Том 6. Война и мир

Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.

Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.

— Laissez cette femme! [284] — бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.

284

Оставьте эту женщину!

— Voyons, pas de b^etises! [285] — крикнул он.

Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из-за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого-то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.

285

Ну, ну! Не дури!

— Il a un poignard, lieutenant [286] , — были первые слова, которые понял Пьер.

— Ah, une arme! [287] — сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.

— C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre [288] , — сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: — Parlez-vous francais vous? [289]

Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что-то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.

286

Поручик, у него кинжал.

287

А, оружие!

288

Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь.

289

Говоришь ли по-французски?

— Parlez-vous francais? — повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. — Faites venir l'interpr^ete [290] — Из-за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.

— Il n'a pas l'air d'un homme du peuple [291] , — сказал переводчик, оглядев Пьера.

— Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, — сказал офицер. — Demandez lui ce qu'il est? [292] — прибавил он.

290

Позовите переводчика.

291

Он не похож на простолюдина.

292

О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?

— Ти кто? — спросил переводчик. — Ти должно отвечать начальство, — сказал он.

— Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez-moi [293] , — вдруг по-французски сказал Пьер.

— Ah, Ah! — проговорил офицер, нахмурившись. — Marchons! [294]

Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.

293

Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня.

294

A! A! Ну, марш!

— Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? — сказала она. — Девочку-то, девочку-то куда я дену, коли она не ихняя! — говорила баба.

— Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [295] — спросил офицер.

Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.

— Ce qu'elle dit? — проговорил он. — Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, — проговорил он. — Adieu! [296] — и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.

295

Чего ей нужно?

296

Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!

Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля ^* по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.