Том 25. Молчание мертвецов

— Меню у нас превосходное, — заверила она и, понизив голос, добавила: — Только прошу вас, не заказывайте гуляш: с кухни исчезла кошка.

— Пошли, приятель, — поторопил я Берни. — Не забывай, что мы на работе.

— Только и слышишь каждую секунду: работа, работа, — пробурчал он сварливо. — Можно подумать, что и отвлечься нельзя.

Ресторан оказался на редкость просторным. Метрдотель провел к угловому столику. Недалеко от нас размещалась танцевальная эстрада, ненавязчиво играл джазовый квинтет. Сверху лился мягкий розоватый свет. Мы сделали заказ.

— И что ты намерен предпринять? — спросил Берни.

— Нужно потолковать с директором этого заведения. Он может припомнить любопытные детали. А кроме него здесь имеется посыльный. Паренек скорее всего знает больше, чем рассказал копам.

Но судя по рассеянному взгляду Берни, его мысли витали довольно далеко от проблем сыска.

— Судя по всему, пташки, что нахохлились в углу, — это девушки для танцев. Пожалуй, я доставлю одной из них удовольствие, пока ты будешь раскалывать директора. А я тем временем попытаюсь что-нибудь разнюхать с другой стороны.

— Попытка не пытка, — согласился я. — Только не слишком отвлекайся на посторонние ароматы.

— У тебя невыносимый характер, — возмутился Берни.

Спустя полчаса я расплатился по счету и поднялся, чтобы нанести запланированный визит директору.

— Как бы мне не пришлось тебя выручать, — предостерег я Берни.

— Скорее вон той птичке придется звать на подмогу, — ответил он, не отрывая взгляда от огненно-рыжей красотки, на смазливой мордашке которой застыло выражение смертной скуки, — я всегда предпочитаю воспламеняющихся женщин.

Директор оказался невысоким, смуглым человеком. Звали его Эл Вейман. Он был явно польщен, узнав, что перед ним корреспондент «Криминала». Предложив мне присесть, он был сама вежливость:

— Чем могу быть полезен?

— Я пытаюсь разыскать новые факты, связанные с историей Фэй Бенсон. Мы собираемся написать об этом деле, если его удастся распутать.

— Задание редакции или собственная инициатива? — спросил он, предлагая мне сигареты. — Ведь моя артистка исчезла четырнадцать месяцев назад!

— Иногда полезно покопаться в старых делах, — ответил я, закуривая. — В них порой натыкаешься на такое, о чем не можешь и мечтать, идя по свежему следу. Предположим, что девушка столкнулась с нечестной игрой. Парень, который замешан в этом деле, ушел в тень, лег на дно. Проходит какое-то время, и он выплывает на поверхность в полной уверенности своей безопасности. А тут ему, как снег на голову, сваливается новое расследование. Есть шанс, что, потеряв самообладание, он предпримет ошибочные шаги и тем самым себя выдаст. Подобное случалось не раз.

— A-а, теперь понимаю… Чем могу вам помочь?

— Можете прояснить такой факт, как девушка, столь откровенно одетая, могла исчезнуть отсюда незамеченной?

— Я долго ломал над этим голову, но так и не пришел к определенному выводу, — пожал плечами директор. — Оба черных хода охранялись, а пройти через ресторан, чтобы не привлечь к себе внимания, ей удалось бы разве что только в шапке-невидимке.

— Кто стоял на дверях?

— У служебного входа находился Джо Фармер, у подвального — Пит Шульц. Оба дали показания, что не видели девушки.

— Вам не приходило в голову, что кто-то из них мог солгать? Если это так, то во всей истории с таинственным исчезновением нет никакой мистики. Неужели копам не приходила в голову подобная версия?

— Разумеется, приходила. Полиция основательно трясла каждого из вахтеров, но ничего путного не добилась. Оба стояли на своем: поста не покидали, девушки не видели.

— Есть ли факты, говорящие против свидетелей?

— Шульц — вне подозрений. К тому же он наблюдал за разгрузкой ящиков с пивом. Водителя грузовика тоже допросили. Он подтвердил, что во время исчезновения Фэй Бенсон Шульц находился у дверей.

— Таким образом, остается Фармер. У него тоже есть подтвержденное свидетелями алиби?

— Нет. Если уж кто под подозрением, то это он. Меры в выпивке Джо не знал и частенько в рабочее время торчал в баре у Майка — это через дорогу. Незадолго до того, как произошла эта история, я поймал его там с поличным и предупредил, что если подобное повторится, то уволю без выходного пособия.

— В вашем заявлении в полицию об этом ничего не говорится, — заметил я.

— Верно, — улыбнулся Вейман, — просто не хотелось причинять парню неприятности. Прежде чем звонить в полицию, я вызвал его к себе, и он клятвенно заверил меня, что в этот раз через дорогу не бегал.

— Вранье! Однажды его уже застукали, и он знал, что если подобное повторится, вылетит с работы, опережая собственный визг. Да он любую клятву даст, лишь бы подозрения от себя отвести!

— Прежде чем говорить с ним, я побывал в заведении у Майка. Бармен утверждал, что Фармер в тот день у него не показывался. Я уверен, что Джо не солгал.

— А мне кажется, что-то начало проясняться. Девушка вполне могла покинуть клуб через дверь Фармера.

— Но она все равно не смогла бы уйти незамеченной.

— Это почему? Если ее ожидала машина, она могла спокойно уехать, не привлекая особого внимания прохожих. Мне бы хотелось поговорить с Фармером.

Вейман замялся.

— Видите ли, он умер…

— Умер? — я растерянно уставился на Веймана. — И когда произошло это прискорбное событие?

— На третий день после исчезновения девушки. Его сбила промчавшаяся машина. Виновника так и не нашли.

— Так-так, — протянул я разочарованно, — мне уж было подумалось, что кончик найден. А посыльный, надеюсь, еще служит у вас?

— Спенсер? Да, он по-прежнему здесь. Хотите с ним поговорить?

— Да уж. Кажется, он последним видел девушку, не так ли?

— Верно. Побудьте, пожалуйста, тут, мистер Слейден. У меня неотложные дела, а мальчишку я сейчас пришлю.

С этими словами он поднялся.

— Последний вопрос: что вы можете сказать по поводу Фэй Бенсон? Может, у нее был неуживчивый характер, с которым легко попасть в беду?

Он отрицательно покачал головой:

— Бенсон была обаятельна, и ее выступления пользовались заслуженным успехом. К тому же совсем непохожа на местных девиц… Она была замкнута, это правда, но ни о какой враждебности и речи идти не могло… Умела себя держать… Нет, — подытожил Вейман, — у нее вовсе не было дурного характера.