Том 2. Рожденный для мира / Том 3. Рожденный для любви

Степь была тиха, и ни один птичий голос не оживлял этой тишины. Михаил уже было собрался возвращаться обратно, как у самого горизонта увидел вертикальную серую ниточку. Выхватив бинокль и всмотревшись, он почувствовал, как бешено зашлось сердце. Дым костра! И неважно, тот ли это, кого он преследует, или кто-то иной — там люди. Самое главное на сейчас, потому что звери костры не жгут, а от пожара такого дыма не бывает. Если люди окажутся нормальные, и удастся договориться, следующая долгая ночь пройдёт куда безопаснее. А не как в прошлый раз, забиться в щель и играть в кошки-мышки с очередным хищником.

Идти оказалось не так уж трудно, главное — обходить заросли кустарника-стланика. В самом начале, угодив в такой природный капкан и понадеявшись, что уж через эти кустики чуть выше колена взрослый парень без труда пройдёт, Михаил потерял минут двадцать, выбираясь из зарослей сцепившихся веток. Дальше решил — лучше пять минут потерять, зато очередное поле стланика обойти. Тем более, в пределах одной зоны местности компас работал без сбоев, отсюда потерять направление на костёр ему не грозило.

Один раз, поднявшись на очередной холм. Михаил тут же упал на землю, ползком возвращаясь назад. Ибо впереди, метрах в двухстах, по равнине брели крупные животные, чуть меньше лося, но больше оленя, при этом массивные, габаритные, поросшие густой, длинной шерстью и с кабаньими мордами. Память, которая последние дни часто обращалась к школьному учебнику исторической биологии, мгновенно предупредила: один из древних родственников зубров. Время от времени животные останавливались, нагибали морды, и, поддев клыками какие-то растения, отправляли их в рот. Но это только кажется, что они спокойны и миролюбивы. Даже сейчас и даже мелкие зубры исчезли лишь с изобретением огнестрельного оружия, а тут они пока ещё некоронованные короли равнины. Стоит им увидеть потенциально опасное существо и почуять в нём угрозу… Хорошо, если испугаются и уйдут? Скорее — нападут и растопчут, против целого стада и матёрых охраняющих его быков поможет разве что пулемёт, и то без гарантии. Пришлось, сориентировавшись с направлением движения стада, спускаться с холма в обратном направлении, держа между собой и животными гребень. А потом — делать крюк в обход.

До места, откуда, по всем расчётам, должен был подниматься дым, оставалось не так уж далеко. Перевалить через холм, и Михаил на месте. И тут с обратной стороны холма раздался человеческий крик — женский. А дальше частая стрельба. Сбросив рюкзак, подхватив с собой рогатину и ружьё, Михаил кинулся вверх по холму.

Первое, что он увидел с вершины — это непонятное сооружение, самые настоящие остатки какого-то ангара, вокруг которого угадывались обломки, развалины и фундаменты других построек. Но сам ангар был, в принципе, почти цел. Высокие стены из щербатого от времени серого бетона, крыша из какого-то пластика не провалилась от времени, наполовину открытые и вросшие в землю стальные ворота. Именно ворота оставались единственным доступным проходом в ангар. И как раз туда рвалась немалая стая зверья. Что-то среднее между гиеной и волком, откормленные, здоровенные, чуть ли не по грудь взрослому человеку в холке, и с костяным гребнем от загривка до хвоста. У каждой твари были по три глаза, клыкастая пасть и длинный голый крысиный хвост. Мощные лапы заканчивались внушительными когтями, которыми так удобно рвать всё что угодно, с клыков капала слюна… Картинка, в общем-то, вполне нормальная — если смотреть со стороны, а тварь не хочет тобой закусить.

А сожрать укрывшихся в ангаре людей твари с чего-то хотели, не особо взирая на потери. И были достаточно умными. Явно застали людей врасплох: горевший около ворот костёр был разбросан и затоптан, валяется котелок с разлитым супом. Но и оборонявшиеся были не лопухи, сожрать себя просто так не дали. Рядом с затухшим кострищем и разбросанным обедом лежало три трупа «гиен» — и ни одного человека. То есть, даже если кого-то ранило, остальные его смогли затащить в укрытие. Да и потом грамотно держали оборону, а также имели железные нервы. Насколько Михаил смог понять — у людей были только пистолеты, так что они подпустили тварей на минимальное расстояние, дальше чем-то ослепили и расстреляли ещё штук пять, заставив остальных бежать. Именно эту попытку ворваться в ангар Михаил и услышал.

Сейчас твари перегруппировались и, пользуясь тем, что у людей ограниченный угол обзора из ворот, начали с двух направлений выбираться на рубеж атаки. Если кинуться всем разом с предельно близкого рассеяния, хоть одна да ворвётся, а дальше люди обречены. Михаил поднял ружьё, заодно мысленно поблагодарив покойного парня — тот был профессионалом-охотником, так что с собой носил самый настоящий карабин. Поймав в прицел наиболее шуструю и наглую тварь, вырвавшуюся вперёд, Михаил плавно утопил спусковой крючок.

Попал, но, кажется, без особого эффекта — расстояние и густая шерсть сыграли свою роль, пуля лишь зацепила зверя. Хотя нет, не зря, стая разом замедлилась, пытаясь определить новый источник опасности. Сделав поправку на расстояние, Михаил прицелился тщательнее и начал беглый огонь. Вожак стаи на полном ходу рухнул на траву: твари в охоте явно ориентировались на скорость, поэтому кости у них были не самые прочные. За вожаком покатилась по земле следующая тварь — винтовочная пуля оказалась намного эффективнее револьверов. Выстрел! Очередному зверю пуля как подрубила ноги. Издав болезненный крик, невероятно похожий на человеческий, животное забилось в агонии на земле. Выстрел! Кто следующий?

В этот момент, пользуясь тем, что стая сбила темп, в бой вступили люди из ангара. В дверном проёме показалась светловолосая девушка. Она вытянула руку вперёд, из ладони вырос длинный световой луч и кнутом хлестнул зверюг по глазам. С таким заклинанием они явно ещё не встречались, к тому же развернулись и готовились нападать в первую очередь на Михаила. Так что стая увернуться просто не успела, пускай хлыст и двигался достаточно медленно. И похоже, световой луч не просто слепил, а выжигал сетчатку, так как звери завопили от боли, покатились по земле, обхватив морды лапами. Магичка явно выдохлась, использовав резерв маны до дна, пошатнулась, но за её спиной сразу же показалась ещё одна фигура. Явно маг Земли, так как почва вокруг ангара вспучилась, «задышала», колдобины появлялись и исчезали, заставляя того или иного ослепшего зверя проваливаться лапами в яму и мешая двигаться. Пока гиено-волки вырывали лапы из земли, загрохотал револьвер, к нему присоединился карабин. Оказавшись под перекрёстным огнём и дезориентированная, стая была обречена.

Сразу, как вроде был убит последний зверь. Михаил начал спускаться к ангару с холма. И проверить, точно ли все твари подохли — делать это лучше не руками, а издалека тыкая рогатиной. И надо предупредить, что он вернётся за оставленным рюкзаком, а не уходит насовсем, заодно поинтересоваться насчёт помощи. Неприятностей Михаил не ждал совсем. Вряд ли спасённые люди будут нападать, к тому же у Михаила магический резерв полон, а у людей внизу после такого боя энергии точно почти закончилась.

Сам Михаил остался бы ждать внизу у ангара, но и в том, что ему навстречу пошла светловолосая девушка, ничего странного не было. Хотят встретиться формально на середине пути, поговорить и понять, что за человек к ним пришёл? Понятно и почему на переговоры идёт маг Света — минимум на одно заклинание у неё резерв точно есть. При внезапном нападении она ослепит противника и убежит, в то время как её напарник будет прикрывать от ангара щитом Земли и стрельбой из револьвера. Чтобы продемонстрировать миролюбие, Михаил повесил карабин на плечо, приготовился на другое пристроить рогатину. Заодно внимательно присмотрелся к шагавшей навстречу девушке… Не может быть! Оля? Откуда?

— Миша! Мишка, ну конечно же, это мог быть только ты!

Бросив карабин и рогатину, чтобы не мешали, Михаил кинулся навстречу. Поймал девушку на лету, ни о чём больше не думая. Обнял и прижал к себе. Посмотрел в её мерцающие от счастья глаза — они практически светились, утонул в её улыбке. И поцеловал… а Оля ответила. Несколько минут оба целовались, как будто первый раз в жизни. Дальше Михаил провёл кончиками пальцев от щеки к шее, так нежно, что это заставило Олю задрожать.

— Как же я по тебе соскучился.