Том I: Пропавшая рукопись
Шрифт:
Она напрягается — пленник своего тела. Голова ее горит как в огне. Сильная воля — воля свободного человека — не желает покоряться, и плевать, что там порываются сделать ноги, которые вышли из подчинения.
И вдруг она снова ощущает себя в камере в доме Леофрика, кровь струится по ее бедрам, она в полной изоляции, одна, она умирает…
А теперь она еще где-то, но не знает, где; ее удерживают; ее тело бессильно; ее разрывают на части, а она не может ничего сделать, не может двигаться, не может предотвратить…
Она теряет ощущение времени.
Гром в голове становится слабее.
Аш поднимает
Ее несут двое мужчин, лиц не узнать под стальными шлемами; звезды переместились по куполу неба, уже, наверное, позже, чем заутреня, почти канун обедни.
Все ее тело бьет крупная дрожь, руки и ноги дергаются спазматически.
— Опускайте ее!
Двое кладут ее на круглую гальку и камни. Аш слышит какой-то звук — шум волн. Холодный ветер дует ей в лицо. Море.
— Эй, командир, — Эвен Хью протягивает руку и осторожно трясет ее за плечо. — Ты тут немного вырубилась.
— Командир, еще меня стукнешь? — грустно спрашивает Томас Морган.
— Я тебя не трогала. Если бы я тебя действительно ударила, ты бы это ой как заметил!
Морган ухмыляется, вскидывает на плечо потрепанное древко знамени и, подняв кверху руки, снимает свой шлем с открытым забралом. От пота его длинные рыжие волосы прилипли к голове, ушам и шее. Он снимает рукавицу и вытирает щеки.
— Все дерьмо, командир! Мы выбрались!
Где-то там, среди двух сотен человек, Ричард Фаверхэм громко и немузыкально горланит мессу обедни и молится о спасении. Если бы не Вечный Сумрак, сейчас было бы время перед полуднем. Горят несколько фонарей, по одному-два на копье, догадывается Аш; и, опираясь на локти, старается приподняться — вся в синяках, опустошенная, измученная. Ломит все тело.
— Мы ждем тех галер, о которых мне говорил Анжелотти?
Эвен Хью показал большим пальцем на розовое свечение дальше по берегу:
— Сигнальный огонь, командир. Им лучше вернуться поскорее, этим хреновым гондольерам; иначе мои ребята разрежут их кишки на ленточки.
Возможно что угодно: шторма, течения, корабли противника. Аш уселась.
— Прибудут. А если нет, ну… ну, мы просто вернемся и очень любезно спросим у короля-калифа, нельзя ли нам одолжить у него хоть один. Верно, ребята?
Оба валлийца ржут.
— Покушать, — прошепелявил неподалеку чей-то голос.
— Уот! — Аш поднялась на ноги, ощущая боль. Кто-то снял с нее доспех; возможно владелец, и ей стало полегче, и в то же время она ощутила себя беззащитной. — Уот Родвэй! Здесь!
— Мясо, — немногословно произнес повар, протягивая дымящийся кусок.
— Ты так считаешь? — Аш взяла у него из рук кусок, пожевала — желудок стонал от голода, но все же следующие два куска Аш передала Хью и Моргану. Она небрежно облизала пальцы и воскликнула: — Ах, Уот, так вот куда подевались мои старые сапоги!
— Лучшая говядина! — удрученно прошепелявил Родвэй.
— Была — пока не попала к тебе в руки, — проговорил, не прекращая чавкать, Эвен Хью.
— Где Оксфорд? — все еще смеясь, спросила Аш.
— Я здесь, мадам.
На нем все еще был полный доспех, казалось, он не снимал его после отбытия из Карфагена. Морщины вокруг глаз отчетливо виднелись из-за въевшейся в них грязи.
— Как вы?
— Кое-что должна вам сказать. — Она увидела своих офицеров позади него и сделала им знак подойти;
к ним присоединилась Флора — возникла из тьмы, неся лампу, освещавшую ее грязное, свирепо ухмыляющееся лицо, с побелевшими глазами.— Ты в своем уме? — без всяких предисловий осведомилась Флора.
Аш привычным жестом отправила Анжелотти и Герена к себе за спину, и они присели на корточки; им были хорошо видны лица друг друга в круге света, который отбрасывала лампа на размытый волнами берег.
Голоса опять звучали у нее в голове. Как зимой солнечный свет бывает не менее светел, чем летом, но как-то жиже, слабее, без летнего сильного жара и тепла. Так и шепоты в голове ворчали на нее, но не могли принудить ее тело действовать помимо ее воли.
— Слишком многое я должна рассказать вам… но не все сразу. Прежде всего, я получила приказы и предложение, — сказала Аш. — Сейчас я намерена отправиться назад в Дижон. К Роберту Ансельму и к остальному отряду. Большинство моих ребят пойдет со мной, милорд Оксфорд, — хотя бы потому, что они погибнут, если останутся в Северной Африке. Дома, на севере, кто-то, может, захочет дезертировать, но я думаю, что большинство дойдут со мной до Дижона.
Она помолчала, прищурившись, как будто глядела на свет:
— В Бургундии еще светит солнце. Боже мой, как хочется увидеть дневной свет!
— А что потом? — спросил де Вир. — Что вы нас заставите делать, мадам?
— Вам я не приказываю. Хотя я бы не возражала, — Аш чуть-чуть улыбнулась, заметив, какое выражение появилось на лице английского графа. — Милорд, у нас есть враг, который прячется за нашим врагом.
Де Вир опустился на колени, серьезно слушая ее. Она продолжала:
— Нам противостоит сила, которой все равно, что произойдет, при условии, что будет взята Бургундия. По-моему, их вообще не волнует империя визиготов.
Граф Оксфорд выслушивал ее терпеливо и сдержанно.
— Вы носите древний титул, — продолжала Аш, — и, будь вы в изгнании или нет, вы остаетесь одним из крупнейших воинов этого века. Милорд Оксфорд, я возвращаюсь в Дижон, но вам там делать нечего. Вам следует направиться в другое место.
— Объясните, мадам, — Голос Джона де Вира заглушил раздавшиеся протесты.
— Наш враг — это демоническая сила… — Он перекрестился, и тогда Аш наклонилась вперед и договорила: — Если вы прислушаетесь к моим словам, я вам посоветую вот что. Сейчас речь идет о христианском мире. Империя визиготов победила почти все страны, кроме Бургундии — и Англии, но Англия не подвергается такой опасности.
— Вы так считаете?
Аш вдохнула побольше воздуха:
— За нашим врагом стоит другой враг… Каменный голем решает военные проблемы, он предлагает готовые решения Леофрику и через него — королю-калифу. В последние двадцать лет они получали от него указания нападать на христианский мир. Но тем силам, которые вещают устами каменного голема, — им наплевать на христианский мир. Их интересует только Бургундия.
— Враг за нашим врагом… — повторил Джон де Вир.
— Им нужна Бургундия. Не Англия. Только Бургундия. Визиготы возьмут сначала все другие города, потом Дижон, и Фарис опустошит страну. Не знаю, почему Дикие Машины ненавидят Бургундию, но это так. — У нее дрожь пробежала по спине от шепота их голосов. — Это так…