Том 3. Записки охотника

Сходная оценка содержится в анонимной рецензии «Отечественных записок» (1851, № 4, отд. VI, с. 104–105).

О впечатлении, произведенном рассказом на московских друзей Тургенева, Е. М. Феоктистов сообщал автору 17 (29) марта 1851 г.: «…Ваша статья о Касьяне — прелесть! Это бесспорно один из лучших Ваших рассказов — и таково общее здесь мнение. Кроме характера, который вышел очень рельефен и понятен, самое описание деревни, пустой в жаркий летний день, наконец описание самого этого дня, — всё это как будто сейчас видишь, как будто сам только что выехал из этой деревни. Вообще весь рассказ — истинно превосходен. Очень хороша также девочка. Право, кроме этого восхищения я не могу Вам передать ничего более, да и едва ли, думаю, и можно что-нибудь критиковать в этом рассказе» (ИРЛИ,арх. Л. Н. Майкова, ф. 166, ед. хр. 1539, л. 10 об. — 11). И 30 марта (11 апреля): «„Касьян“ всем понравился, „Бежин луг“ тоже, хотя менее „Касьяна“, — но сказать ли Вам общий голос об них в известных московских кружках? Все говорят: „довольно“. Рассказы очень хороши, последний всем ужасно понравился, но все находят, что Вы уже слишком часто выпускаете их и что пора бы Вам переменить род» (там же, л. 13–13 об.).

«Касьян с Красивой Мечи» был последним рассказом «Записок охотника», опубликованным в «Современнике». 2 (14) апреля 1851 г. Тургенев писал Феоктистову, что считает работу над «Записками охотника» законченной и намерен писать большое произведение в иной манере.

…сидел на передней грядке…— Грядки — здесь: поперечные брусья, образующие края кузова у телеги.

Вам кажется, что — деревья не поднимаются от земли, но, словно корни огромных растений, спускаются…— 13 (25) октября 1852 г. Тургенев писал Полине Виардо: «Знаете ли, в одном месте моей книги <…> я говорю так же, как вы, о деревьях, которые как будто опускаютсяв небо?»

Красивая Мечь,или Красивая Меча, — река в б. Тульской губ., правый приток Дона. Протекая в высоких, скалистых и извилистых берегах, Красивая Мечь считалась одним из красивейших мест Европейской России. В повести Н. Ф. Павлова «Ятаган», которая была хорошо известна Тургеневу, этой реке посвящена пространная лирическая характеристика и рассказывается предание о ней (см.: Три повести Н. Павлова. М., 1835, с. 177–183). Матери Тургенева, а потом ему самому, принадлежало на Красивой Мечи с. Кадное Меньшое.

Гамаюн— легендарная птица, изображение которой украшало мундиры царских сокольничих. Упоминается в изданной при царе Алексее Михайловиче книге: «Новое уложение и устроение чина сокольничия пути», которую Тургенев хорошо знал и любил. (См. эпиграф и упоминание о ней в рецензии Тургенева на «Записки ружейного охотника» С. Т. Аксакова, 1852 г. — наст. изд., Сочинения, т. 4.)

Бурмистр

Впервые опубликовано: Совр,1847, № 10, отд. I, с. 197–209 (ценз. разр. 30 сент.), под № VI, вместе с «Конторой». Подпись, общая для двух рассказов: Ив. Тургенев.

Сохранился черновой автограф рассказа (ГПБ,ф. 795, ед. хр. 3, 4 л.). Первоначальное заглавие («Порода») в автографе зачеркнуто. Под ним написано «6. Бурмистр»; На полях рукописи четыре программы «Записок охотника» (см. ПриложениеI, Программы, I–IV),проект обложки отдельного издания «Записок охотника», рисунки пером и многочисленные надписи, не относящиеся к тексту. Подпись: Ив. Тургенев.

В настоящем издании в текст ЗО 1880внесены следующие исправления:

, строки 11–12. Вместо «из Лючии и Сомнамбулы тоже помнит» — «из Лючии и Сомнамбулы тоже иное помнит» (по черн. автогр., Совр,ценз. рукоп. и всем изданиям до ЗО 1874).

, строка 31. Вместо «сторожился» — «сторонился» (по черн. автогр. и на основании письма Тургенева к Белинскому от 14 (26) ноября 1847 г.).

, строка 35. Вместо: «стояли два мужика» — «стояло на коленках два мужика» (по черн. автогр.).

, строка 37. Вместо «в домашних заплатанных рубахах» — «в замашных заплатанных рубахах» (по черн. автогр.). Опечатка — в Совр.(Впервые на это обратил внимание Б. М. Эйхенбаум, исправив текст в Т, Сочинения,т. I, с. 129.)

Работа над рассказом «Бурмистр» могла начаться не ранее первых чисел апреля, так как Программа Iна полях черновой рукописи «Бурмистра» не могла быть набросана ранее этого времени (Клеман, Программы,с. 95). В черновой редакции рассказ был окончен к середине июня ст. ст. 1847 г. Основная работа над черновой редакцией приходится на конец мая — первую половину июня в Зальцбрунне, куда Тургенев приехал вместе с Белинским 22 мая (3 июня). В середине июня о существовании нового рассказа уже знал Некрасов. В письме от 24 июня (6 июля) 1847 г. он просил Тургенева: «Белинский говорит, что Вы еще написали рассказ; если не думаете скоро написать другой, то высылайте хоть этот; это нам к осени куда хорошо; нас то и дело спрашивают, будут ли в „Современнике“ еще Ваши рассказы» (Некрасов,т. X, с. 71). Тургенев предназначал рассказ для августовской книжки «Современника», о чем свидетельствует пометка в той же Программе I.Однако он не выслал рассказ в срок.

В июле работа над рассказом, видимо, была прервана из-за поездки в Лондон, откуда Тургенев приехал уже в Париж 18 (30) июля 1847 г. Здесь к началу сентября рукопись «Бурмистра» была перебелена и отослана в Петербург, о чем Тургенев писал из Куртавнеля 5 (17) сентября Белинскому, прося его взять на себя корректуру.

В журнальной публикации были сделаны две цензурные купюры: устранено указание на то, что Пеночкин был «гвардейским» офицером, и снято шутливое восклицание его — «Конституция!».Оба слова были восстановлены Тургеневым в цензурной рукописи 1852 г., где обнаруживаются также следы весьма значительной стилистической правки.

В ЗО 1859во фразе: «…а только на нашей земле…» (131, 36 наст. изд.) была допущена опечатка, искажающая смысл, — «…а только не нашей земле…». В ЗО 1860эти бессмысленные в контексте слова подверглись корректорской правке, в результате которой появились строки: «…а только не на нашей земле…». Этот испорченный текст воспроизводился в трех последующих прижизненных изданиях (1865, 1869, 1874) и бытовал таким образом двадцать лет. Тургенев заметил ошибку и устранил ее только при подготовке ЗО 1880.

В ЗО 1880Тургенев проставил дату написания рассказа: «Зальцбрунн, в Силезии, июль, 1847 г.». Дата не совсем точна (основная работа над «Бурмистром» падает на конец мая — первую половину июня), но она стала традиционной как авторская датировка. По мнению Ю. Г. Оксмана, Тургенев сделал пометку о дате с целью «подчеркнуть ее, связь с точной датой письма Белинского к Гоголю: „15 июля 1847 г. Зальцбрунн“» (Оксман, Сб, 1959,с. 207).

Рассказ «Бурмистр» — один из самых острых антикрепостнических рассказов цикла. В художественной системе образов, в решении основного конфликта заложена идея социального антагонизма двух классов. Здесь появляется также новая для «Записок охотника» тема — зарождение кулака-эксплуататора в крепостной деревне. Материал для этого давали, в частности, наблюдения над хозяйством В. П. Тургеневой в Спасском.

В своем рассказе Тургенев затронул многие вопросы, обсуждавшиеся в журналистике того времени. В суждениях Пеночкина «об отличных качествах русского мужика», о принципе управления крепостными крестьянами и т. п. писатель сатирически использует основные положения реакционных публицистов [116] . В 1846–1847 годах, в связи с общим упадком сельского хозяйства в крепостной России, на страницах многих газет и журналов («Северная пчела», «Земледельческая газета», «Журнал министерства внутренних дел», губернские ведомости) печатались статьи о системе управления крепостными, о мерах по искоренению недоимок, способах и размерах наказания крестьян. Основные меры по поднятию сельского хозяйства сводились к рекомендации усилить различные виды помещичьего и государственного принуждения. В рассказе «Бурмистр» Тургенев рисует истинное положение дел в крепостной деревне при «образованном» помещике, «умном» бурмистре и при «выгодной для крестьян» оброчной повинности.

116

О связи рассказа с идеологическими течениями 40-х годов см. в работах Ю. Г. Оксмана, Н. Л. Бродского, В. А. Ковалева, названных выше (с. 408, 448).