Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки

* * *

Чт'o это вдруг стальным лучом Рассекло луч вечерний? То Дева-Царь своим мечом Клянется, саблей верной. Припав к головочке льняной, Ресницы-нежит-стрелы: «Сама виной, сама виной, — Гордыня одолела! Видали вы такую стать, Чтоб вдруг ребеночку не спать? Да мне твой взор и спящий, Всех царств небесных — слаще! Кто спит — тот пьян, кто спит — тот сыт. Да, цветик благовонный! Есть Толстый Царь, есть Тонкий Царь, Ты Царь мой будешь — Сонный! Чуть что не так — и двор сквозной, И дом дружку заказан… Хоть и хорош, как заказной, — У Бога не заказан!» С великой нежностью ему Разглаживает шнур-тесьму, Лик-наклоняет-солнце На белое суконце. И вдруг — будь счастлив, паренек, Что сон твой непритворный! — Белого поля поперек — Пропала! — волос черный!

* * *

Через всё небо — вкось Красные письмена. Первый глухой удар Грома далекого. Дева не крестит лба, Лат отломила бок, Сабельной сталью в сталь Знаки-врезает-весть. Кончив, на острый край Весть-насадила-гнев. Через коленку — враз — Саблю-ломает-сталь. В правой — чем грудь разить, В той — где рукой хватать. Стан преклонив, к ногам Оба конца кладет. Не разогнув колен, Русским честным крестом Лоб-ему-грудь-плеча Крестит на сон ночной. Гонит пророк коней. Гривами хлябь пошла. Пуще взметнулся бич В длани пророковой. Молнией поднялась, Грудь-разломила-сталь. Правой рукой под грудь, Левою — сердце вон! Взмах — и ответный всплеск. Красен рубахи холст, Как кровяная — хлябь… Ветер замел круги. Ох, уж не ветр, не вихрь! В небо полезла хлябь! Не оплошай бичом, — Вожжи уж вырваны!

* * *

Не приступ протрубил горнист — Кулашный свист! Не бурю полоснувший хлыст — Ответный свист! — Здор'oво, нареченный брат! — Здор'oво, брат! — В дорогу, нареченный брат! — В дорогу, брат! Довольно, знать, по гусляру Рвать волоса! В грудь — сквозь сердечного дыру — Ветр ворвался!

* * *

Сталь из в'oрота — Память в лоб. «Где же Воинство? Что за сноп Из воды, за лучи-за-стрелы? Середь моря, что ль, солнце село? Что за кровь на моей груди?» А колдун: — В облаке гляди! И видит гусляр: в облаках тех румяных, В морях тех не наших — туманных — обманных — Челнок лебединый с младым гусляром… И дивного мужа под красным шатром Он видит — как золотом-писанный-краской! И светлые латы под огненной каской, И красную каску на красных кудрях, И властную руку, в небесных морях Простертую — через простор пурпур'oвый — Чрез версты и версты к челну гуслярову. И вот уж — прыжками морская слюда, Вот-вот уж носами сшибутся суда… Сошлись — и как древнего времени чудо — Тот муж светоносный в челнок белогрудый Нисходит — склоняется — сдернул покров… Да как подивится на вид гусляров! Да как рассмеется так вот откровенно, — Как новое солнце взошло во вселенной! Как лев златогривый стоит над щенком… Так, ласка за лаской, смешок за смешком, В морях тех небесных! — далече-далече! — Вся их повторяется первая встреча. И снова туман-всколыхнулся-фата, И сызнова в небе всё та же мечта: Корабь тот — и челн тот, и вновь пурпур'oвый Вскипающий вал промеж ними — и снова По грозному небу — как кистью златой — Над Ангелом — Воин из стали литой. И грозную смуту на личике круглом, Жемчужную россыпь на золоте смуглом Он видит. — Как дождичком-бьет-серебром! Да что ж это? Аль обернулся бабьём? Да как ж это можно, чтоб в каске хвостатой Над дрянь-гусляришкой реветь в три ручья-то! Аль черная ночь-тобой крутит-дурман? И длится, и длится зеркальный обман… И вот уж, мечом-поиграв-рукоятью, Уста гусляру припечатал печатью. — Смеется! — И это, мол, нам нипочем! Так, слезка за слезкою, луч за лучом, В том зеркале чудном — с закатного краю — Вся их повторяется встреча вторая. И видит гусляр, как в волшебном стекле, Эбеновый волос на белом сукне, И светлую саблю с письмом рукописным, И крест тот широкий — любви бескорыстной, Которым нас матери крестят: — Живи! Ох, латы ломает! Рубаха в крови! Кровавое сердце взметнулось над хлябью! — Спаси мою душеньку! — Грудка-то — бабья! Кровавою дланью громам поклялась!.. Так, перед морями двух плачущих глаз, В морях тех небесных — далече-далече! — Вся их разыгралась последняя встреча.

* * *

И снова: гладь — гладью, Синь — синью… Где сердце упало — красно! Оставьте вы Царского сына, Он память-читает-письмо. Науки — не царское дело, Мозги не пристали гербам. Знать, лютая страсть одолела, Коль сразу прочел — по складам: — Нигде меня нету. В никуда я пропала. Никто не догонит. Ничто не вернет.

* * *

Как цветочек! Смотреть-то жалость! Эх вы, сабельных Два куска! «Что ж, — шепочет, — Теперь осталось?» — Ей войска, а тебе — тоска! — Размахнулся всею силой рук: Ан уж нету старика — паук! Как притопнет, поглядев востр'o: Ан уж нету паука — мокр'o! Сам же в воду — добывать свое добро.

Ночь последняя

«Ой, вётлы, ой, вётлы — Полночные мётлы! Ой, вётлы! Ой, рот ты мой блёклый, Глаза мои стёклы — Ой, вётлы! Пришел к побережью Без парня — челнок-то! Ой, вётлы! Не жить мне на свете! Ой, вётлы, ой, ветер, Ой, ветер! Бери меня, ветер, На крылышки, ветер, Ой, ветер! Берите, туманы! Не быть мне румяной — Туманы! Отравой-обманом — Объелась-дурманом, Ой, ветер! Не жить мне на свете! Ой, вётлы, ой, ветер, Ой, ветер!» А Ветер в ответ ей: «Я милого встретил, Шлет вести. Жив белый твой цветик, Да только не весел, Не светел. В кумашной палатке Плывет без оглядки — С солдаткой. У страшной солдатки Под огненной пяткой — Твой сладкий! А хочешь — за бабой Разбойной — в погоню? Обгоним! А хочешь — волну За волной поторопим? Затопим! Затопим, закружим, Закружим, отслужим? Отслужим! А дружк'a — назад, K груди пламенной!» А она, в слезах: «Ветер, н'a меня! Ветер, н'a меня! Туман, н'a меня! Отпусти меня, Гроб мой каменный!»

* * *

Мчится, мчится вместе с Ветром — молодая! Заметает след — ветла седая. Не пушись, ветла! Не трудись, метла! Кому дело, что я с ветром утекла? «Ох ты, ветер, не был'o бы нам подвоху!» — А ты, мать моя, сиди себе, не охай! Крепче всяких уз — Ветровой союз! Чай, не первой в своей верности клянусь! — «Что ж то, ветер, не слыхать морского шуму?» — А ты, мать моя, сиди себе, не думай! Встречных птиц считай, Звезды в лоб щелк'aй, — Не очнешься — и уж царство-нам-Китай! «Что толкаешься, мужик ты сиволапый?» — А ты, мать, меня за крылышки не цапай! Не слетишь — не трусь! Не таков я гусь, — Не таких еще носил через всю Русь! «Прямо в небо норовит, лесной шишига!» — А ты, мать моя, сиди себе, не прыгай! Для двух ног твоих Тот пролет велик — Не с любовничком упасть на пуховик! «Ой, родимый, погоди, никак не сяду!» — Сиди, мать моя, сиди, сиди, не падай! До низ'oв-равнин — Не вершок-аршин! Уж не ссорься лучше с Ветром ты старшим! «Говорят тебе, дурак, сидеть неловко!» — Нет, уж некогда — годить! Верста — делов-то! Не одна краса, Что твоя коса! Не одной тебе, чай, в верности клялся! «Что ж ты, подлый, обернулся кверху брюхом?!» — Не сумела усидеть, змея, — так рухай! Знай, змея из змей: Сахарок-твой-клей Так и тает промеж двух ее грудей!

* * *

— Ух! — — Кто ж это так ухнул вдруг? Просто вылетел из тела — дух! Да не плачь ты, полунощный сыч! Просто тело о кремень-кирпич. И пополз меж камней — Змей…

Конец

Над подвалами — полы, Над полами — потолки, Купола — над потолками, Облака — над куполами. Там — про наши дела Пальцем пишет — Судьба. Пишет — ровно плугом пашет: Не до грамоты ей нашей! Берегись, народ крещеный: Пишет прописью саженной! В облаках — промеж звезд — Чуть зажглось — уж сбылось. Под престолами — подвалы, Над престолами — обломы Облаков багровых, грозных С красной молнией и с громом. Сверху — страсть, снизу — смрад… А еще царей винят! Веселись, пока веселый! Над подвалами — престолы. Как нашлет Бог грозу, Был вверху, стал внизу. Н'aд подвалами — престолы, П'oд подвалами — погосты, С черной костью нашей рабской, С мертвой плотью нашей скотской. Сверху — страсть, снизу — смрад… А еще рабов винят! Веселись, лик бледный, впалый! Под престолами — подвалы! Не пропеть петуху — Был внизу, стал вверху. — Кто ж всё царствьице мое разнес в труху? — А ты кто? — Царь. — Какой ты Царь! Нет, — ты не Царь, скажи: Комарь. Кровосос ты, ишь раздулся с нашей кровушки! Где крестьянские все наши телочки-коровушки? Царь, залечивай Раны-немощи! Есть нам нечего, Пить нам не на што! Свиньям месиво — Вот обед наш весь! Гниль да с плесенью — Вот и век наш весь! Гниль да плесень да горящая солома! — Кто пустил вас, черти-дьяволы, в хоромы? — А мы сами пришли! Одолели вши. Всё нутро-кишки Проскребли жмыхи. Чтоб спознался Царь крестьянский с нашим горем — Мы царю-то Комару-то — брюхо вспорем! — Что вы, дурни, Царю брюхо пороть? У Царя-то, чай, священная плоть! Али к Божьему закону тупы? — Вс'e по рощицам твои, Царь, попы! — Ошалели, сволочь, черная кость! — Кость-то белую твою с мясом врозь Разведем — тогда смекнешь, старина: Кость-то разная, а кровь-то — одна! — Эй, дворянчики мои, грибы-груздочки! Столбы верные, примерные столбочки! Что ж вы нынче на помин не легки? — Все без шапочки твои, Царь, грибки! За престол за твой по красным по стогнам Место лобное свели — с местом лобным. «Не трудись, — кричат, — собачьи кишки! Только выше мы еще — без башки!» — Миткаль-бисер-леденцы-пух гусиный; Выручай меня хоть ты, Двор Гостиный! Аль в груди, как на лотке, — одна гниль? — От купцов твоих, Кумач, — одна быль! Там, где розаны цветут и на святки В том краю теперь разбили палатки! Пропадать с тобой небось — не глупцы! Все водой твои махнули купцы! — Эй, навозенные мухи, Псы-антихристы! Вызволяй, свиное ухо, Царя — хитростью! — Bcе макать пошли — да в нашу солонку! Все на нашу перешли на сторонку! — Ой, Боже, да кто ж вы? — А мы — бездорожье, Дубленая кожа, Дрянцо, бессапожье, Ощебья, отребья, Бессолье, бесхлебье, Рвань, ягоды волчьи, — Да так себе — сволочь! — Kaк не пропиты мои, значит, дрожки, — Всем сафьянцу привезу на сапожки! — Сафьян нам негоже: Твоя нужна кожа. — Пощадите мою спинку, голубчики! Всем овчинки привезу на тулупчики! — Нет, Царь, не до шуб! Тебя под тулуп. Чай, веками нас валили под рогожу-то! — Ой, да что ж это, да что ж это, да что ж это?! — Смеялся — плачь! — Грозился — трусь! Да, Царь-Кумач, Мы — Красная Русь! Твоя мамка мы, кормилка никудашная, Русь кулашная — калашная — кумашная! Ша — баш!

Москва, 14 июля — 17 сентября 1920

Переулочки

Алексею Александровичу Подгаецкому-Чаброву

на память о нашей последней Москве

А не видел ли, млад, — не вемо-што, А не слышал ли, млад, — не знамо-што В белохрущатых громких платьицах В переулочках тех Игнатьевских. Свет до свету горит, Должно, требу творит, Богу жертву кадит, С дуба требоваит. А звоньба-то отколь? — Запястьица! А урчба-то отколь? — Заклятьице! Попытай молодецка счастьица В переулочках тех Игнатьевских! Две колдобины. Пень. Развалённый плетень. Без следочку — да в темь, Всех окошечек — семь. Пока дома сидишь — подумывай, А шестое пройдешь — послеживай: С бережочку рыбачка юная В полглазочку косит: не клюноло ль? Дунет — костром загарит, Плюнет — рублем подарит, Ох, башковит-красовит, Дальше — язык не велит! Оттого-то и в полглазочку-то Сверх крутого плеча покатиста. На пустые слова не тратятся В переулочках тех Игнатьевских! А войти-то как? — Выходом. А речи-то как? — Выкрутом. А на што мне креститися? Все Христы-то где ж? — Вышедши. На плет-паутиночку Крестись без запиночки! Смекай, мол, детинушка, Своя здесь святынюшка. Занав'eс-мой — занав'eс! Мурзамецкий мой отрез! Часть-рябь-слепь-резь! Мне лица не занавесь! Погоди, молодец, успеется! Чай, не диво како под пологом! На князьке вороные голуби В ползобочка воркуют до-люби: Про белые плечи, Которых не смети, Про сладкие смеси — Потом не жалети… Про неги, про лести, Зеленые листья, Про яства — не ести, Орешки — не грызти. А еще, молодец, не тупиться! Али к чаше-идешь-причастьицу? Прямо в очи глядят, — не застятся В переулочках тех Игнатьевских! Уж как плотно-наплотно Те платки запахнуты! Яблочками, яхонтами Улещает, шахматами. (От моих горячих губ — Лихоманочки идут! От моих горячих губ — В теле жилочки гудут!) Шахматами, яхонтами… Уста мои сахарные. Совсем еще матушкиным Молочишком пахнете! (Разрумяниста моя Знобь-Тумановна! Лихоманочка моя Лихомановна!)

* * *

А — и — рай! А — и — вей! О — би — рай! Не — ро — бей! Яблок — яхонт, Яблок — злато. Кто зачахнет — Про то знато. Яблок — лесть, Яблок — ласть. Рук за пазуху Не класть. Зорким — слепость. Чутким — глухость. Голубей вверху Не слухать. Робким — плеть. Дерзким — ласть. Глазком яблочка Не красть! Как за праву-то рученьку — Хлест да плёск! Вместо белой-то рученьки — Ящеров хвост! Как за леву-то рученьку Схватит — хляст! Ошалелой гадюченькой В левый глаз! Пояском через плечико Хочет — клек: Раю-райскою реченькой Шелк потек. А — ю — рай, А — ю — рей, Об — ми — рай, Сне — го — вей. Чеснок — яблочку Неровня. Аю-раюшки Раевна. Речка — зыбь. Речка — рябь, Рукой — рыбоньки Не лапь… Не то на кривь, Не то на бок, Раю-радужный Кораблик. Речка — хлип, Рыбка — плёск. От всей рыбоньки — Лишь хвост. Уж и странствьице — Любота для глаз! Шемаханские Паруса у нас! (Что за дурость-така-соплячество Башкой русою в юбки прятаться?) Райской слюночкой Между прочих рек Слыву, — вьюношам Слаще, бают, нет. (Шепоточки-мои-смеюнчики, Сладкослюнчаты, сладкострунчаты!) Как за те шепота — Брыком-ревом душа, Как за те шепота — Турьим рогом башка! На корме вороные голуби В ползобочка воркуют до-люби: Про ребра, про десны, Голодную вёсну, Про лен-тот-нечесан, Поклон-тот-непослан. А на што нам лен, Зелена башка? Твой земной поклон — В широки шелка: Кланяйся, Кланяйся! Под расчесочку Подставляй ленок, Чтоб и спросыпу Не сказал сынок: К маменьке, К маменьке! Река — радужну Широту струит. Видишь — матушка На лужку стоит: Кланяйся, Кланяйся! Еще кланяйся На восток-ковыль. Волеваньице, Дорогая быль — С памяти! С памяти! Ой! — Молния! Ой! — Жжет! Не — молния: Конь — ржет! Раз — на ноги, Два — за косы, Три — славу петь. Ан — Ни косы-ни руна, Ни реки-ни челна, Две вожжи, Ямщичок, жги! Красен тот конь, Как на иконе. Я же и конь, Я ж и погоня. Скачка-то В гру — ди! Жарок огонь! Жги! В обе вожжи! Гей, мои рыжи! Лжей-то в груди Семь, да семижды Семь, да еще — Семь. Жги, ямщичок, В темь! Тьмищами — в тыл! Не перетопать! Щек моих пыл, Жил моих пр'oпад! Заревом в лоб — ржа, Ры — жая воз — жа! Сласть-то одна! Мук-то двенадцать! Брось повода! Рученьки настежь! — Н'a — На век'a-дни Царствьица хлеб — ни! Льни, Льни, Черны Котлы смоляны! Не лги: смоляны, То льны зелены. Клонись, Кренись, Ресницами льни. Ложись под свист. Стрелы калены. Ай, льны! Ай, льны льняны, Царицыны льны! Ручьи с земли Помин привезли: Ресницами шли, Глазницами шли, Землицею шли, — Солоны! Солоницами — глазницы У ржаной земли. Что ж вы, гости имениты, Мало по — были? Солоницею — землица, Сколько хошь — соли! Что ж вы, плоти румянисты, Мало по — жили? Мало ль, много ли — Дроги поданы! Проходи со мной Муку огненну! Ой — молния! Ой — гром! Не — молния: Конь — в дом! Раз — выступом, Два — выскоком, Три — искры в лоб! Ан: Ни огня-ни котла, Ни коня-ни седла, Два крыла, Да и в ла — зорь! Лазорь, лазорь, Крутая гора! Лазорь, лазорь, Вторая земля! Зорь-Лазаревна, Синь-Ладановна, Лазорь-лазорь, Прохлада моя! Ла — зорь! Во останный во разочек Затянись, замри! То последний ветерочек С аржаной земли: Горбы, бороды, да борозды, Да зеленя. Дух навозенный, забористый, — Моя земля! Котел без дна! Ладонь-глубизна! Лазорь, лазорь, Синь-Озеровна: Ла — зорь! Во останный во последний Через всю-от-синь: Не за раннею обедней Молодцу — помин… В кузне — славу куют, К устам — чару несут, Другу — славу поют В ла — зорь. Лазорь, лазорь! Златы стремена! Лазорь, лазорь, Куды завела? Высь-Ястребовна. Зыбь-Радуговна, Глыбь-Яхонтовна: Лазорь! Звончей, звонницы-бессонницы, Во весь-от-звон! Здесь головушки не клонятся: И так взойдем! Синей, дымницы-кадильницы, Во весь-от-дым! На груди моей — одиннадцать Еще с одним! Аминь. Помин, Морская Хвалынь, Синь-Савановна. А — Весь-от-и мир, Маревом — дни! Без вести — мир, Без вести — мы. Синь-ты-Хвалынь, Сгинь-Бережок! Звездная синь — Наш положок. Но через весь Морок — взгляни! — Лестницею — Ризы мои! Глух пуховик: Дна не достанешь, Каменем крик Панет — и канет. Поволевав, Пошалевав: Синь — в сапогах, Синь — в головах… Пасть — не упасть, Плыть — не доплыть, Дарственными — Душу насыть! Милый, растрать! С кладью не примут! Дабы принять — Надо отринуть! Первая цвель, Пригород лишь! Этих земель — Тридевять их! Но через весь Пропад — взгляни! — Пригоршнями — Земли мои! Милый, не льни: Ибо не нужно: Ибо ни лжи: Ибо ни мужа Здесь, ни жены, Раны не жгут, Жатвы без рук, Клятвы без губ. Не удержав, — Всё раздаря! — Жаворонком Рана моя В ла — Лазорь, лазорь, Круты рамена! Лазорь, лазорь, Куды завела? Туды-завела, Сюды-завела, Концы залила, Следы замела В ла — В лазорь-в раззор От зорь — до зорь На при — вязи Реви, заклят: Взор туп. Лоб крут, Рог злат.