Том 29. Письма 1902-1903
Шрифт:
Все благополучно. 7-го ноября было от тебя письмо о том, что валенки высылаются * ; сегодня уже 15-е, а нет ни валенок, ни бумаги W., которую я жду с самого сентября. Настроение такое, что я даже боюсь письма писать, чтобы не нагрубить.
Английский журнал * и яблоки привезет мать * . Будь здорова и благополучна. Нового ничего нет.
Твой А.
15 ноября 1903.
На обороте:
Москва.
Петровка, д. Коровина, кв. 35.
Книппер-Чеховой О. Л., 16 ноября 1903 *
4241. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
16 ноября 1903 г. Ялта.
16 ноября.
Милый мой дусик, не писал тебе так долго, потому что был сильно не в духе и боялся наговорить в письме глупостей. Сегодня воскресенье, на дворе тихо и на душе у меня лучше, хотя в сущности ничто не изменилось, все по-прежнему.
В карете не выезжай за мной * , ведь меня в карете тошнит. Самое лучшее — обыкновенный извозчик. Репертуар получил из театра в понедельник, а от тебя в субботу, когда он уже устарел. Если Тихомирова стала опять высылать, то ты уже не беспокойся.
Мать выезжает послезавтра * , во вторник. Она поедет, на почтовом, курьерского не любит. Будет в Москве жить у Вани.
Если не высылали еще валенок и бумаги W, то и не высылайте. Надо бы мне было еще в сентябре телеграфировать Мюру, а я не догадался.
Скажи Маше, что английский журнал и яблоки * привезет мать. Настя чуть с ума не сходит от радости, что едет в Москву.
Сосед мой Мандражи продал свою землю * какому-то, как говорят, петербуржцу. Ольга Мих<айловна> * объелась устриц и заболела. Насчет учительницы или гувернантки она телеграфировала не тебе, а тебе для передачи Маше * — так она говорит по крайней мере.
У меня характер несносный * , прости меня, дусик.
Целую тебя и крепко обнимаю.
Твой А.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.
Петровка, д. Коровина, кв. 35.
Книппер-Чеховой О. Л., 17 ноября 1903 *
4242. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
17 ноября 1903 г. Ялта.
Неужели ты, лошадка, думаешь, что я на старости лет стану носить шубу или воротник из поддельного котика? Мне нужна шуба * , которая бы:
1) была очень тепла и очень легка,
2) застегивалась на пуговицы, как пальто,
3) имела воротник из хорошего меха, не поддельного, не крысиного, а настоящего.
И чтобы шапка была такая же, как воротник. Ты скряга, между тем я отродясь не шил себе шубы, хотя расходовал очень много денег. Неужели будет нехорошо, если я сошью себе шубу за 300
или даже 400 р. (считая в том числе и шапку)? Вот подумай-ка с Вишневским.У шубы должны быть рукава подлиннее, во всяком случае не коротки. Значит, теперь ты закажешь шубу? Или меня подождешь? Поступай, как находишь лучше.
Завтра уезжает мать… Погода тишайшая, а она едет на лошадях, хотя и не боится качки.
Мой юбилей будет еще не скоро * , через несколько лет. Надо будет разобрать старые бумаги и письма и посмотреть, когда я получил первый гонорар.
Нового ничего нет, все по-старому. Белье и вообще содержимое чемодана возьму, как ты писала. От списка не отступлю ни на один миллиметр.
Сижу без бумаги W. Испытываю мучительное раздражение уже недели три.
Ну, будь здорова, господь с тобой. Обнимаю мою лошадку и целую.
Твой А.
17 ноября.
На конверте:
Москва. Ольге Леонардовне Чеховой.
Петровка, д. Коровина, кв. 35.
Книппер-Чеховой О. Л., 20 ноября 1903 *
4243. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
20 ноября 1903 г. Ялта.
Погоди заказывать шубу, подожди письма.
Антонио.
На бланке:
Москву. Петровку. Коровина. Чеховой.
Книппер-Чеховой О. Л., 20 ноября 1903 *
4244. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
20 ноября 1903 г. Ялта.
20 ноябрь.
Милая моя, многотерпеливая жена, лошадка моя, сегодня наконец посылка пришла. От валенок и туфель бабушка в восторге, приходила благодарить, другие туфли я поставил у матери на столе; а полочка очень красива * или показалась мне таковою. Спасибо, родная! И прости мне, прости мое ворчанье; но что же делать, если я мучился все время.
Получил план I действия * . Дом будет двухэтажный; стало быть, и покой
двухэтажный; но ведь во дворике, какой образуется этим покоем, солнца очень мало, тут вишни не станут расти.
Сегодня я телеграфировал тебе насчет шубы. Боюсь, что ты закажешь шубу не в виде пальто, без пуговиц, и с выкрашенным котиком. Погоди, дусик, я скоро приеду.
Была у меня сегодня Ольга Мих<айловна>, просидела мучительно долго.
Полочке висеть над фотографиями как раз хорошо.
Ты ошибаешься * в своем предположении, с матерью я не ссорился. Мне было больно смотреть на нее, как она тосковала, и я настоял, чтобы она уехала — вот и все. Она не крымская жительница.
Обнимаю тебя, мою добрую, чудесную, распорядительную лошадку, обнимаю и целую. Господь с тобой. Не сердись, если находишь, что я мало тебе пишу. Мало пишу, зато много люблю.
Твой А.