Том 3. Мини-убийцы

— Могли бы мы присоединиться к вам? — вежливо осведомился Рэнц.

Шэрон бросила на меня быстрый взгляд, потом пожала плечами:

— Почему бы нет?

Строй официантов быстро нарушился, они принесли стулья, и мгновение спустя вся эта троица уже сидела за нашим столом. Мужчины уселись по обе стороны от Шэрон, блондинка — рядом со мной. Мне только этого и было надо. Анна Гейне оказалась классическим примером удивительных превращений, которые в последнее время стали происходить с немецкими девушками. Они вдруг стали пышнотелыми, с выразительными фигурами, с ногами от самых ушей и видом знойной загадочности. У парней перехватывало дыхание от одного их вида.

У пышнотелой блондинки были волосы соломенного цвета, зачесанные кое-как, глаза — синие, пылкие и живые, губки пухлые, словно укушенные пчелой, — насмешка над притворной невинностью ее лица. Блейзер в черно-белую полоску, надетый поверх черной водолазки и юбки, придавал ей сходство со студенткой последнего курса колледжа, какими их воображают себе мужчины. Но когда блондинка улыбалась и смотрела вам прямо в глаза, вы понимали, что она уже закончила свой собственный колледж с похвальным листом по предметам, которые не входят в школьную программу.

Людвиг Рэнц одарил Шэрон какой-то похоронной улыбкой.

— Вы, как и мы, ожидаете вестей от загадочного мистера Донавана? — спросил он.

— Верно, — осторожно ответила она.

— Как долетели из Нью-Йорка? — продолжил беседу Людвиг Рэнц. — Его серые, цвета надгробных камней, губы скривились в подобие улыбки. — Я спросил, — признался Рэнц, — потому что интересуюсь, не было ли у вас каких-нибудь осложнений с полетом. Или, возможно, до него?

— Осложнений? — переспросила Шэрон слишком бодро. — Какого рода осложнений?

— Я думал, возможно, кто-то попытался задержать вас? — Он бросил нерешительный взгляд на Пола Балларда. — У нас ведь были небольшие неприятности, Пол, верно?

— Небольшие. — Баллард пожал подложенными плечами. — Ничего серьезного.

— О, но ведь могло быть серьезно! — Рэнц медленно покачал головой. — Я был бы ужасно расстроен, если бы упустил возможность, по крайней мере, поторговаться за сокровища «юй». Вот почему я полюбопытствовал, не произошло ли с вами нечто подобное, ведь Слейтер чувствовал бы то же самое, что и я.

Шэрон мгновение колебалась, потом вопросительно посмотрела на меня:

— Дэнни?

— Конечно. — Я посмотрел на Рэнца. — Полагаю, и у нас были некоторые осложнения, подобные вашим. Ничего серьезного.

— Вы знаете, кто был причиной неприятностей, мистер Бойд? — спросил европейский коллекционер.

— Вы хотите сказать, что это не вы? — удивился я.

Пышнотелая блондинка рядом со мной довольно хихикнула, будто я действительно сказал что-то смешное. Рэнц искренне почувствовал себя обиженным, а Баллард — слегка задетым.

— Помилуйте, мистер Бойд, — сказал скелет похоронным голосом. — Мы с Эдвином Слейтером соперничали, как коллекционеры, с давних пор — стреляные воробьи, если хотите. На хитрость отвечали хитростью. Но я никогда бы Не опустился при достижении своих целей до грубого насилия. Это лишило бы меня, по меньшей мере, половины удовольствия от конечной победы. Нет. — Он замолчал на мгновение и уставился пустым взглядом в пространство. — Я просто подумал, не были ли причиной наших неприятностей одни и те же люди.

— Одни и те же люди? — повторил я.

— Изначальные владельцы винных кувшинов, — пояснил Рэнц. — Я получил анонимное письмо с рекомендацией не приезжать на аукцион. Возможно, и Эдвин Слейтер тоже получил такое же?

— Да, — подтвердил я.

— Тогда мы должны проанализировать возможность того, что Пекин решительно настроен потребовать украденные произведения искусства, — сказал он. — И если это так, мистер Бойд, полагаю, ни один из нас не захочет лишиться удовольствия побороться за них.

— И каким же образом? — проворчал я.

— Я предлагаю объединить наши силы, — тихо сказал Рэнц. — По крайней мере, до начала аукционной продажи. Давайте объединим силы оппозиции против Пекина. — Он оперся локтями о стол и сложил кисти рук пирамидой, словно кроткий священник, готовый начать еженедельную проповедь, — Пекин, вероятно, хорошо организован и уже предпринял попытку предотвратить наше появление на аукционе. Вероятно, почти одновременно и в Нью-Йорке, и в Вене, где мы находились, когда все это произошло. Потерпев неудачу, они могут в следующий раз перейти к более отчаянным мерам. Следовательно, если мы объединим наши силы, у нас будет больше шансов противостоять им. Вы согласны?

— Теоретически это здорово, — пробормотал я. — А как вы представляете это практически?

— Мы здесь сняли большие апартаменты, — сказал Рэнц, соединяя пальцы обеих рук. — Так что имеется достаточно места, чтобы вы с мисс О’Берн присоединились к нам. — Он коротко улыбнулся Шэрон. — Я не питаю иллюзий насчет того, какого рода коллега ваш мистер Бойд, мисс О’Берн. Но полагаю, что, если Пекин предпримет враждебные действия, они с Полом окажутся труднопреодолимым препятствием.

Шэрон закусила оттопыренную нижнюю губку, затем вопросительно посмотрела на меня:

— Дэнни?

— Неплохая идея, — подтвердил я. — Почему бы нам не обдумать ее и не сообщить наше решение мистеру Рэнцу позднее?

— Отлично! — Шэрон вздохнула с облегчением, словно гора свалилась с ее плеч. — Так и сделаем.

Рэнц вытащил из жилетного кармана визитку, что-то на ней нацарапал и вручил Шэрон:

— Это адрес, мисс О’Берн, и номер телефона. Надеюсь, вы решите объединить с нами силы.

Тут Людвиг Рэнц плавно поднялся на ноги, остальные последовали его примеру.

— Полагаю, вы получите удовольствие от обеда, мистер Бойд. — Восхитительная блондинка просияла очаровательной улыбкой, затем пустилась догонять мужчин, покачивая округлыми ягодицами под обтягивающей черной юбкой.

Стулья быстро унесли, а нам в руки сунули меню. Я закурил сигарету, решил, что нью-йоркская вырезка великолепно подойдет (как минимум восемь унций), затем поднял глаза и увидел, что Шэрон напряженно наблюдает за мной.

— Что вы думаете, Дэнни, по этому поводу?

— Стейк, — сказал я без обиняков, — с чем-нибудь, что у них больше всего напоминает по вкусу жареную картошку.