил: «Эту повесть уже можно назвать «историческим романом». Работая над нею, я многому научился и в отношении общей композиции построения фабулы, разрешая вопросы об исторической точности, о пределах вымысла, обрисовки характеров того или иного героя».

О своих героях В. Ян писал: «Александр впервыеизображен в художественной литературе реалистически, таким, каким его изображают первоисточники, каким он был на самом деле, без идеализации, мистики и прикрас, чем грешат многочисленные романы и его биографии»; «интереснейшим вождем восставших являлся Спитамен, талантливый смелый вождь, удачно умевший бороться с войсками Александра, наносящий непрерывные поражения, оставаясь неуловимым, пока его не предали князья, перешедшие из личных выгод на сторону македонского завоевателя».

Писатель убежденно сделал своего главного героя — Спитамена — выходцем из простого народа, сыном согда и скифской женщины, чем символизировал желаемый союз соседних народов в борьбе за свою свободу, хотя, конечно, знал, что «исторический» Спитамен был выходец из персидской знати. «Спитамен остался жить — отрезанная голова была другого», и он «продолжит борьбу с врагами, терзающими его Родину», записал автор в дневник. В этом В. Ян твердо следовал своему творческому принципу создания героических образов: «Герои должны быть не такими, какими они бывают в действительности, а какими они должны быть, чтобы стать идеалом!»

«Так возникла, — завершает В. Ян, — историческая повесть об этом талантливом, но жестоком завоевателе. Книга вышла в свет крайне урезанной, без ее начала и конца, многих глав, вследствие недостатка тогда бумаги у Издательства».

Не удовлетворенный сокращенным изданием, писатель впоследствии часто возвращался к этой книге, дорабатывал ее; он набросал план трилогии, где «Огни на курганах» должны были занять промежуточное место между «началом» и «концом» завоевательных походов Александра Македонского. В октябре 1941 года, направляясь в эвакуацию в поезде, составленном из подмосковных «электричек», отнюдь не в «творческой обстановке», писатель ежедневно продолжал работать и написал «Смерть Каллисфена», ставшую эпилогом полного (посмертного) издания повести.

Публикуемый в настоящем Собрании текст, дополненный и переработанный с учетом позднейших пометок автора, содержит ранее отсутствовавшие: первую часть, песни Саксафара во второй части, три главы в третьей части, две главы в четвертой части, одну в пятой и эпилог. В этом виде повесть вышла в свет в 1969 году, через 15 лет после кончины автора. Она переиздана у нас 12 раз и 5 раз за рубежом.

Повесть «Спартак» вышла в свет в 1933 году (изд. «Молодая гвардия»). «В 1927—29 годах исполнилась двухтысячелетняя годовщина изумительной трехлетней борьбы, которую вели бесстрашные гладиаторы и рабы под предводительством Спартака — против могущественного тиранического Рима, — писал В. Ян. — Многочисленные общества, кружки и заводы у нас в стране, носящие имя гениального фракийца, упустили это и ничем не отметили годовщину великого восстания рабов». [340]

340

Здесь и далее цитируется: В. Ян. «Оклеветанный Спартак», «Где же настоящий Спартак?», черновики статей и писем в редакции; записи в дневниках 30-х годов. — Архив В. Яна. В. Ян. «Как издан «Спартак». — «Книга— молодежи», 1932, № 5.

«В своей повести «Спартак» я попытался показать сурового фракийца, смелого вождя восставших рабов, талантливого организатора, сумевшего объединить людей различных национальностей. Книгу я написал отчасти в противовес роману Р. Джованьоли, где автор заставляет Спартака вести себя недостойно вождя восстания».

Когда Д. Гарибальди прочел роман Р. Джованьоли (в 1870 г.), он прислал автору письмо, где, между прочим, писал: «Вы, римлянин…образ Спартака— этого Христа-искупителя рабов— изваяли резцом Микеланджело» [341] . В. Ян отмечал, что «историческая ценность романа Джованьоли относительная, так как Спартак выведен не тем суровым, могучим фракийцем… каким он был по описаниям Аппиана, Плутарха, Флора и других римских историков, а именно «Христом рабов»,который, как романтический рыцарь, то и дело краснеет, и бледнеет, и плачет, и одновременно с великим делом освобождения рабов занят любовными чувствами к Валерии— «божественной красавице», аристократке, богатой и знатной патрицианке, жене диктатора Суллы (!). ради которой он бросает свой лагерь (!!) и спешит на трогательное свидание с ней (!!!).

341

Письмо Д. Гарибальди— Р. Джованьоли. — Р Джованьоли. «Спартак». «Молодая гвардия», Д., 1947.

Весь этот роман Спартака с Валерией выдуман. Джованьоли должен был знать, но умолчал об этом. что. по сообщению Аппиана, у Спартака была жена-фракиянка,которая участвовала вместе со Спартаком не только во всех трудностях походной жизни, но и в сражениях Роман полон и других исторических неточностей, выдумок и натяжек».

«Мы знаем личности в истории, полные исключительной силы, которые своими подвигами привлекают внимание человечества, погибая за великую идею, которой они всецело посвятили свою жизнь. Таким исключительным человеком был Спартак. воодушевленный страстью к освобождению рабов и ненавистью к тиранам. Пытаться выводить такие необычайные, героические фигуры в виде счастливых или страдающих любовников — это значит снижать и опошлять их образы».

Указывая на «клеветническое изображение» Спартака, «якобы тайно встречавшегося с Крассом и предлагавшего сдаться тому на милость (!). чтобы сохранить себе жизнь». В Ян писал. «Можно ли даже на мгновение допустить, чтобы кто-нибудь из любимейших наших героев гражданской войны, например, Чапаев, отправился на свидание с генералом Деникиным, предлагал от имени товарищей сдаться в плен и затем. \мирая под обстрелом белогвардейских пулеметов, направлял свою «последнюю мысль, последнее биение сердца», скажем, к какой-нибудь герцогине или графине? Одна такая мысль покажется всем чудовищной и невероятной!»

В Ян обращался и к своим коллегам, писателям-историкам. призывая их «создан» новую оригинальную повесть, дающую яркую и правдивую картину борьбы Спартака, как вождя и олицетворение рвущих цепи народностей, угнетенных хищным Римом…»

Величественная тема восстания рабов Рима настолько увлекла писателя, что он написал либретто балета «Спартак», и оно было одобрено Художественным советом московского Большого театра, а музыку предложили написать «Мясковскому, Шостаковичу, Кабалевскому…»; тогда же В. Ян стал соавтором балета «Спартак», готовившегося к постановке по его либретто Тбилисским театром оперы и балета, и пантомимы на ту же тему в театре К. А. Марджанишвили. Эти замыслы не были осуществлены по причинам, от В. Яна не зависящим (были репрессированы некоторые руководящие музыкальные деятели обоих театров, от кого зависела постановка балета), а вскоре А. Хачатурян написал музыку триумфально прославившего его балета «Спартак».