Том 7 (доп). Это было
Шрифт:
После годов страданий, часть инвалидов, в славянских странах, стала получать поддержку. А сколько не получающих, неслышных?! Вспомните недавний случай: доблестный генерал, в черной нужде, в болезнях, в дыре парижского отеля, забытый, одинокий, на глазах у всех! Слава Богу: пришли на помощь…
Каждый день жизнь ставит новых инвалидов. Каждый знает, сколько трагедий происходит. Умирают и оставляют семьи. Читаешь письма – и бессильно никнешь. Сколько зажатых слез, рыданий, никем не слышимых, решений, страшных, жутких мыслей!.. В шуме городов мы забываем: жизнь относит…
Надо помнить!
Раз в году, 9/22 мая, в день Николы, Главный Комитет Союза Русских Инвалидов устраивает сбор повсюду, зовет на помощь, 22-го – воскресенье –
Сохраните на память детям, внукам, – о черных днях, о братском единении в походе, о бродячей жизни «по миру» – во всей вселенной! под ветрами великих государств!..
Не забывайте, отзовитесь! Все и всем, чем – в сила…
Бедные люди лучше помнят. Их сердца всегда тревожны, лучше слышат. Им нужда понятней. Бедные люди много принесли, по франкам. Мы знаем это: из газет, из приношений. Они-то отзовутся. И стыдно как-то обращаться к ним. Да и не нужно обращаться: знают!
Пусть те, которые имеют больше, – откликнутся. Те, к кому жизнь оказалась благосклоннее, пусть хоть за это будут благодарны, поделятся своим достатком. Ведь мы – в походе.
В походе – начальники порядок держат. Но наш поход – особый: мы без начальников и без приказов. Совесть для нас начальник, и наша воля. Ее приказы – точны. Без нее мы – стадо, людская пыль.
«Снова напоминаю вам»…
Это слово Церкви. Надо его услышать и понять.
Государства у нас здесь нет. Будь государство, – нас бы обязал Закон – нести повинность. Государство учитывает слабость воли и совести – и принуждает. Кто же нас принудит?! Только мы, мы сами, наша совесть. Иначе – что мы?!
И – Россия. Жива ли Она в нас еще? Слышим ли голос скорбный: вы все – одно!
Помните: «долг чести» – написал француз! Для нас – долг чести, крови и – России.
И – слово Церкви:
«Снова напоминаю вам…»
19 мая 1927 г.
Севр
(Возрождение. 1927. 21 мая. 718. С. 2)
«К писателям мира»
Я прочел обращение группы русских писателей из Москвы – «К писателям мира», этот, как бы подземный, стон. Прочел обращение Ив. Бунина – и присоединяюсь к нему всецело, – и в нем слова: «Да где же вы, „совесть мира, прозорливцы?..“» «У меня горит лицо от стыда за себя, за свою новую, может быть, напрасную попытку…»
Воистину, страшное явление. Скоро десятилетие угнетения русского народа коммунизмом, а не помнится случая, когда бы раздался голос писателей в мире, их возмущенной совести. Молчание, как в пустыне. Слышались голоса приветствий, голоса извиняющих «ошибки». Правда, теперь эти голоса, за редчайшими исключениями, примолкли. Теперь, вообще, молчат.
Что же все это значит? Почему писатели мира так поступили и так молчат, словно и нет ничего, что могло бы тревожить совесть, и не было?!
Было время, и совесть мира была тревожна. Помнятся случаи, – и не столь трагичные, как с Россией, – и тогда «совесть мира», писатели, – протестовала, возмущалась. Почему же теперь – молчание?! Или заснула совесть? или весь мир – пустыня? и вопль оттуда, и русские голоса отсюда, – лишь «глас вопиющего в пустыне»? Почему не слышат? почему «чуткие» не чуют? почему, десять лет – молчание?!
Необъяснимо. Непонятно.
Быть может, нет уже в мире совести? Быть может, она утрачена и теми, кого мы, русские, называли и теперь еще называем «мировой совестью»? Или ошибка это – называть так писателей! Но так научили нас. Научили те, кто являлись
мировой совестью, во все времена и у всех народов, кого почитает мир. Или, лучше сказать – кого почитал мир?.. Если бы мир и писатели в мире чтили и постигали величайшую «Совесть Мира», не молчали бы годы, не дожидались бы вопля из могилы.И все же, помня глубокое: «топчите, и отверзется вам», верные тем путям, что указаны Величайшими прошлого, и с ними – нашими Величайшими, Толстым и Достоевским, стражами чуткой Совести, – будем напоминать о совести, будем взывать в пустыне:
Проснитесь, отзовитесь! Вспомните, что несете великое и ответственное, как понимаем мы, русские, чудесное звание – писатель! – вознесенное Величайшими всех веков. Есть у вас Величайшие. Или они забыты, и вы отказались от наследства? Тогда перестаньте считать Великими духовных вождей своих. Перестаньте считать Великими славных доселе в мире. И назовите чудеснейшее во всей мировой литературе – чуждым и непонятным вам!
(Возрождение. 1927. 21 июля. № 779. С. 1)
Письмо в редакцию
Многоуважаемый г. редактор,
до меня дошло, что в Берлин прибыла из СССР фильма «Человек из ресторана», «по теме Ив. Шмелева». Я заявляю:
1. Права на переработку для кинематографа «Человека» никому в СССР не давал.
2. В целях изображения «гнусностей буржуазного строя», использовав в фильме популярность «Человека из ресторана», хорошо известного в Европе, извратили идею, убили душу произведения. Как на пример извращения, укажу, между прочим, хотя бы на то, что один из главных в этом произведении персонажей, сын «человека» Колюшка, особенно отмеченный известным немецким писателем Томасом Манном в его статье во «Франкфуртер Цейтунг» от 17 апреля с.г., – в фильме отсутствует. Судьбы и характеры главных персонажей совершенно извращены, зато изобретено и введено много грязи и пошлости. Даже по отзыву критика в московских «Известиях», от 21 августа, и журнала «Красная Нива» – «повесть Шмелева „Межрабпом“» – не знаю, что это за учреждение – «подверг радикальной переработке». «5 теме, т. е. в том главном, ради чего написана повесть, у кино и Шмелева нет никакого соприкосновения», «самый сюжет картины, почти ни в чем не совпадающий (курсив мой, И. Ш.) с сюжетом повести, оказывается типичной мелодрамой»…
3. Эта «переработка» в фильму, – пошлая, зловредная макулатура, – есть издевательство над писателем, над духом его произведения, и – обман зрителей. Этот обман преследует цель: насаждение лжи и зла, угашение духа и правды в людях.
Я протестую против подобного обмана, прикрываемого названием моего произведения и моим именем. С совершенным уважением
Ив. Шмелев.
7 сентября 1927 г.
Ланды
(Последние новости. 1927. 9 сент. № 2361. С. 3;
Возрождение. 1927. 10 сент. № 830. С. 3;
За свободу. 1927. 18 сент. № 214. С. 5)
<Ответ на анкету «Литературной недели» «Дней»>
1) Что Вы думаете о художественной литературе в советской России?
2) Каких беллетристов, работающих в советской России, Вы считаете людьми талантливыми или подающими надежды?
Тяжело писать об этом. Чувствую, что есть там – и будут! и какие будут!!! – дарования, но будут не там, а в будущей, свободной России, – и уже зреют… Могут и захиреть, не проявившись, если продлится еще с десятилетие.