Томка и рассвет мертвецов

«Будь умницей, — сказал себе Изгой, — держи себя в руках».

Ноги понесли к столику.

Ястреб не раздобрел. В армии он не мог похвастаться балетной фигурой, отчего в первые месяцы службы терпел насмешки офицеров и дедов, но сейчас стал очень подтянутым, хоть и на сытных гражданских харчах. Дорогой темный костюм оттенял уставшее и сосредоточенное лицо. Подбородок украшала стильная щетина. На лоб свисал локон ухоженных волос. Пальцы сверкали перстнями. Словом, от Ястреба веяло солидностью и пафосом. Гламурный поддонок с обложки журнала. Разговаривая вчера с бывшим сослуживцем по телефону, Изгой и представить не мог такого преображения.

— Привет, — сказал Ястреб, не предпринимая ни малейших попыток оторвать зад от мягкого кожаного дивана. Он просто небрежно указал рукой на стул по другую сторону стола. Сам он сидел у стены, а «верные вассалы» расположились по обе руки. — Присоединяйся к нашему застолью. Ребята, плесните ему для рывка, наш друг замерз.

Присев за стол, Изгой определил, что парни дожидались его никак не меньше часа. Тарелки с холодными мясными закусками и салатами были опустошены наполовину, бутылки с виски и шампанским примерно так же, а приятели Ястреба — Рыжий и Стасик — изрядно порозовели.

Рыжий и Стасик… С ними жизнь обошлась менее ласково. Едва ли они принадлежали к тем же кругам, в коих вращался хозяин банкета. Рыжий выглядел потерянным и взлохмаченным и все время озирался, словно не понимал, как очутился здесь, в чуждой для него обстановке, а Стасик казался задумчивым. Изгой сделал вывод, что парней пришлось тащить в ресторан с помощью судебных приставов.

Что ж, это вносит некий баланс.

Стасик вопросительно взглянул на нового гостя: «Водка? Виски? Шампанское?». Изгой молча кивнул на виски. Когда его рюмка наполнилась до самых краев, Ястреб поднял свою, также полную.

— За встречу, дорогой мой. И закуси как следует.

Изгой выпил и закусил. Виски не обожгло и не согрело — скорее, добавило тяжести. Но так даже лучше.

Над столом висела напряженная тишина. Ястреб положил на тарелку еще немного ломтиков заплесневелого сыра, пару кусков холодного мяса, отправил один из них в рот и принялся неспешно жевать. Изгой ждал вопросов, решив, что не стоит делать чужую работу. Он самостоятельно налил себе еще виски на пару пальцев и выпил.

— Пойду-ка я отолью, — сказал Рыжий. Ни на кого не глядя, он протиснулся в узкий зазор между столиком и диваном, прихватил со стола пачку сигарет и исчез.

— Да, кстати, — отозвался Стасик, — дело хорошее.

Он приподнялся было с дивана, но Ястреб одним коротким движением руки опустил его обратно. Выглядело это как манипуляция с игровой приставкой Xbox. Несмотря на видимый лоск и самоуверенность, Ястребу все же требовалась моральная поддержка. Он по-прежнему не мог сражаться в одиночку.

Напыщенный и трусливый сукин сын.

Стасик смущенно потер нос и не придумал ничего лучше, как снова опрокинуть стопку виски. Сделав свое нехитрое дело, он откинулся на спинку дивана и принялся изучать безвкусные кавказские фрески на стенах. Хороша поддержка, нечего сказать.

Изгой улыбнулся.

— Что тебя так забавляет? — поинтересовался Ястреб.

— Ничего. Просто кое-что вспомнил.

— Что именно? Поделись, вместе поулыбаемся. У нас же сегодня вечер воспоминаний, не так ли?

— Вряд ли тебя это воспоминание потешит.

— А ты попробуй.

— Я вспомнил тебя в первые дни службы. Как ты резко изменился, когда мы прибыли из учебки в нашу роту.

Ястреб прищурился.

— На призывном пункте ты полностью соответствовал своей фамилии. Крут был как не знаю что. А потом затянули ремнем, обрили наголо — и все, нет больше нашего Ястреба. Воробышек остался. Не помнишь?

Изгой был доволен произведенным эффектом. Ястреб покраснел, это было видно даже в полумраке. И его ответ был предсказуем на все сто процентов.

— А ты выглядел как-то иначе, дружище?

— Нет, конечно. Но я и не претендовал на мировое господство.

— Ну да, маленький забитый чувачок оторвался от маминой титьки, а фактически никогда и не отрывался…

Ястреб остановился, поняв, какую гнусность только что сморозил, но было слишком поздно. Слова вылетели.

Пытаясь сгладить неловкость, он потянулся к бутылке виски. Его выдали дрожащие руки.

Интересно, подумал, Изгой, от чего они дрожали? От проснувшейся совести? Или от ярости?

— От маминой титьки, говоришь? — процедил он. — Я от нее оторвался в пятнадцатилетием возрасте, и тебе об этом известно. Как мразью ты был, так мразью и остался. Хотя нет, ты изменился, конечно. Ты теперь респектабельная мразь, в крутом пиджаке и штиблетах!

Оба нахохлились. Рука Ястреба так и повисла на горлышке бутылки, а Изгой выставил руки на стол, будто собираясь оттолкнуться и взлететь, чтобы наброситься на соперника сверху.

Стасик предпринял вторую попытку покинуть зону боевых действий. В этот раз ему никто не мешал.

— Вы тут поговорите, — бросил он, — а я покурю на свежем воздухе.

— Трусливые крысы, — выдавил Ястреб, не поднимая головы.

Антагонисты остались в одиночестве. Сверлили друг друга глазами. Изгой чувствовал необычайный прилив сил — не физических, но душевных. Ему редко удавалось противостоять натиску бывшего сослуживца, но сегодня что-то произошло. Он вдруг понял, что отступать некуда. Позади — жизнь, полная страхов, отчаяния и самобичевания. Так недолго и до петли. Поэтому только вперед, к другой жизни!

— О чем ты хотел со мной поговорить? — процедил Ястреб. — Угрожать собираешься?

Изгой смотрел ему прямо в глаза и не думал отворачиваться.

— Чем же я могу угрожать тебе? Кулаками? Ты всегда знал, что я в этом смысле не боец.

— А в каких смыслах ты боец? Ты вообще никто. Что ты можешь?

— Много чего. Не обязательно ведь размахивать руками.

Ястреб напрягся. Уже не было нужды хорохориться. Зрителей нет, здесь только они вдвоем, и они прекрасно понимают друг друга без слов.

— Огласите весь список, пожалуйста, — сказал он, поднимая бутылку и наклоняя ее горлышком к бокалу.

Глядя, как выливается жидкость, Изгой улыбался одними уголками губ.

— Мы избежали тюрьмы, но та тюрьма, в которую я сам себя загнал, гораздо хуже. Она бессрочная и из нее точно никуда не сбежишь.

— Не надо громких слов.

— Это не громкие слова. Я не могу спать.

— А я сплю замечательно.

— Не сомневаюсь. Но этому скоро придет конец.

Ястреб выпил виски и с шумом поставил бокал на стол. Он едва не разбил его.