Том 5. Рудин. Повести и рассказы 1853-1857

Стр. 211, строка 36:«Александра Павловна велели» вместо «Александра Павловна велела» (по Т, Соч, 1856, Т, Соч, 1860–1861, Т, Соч, 1865).

Стр. 226, строки 30–31:«жажды самоуничижения» вместо «жажды самоунижения» (по всем другим источникам).

Стр. 231, строка 5:«сурово взглянув» вместо «сурово взглянул» (по всем другим источникам).

Стр. 233,строки 16–17: «вы лишаетесь» вместо «вы лишитесь» (по Т, 1856, Т, Соч, 1860–1861, Т, Соч, 1865).

Стр. 242, строки 33–34:«непонятыми» вместо «непонятными» (по всем другим источникам).

Стр. 250, строка 37:«кто дерзает любить?» вместо «кто дерзнет любить?» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 258, строки 9-10:«с восторженным наслаждением» вместо «с торжественным наслаждением» (по всем другим источникам).

Стр. 258, строка 40:«вот я и влюбился» вместо «вот и я влюбился» (по всем другим источникам).

Стр. 259, строка 8:«Да что!» вместо «Да что?» (по всем другим источникам).

Стр. 261, строка 1:«И так вы и расстались с вашей девицей?» вместо «И так вы расстались с вашей девицей?» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 267, строки 2–3:«Оба посмотрели друг другу в глаза» вместо «Оба посмотрели друг на друга в глаза» (по всем другим источникам).

Стр. 268, строки 4–5;«рассказывать о какой-то необыкновенной собаке» вместо «рассказывать о какой-то обыкновенной собаке» (по всем другим источникам).

Стр. 269, строка 5:«В половине десятого Рудин уже был в беседке» вместо «В половине девятого Рудин уже был в беседке» (по Т, 1856, Т, Соч, 1860–1861, Т, Соч, 1865;в предшествующем тексте сказано, что Рудин условился о свидании с Натальей — «около десяти»).

Стр. 271, строка 31:«Губы его слегка подергивало» вместо «Губы его слегка передергивало» (по всем другим источникам).

Стр. 286, строка 1:«изобразилось» вместо «изображалось» (по всем другим источникам).

Стр. 295, строка 29:«накипев в груди» вместо «накипев на груди» (по Т, 1856, Т, Соч, 1860–1861, Т, Соч, 1865).

Стр. 297, строка 3:«Кончено» вместо «Конечно» (по всем другим источникам).

Стр. 300, строка 22:«собираясь залаять» вместо «сбираясь залаять» (по всем другим источникам).

Стр. 302, строка 35:«а они» вместо «и они» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 309, строки 32–33:«промолвил Лежнев» вместо «продолжал Лежнев» (по всем другим источникам).

Стр. 315, строка 3:«общеполезное дело» вместо «общее полезное дело» (по всем другим источникам).

Стр. 316, строка 2:«бросались» вместо «бросились» (по всем другим источникам).

Стр. 317, строка 31:«и, клянусь тебе», вместо «а, клянусь тебе» (по всем источникам до Т, Соч, 1874).

Стр. 321, строка 39:«все мы» вместо «мы все» (по всем другим источникам).

Первоначально (в Совр)«Рудин» был разделен на две части: «Часть первая» охватывала главы I–VI, «Часть вторая» — VII–XII и эпилог (без заключительной сцены); главы были разбиты пробелами на подглавки. Деление на части было снято уже в T, 1856,ряд типографских пробелов внутри глав был устранен в Т, Соч, 1868–1871,а частично — в Т, Соч, 1880.Роман подвергался от издания к изданию мелкой, но тщательной правке. Из наиболее значительных исправлений необходимо отметить, в частности, исключение в Т, Соч, 1856из рассказа Пигасова о Чепузовой (в главе II) диалога ее с племянником, написанного в натуралистических тонах: «Ну-с, встречаю я Чепузову, говорю ей: „Ваш племянник, я слышал, скончался“; а она мне: скончался, батюшка. Африкан Семеныч, скончался; и вообразите себе, говорит она, приходит ко мне мой племянник и говорит: тетенька, говорит, я что-то нездоров… А у самого внутри так и переливает: бу, бу, бу, бу, бу, бу, бу… у… у… у… бу, бу, бу… у… у… у… Он мне говорит: живот, тетенька, у меня болит, а я ему — врешь: это у тебя пах болит! пах! пах! Он свое твердит, а я ему: это у тебя пах! пах! пах! Лечи пах! Что же вы думаете, ведь не послушался — и помер. А заметьте, — подхватил с торжествующим лицом Пигасов, ведь от холеры умер племянник, от холеры, а Чепузова кричит: пах! пах!

— Что за пустяки! что за пустяки! — твердила сквозь смех Дарья Михайловна.

— Да клянусь же вам честью, так и кричит: пах! пах! Оглушила даже, в такой азарт вошла. Словно перестрелка поднялась. Пах! пах! Так пристала… насилу отвязалась» (см.: Т, ПСС и П, Сочинения,т. VI, с. 468). Диалог был снят, вероятно, по совету С. Т. Аксакова, который писал Тургеневу 7 (19) февраля 1856 г.: «…скажите ради бога, как при Вашем вкусе, также и чувстве приличия могла написаться известная страница (я разумею: бурчанье в животе и пах, пах) в начале Вашей повести? Воля Ваша, а этому причиною цинизм петербургского общества» (Рус Обозр,1894, № 12, с. 578; искажения публикации исправлены по подлиннику, хранящемуся в ИРЛИ).Важный для обрисовки образа Рудина штрих дает дополнение, внесенное в Т, Соч, 1860–1861:«начал Рудин мягко и ласково, как путешествующий принц» вместо «начал Рудин» (см.: Т, ПСС и П, Сочинения,т. VI, с. 469). Из характеристики Натальи, которая приводится в начале V главы, наоборот, в Т, Соч, 1860–1861после слов: «работала охотно» исключается замечание «хотя ничего ей не давалось сразу» (см. там же), вследствие того, что оно было отнесено Тургеневым к другой его героине — Лизе из «Дворянского гнезда» (см. гл. XXXV).

Концовка эпилога романа о гибели Рудина на парижских баррикадах впервые появилась в издании Т, Соч, 1860–1861.В том же издании фразу Рудина в эпилоге «Я отправляюсь к себе в деревню на жительство» Тургенев изменил на «Меня отправляют к себе в деревню на жительство» (см. с. 310), указывая этим на вынужденный полицейский характер отъезда Рудина после его неудавшейся учительской деятельности. Эти изменения стали возможны благодаря некоторому облегчению к этому времени цензурных условий. Тургенев придавал им большое значение и в письме к А. А. Фету от 11 (23) января 1861 г. сетовал на издателя Основского, не выславшего ему экземпляр IV тома, который был ему нужен, чтобы проверить, «попали ли в текст некоторые изменения и прибавления — как, например, конец „Рудина“».

В конце 1862 г. вышел в Париже французский перевод «Рудина» вместе с «Дневником лишнего человека» и «Тремя встречами», выполненный, как указано в заглавии книги, Луи Виардо в сотрудничестве с Тургеневым, т. е. фактически — самим автором, так как Луи Виардо недостаточно хорошо знал русский язык: «Dimitri Roudine, suivi du Journal d’un homme de trop et de Trois rencontres. Traduit par L. Viardot en collaboration avec I. Tourgu'enieff». Paris, Hetzel, 1862, in-18, 347 p.

Перевод очень близок к русскому тексту, но дает некоторые — сравнительно немногие — отступления:

Глава I разделена на две и общее количество глав — 13 вместо 12; опущена или упрощены фразы и выражения, малопонятные французскому читателю, и введено несколько дополнений и изменений, в большинстве случаев не влияющих на смысл текста, но поясняющих его. Наиболее значительно изменение в главе III (II русского текста): слова, относящиеся к Волынцеву («Он чертами лица очень походил на сестру» и т. д. — см. с. 217, строки 23–25) отнесены к Наталье: «Les traits de Natalie rappelaient ceux de sa m`ere, mais leur expression 'etait moins vive et moins anim'ee. Ses beaux yeux caressants avaient un regard triste» («Черты лица Натальи напоминали черты ее матери, но их выражение было менее живо и одушевленно. Взор ее красивых ласковых глаз был грустен»).