Тонкая грань

Парень в ответ издал какой-то утробный рык, предприняв бесплодную попытку вырваться из оков, а ненависти в глазах было столько, что, казалось, высвободи он её, и она затопила бы собой всё вокруг.

– Да, так мы далеко не уедем, - констатировала шинигами, присев рядышком и разглядывая свои ногти.
– Так я, пожалуй, приду к выводу, что ты бракованный арранкар, и передам тебя Заэлю. Он как раз жаловался недавно на недостаток подопытных. Или же ты все-таки скажешь, как тебя зовут?

– Люппи, - чуть помедлив, все-таки ответил он.
– Люппи Антенор.

– Так-то лучше, - улыбнулась девушка, освобождая его от пут.

– Я Накамура Йоко, куратор Эспады, приятно познакомиться.

***

Вопреки опасениям, Люппи оказался не таким бешенным, как Ннойтора или Ямми. Кидаться на всех подряд не спешил, явными оскорблениями не сыпал, зато самомнение имел просто заоблачное и из себя умел выводить на ура. Неудивительно, что у них с Гриммджоу произошел конфликт. Йоко и сама порой замечала за собой острое желание отвесить новенькому так, чтобы отлетела голова. Останавливала ее, пожалуй, только мысль, что после подобного адекватности у него станет еще меньше, чем сейчас.

Также оставался открытым вопрос с его местом в Эспаде. По уровню реацу он вполне тянул занять место среди сильнейших, но в текущей ситуации проверять его уровень путем поединка с тем же Джагерджаком было несподручно. Сейчас Эспада на полигоне посвящала свое время исключительно боям с телесными иллюзиями Айзена, и времени на что-то другое не оставалось. Так что выходило, что официально Люппи числился в рядах Эспады, но номера у него не было - предложение разделить Шестой номер с Гриммджоу было яростно опротестовано обоими.

***

– Что ты сказал?!
– Йоко накинулась на невозмутимого Заэля так, что он аж отпрянул.
– Гриммджоу собрал своих фракционов и ушел в мир живых?!

– Да, так и есть, - кивнул Гранц.

– И какого черта ты говоришь мне об этом только сейчас?
– девушка с трудом удержалась от того, чтобы схватить ученого за грудки и начать трясти, как тряпичную куклу.
– Этого не было в плане!

– Потому что ты только сейчас об этом спросила, - справедливо возразил Заэль.
– Откуда я мог знать, что должен сообщить тебе об уходе Гриммджоу? Меня, знаешь ли, не волнуют его действия, если они не касаются меня или моих исследований.

Йоко и сама понимала, что её нападки на Гранца мало того, что несправедливы, но еще и совершенно бессмысленны. Но это совсем не отменяло того факта, что самоуправство Джагерджака может смешать все карты, и получать по мозгам от Соскэ за то, что не уследила за Эспадой, придется именно ей. А при мысли, что в мире живых сейчас находятся ее друзья, настроение и вовсе упало. Йоко здорово сомневалась, что кому-то, кроме Хитсугаи и, возможно, Куросаки Ичиго, по силам тягаться с арранкаром уровня Эспады.

Нужно было что-то делать, и делать немедленно. Не теряя ни секунды, девушка покинула исследовательский центр и пошла куда глаза глядят, не зная, идти ли ей в мир живых самой или же поручать это кому-то другому. Какого черта этого идиота вообще понесло в Каракуру?! И какого черта она не замечала его отсутствие больше суток?! Ну дура!

Однако вскоре выяснилось, что тактика невмешательства была как нельзя более правильной, потому что, словно прочитав её мысли, у входа в замок открылась гарганта, и из нее вышел Секста в сопровождении молчаливого и очень недовольного Тоусена. Стало быть, Соскэ заметил отсутствие арранкара и его подчиненных раньше нее и уже принял меры. Что же, хоть какое-то утешение.

Намереваясь устроить синеволосому хорошую трепку, Йоко пошла вслед за ним и Канаме в замок. Кажется, Айзену тоже есть что сказать Гриммджоу. Что ж, пусть. Последнему это, пожалуй, только на пользу пойдет.

Зал, в котором Соскэ ждал их, был пуст, и любой звук эхом отскакивал от стен. А сам владыка Лас Ночес с высоты своего трона смотрел на пришедших. Йоко, не желая мешать, прислонилась к одной из колонн.

– Ну что, с возвращением, Гриммджоу, - Айзен был в своем репертуаре, его голос звучал спокойно и даже почти непринужденно, но Йоко знала его слишком хорошо, чтобы верить одной лишь интонации.

– В чем дело?
– осведомился Тоусен, стоящий по левую руку от арранкара, который явно не собирался как-то комментировать свои действия, убрав руки в карманы хакама.
– Я что-то не слышу твоих объяснений.

– И не услышишь, - даже не глянув на бывшего капитана Девятого Отряда, произнес Джагерджак.

– Наглец, - в голосе Тоусена отчетливо послышалась угроза.

– Не нужно, Канаме, - остановил его Соскэ. Несмотря на маску радушного хозяина, холодный пронзительный взгляд был устремлен на провинившегося арранкара, и Йоко даже с такого расстояния стало не по себе, хотя на нее он никогда так не смотрел.
– По правде говоря, я не так уж и сержусь.

– Но, Айзен-сама, - возразил тот.

– Последний поступок Гриммджоу - это проявление глубокой преданности нашему делу и лично мне, не так ли, Гриммджоу?
– ситуация потихоньку переставала нравиться Накамуре, и взгляд Соскэ явно не предвещал ничего хорошего.

Джагерджак медлил с ответом несколько секунд, а потом лишь передернул плечами и небрежно бросил:

– Да, так и есть, - и тут же его за ворот схватил Канаме, которому явно не понравилось ни его прошлое, ни нынешнее поведение, да и особой веры в свои слова в голосе Гриммджоу не слышалось.
– Что тебе нужно, Тоусен?
– с явной неприязнью осведомился он у шинигами.

– Айзен-сама, позвольте покарать этого предателя?
– обратился Канаме.

– Да пошел ты!
– вырвался из захвата Гриммджоу.
– Твоя неприязнь ко мне затмила твой рассудок и мешает трезво смотреть на вещи. Разве так должны вести себя старшие офицеры?

– Я считаю, что те, кто нарушают порядок, не заслуживают прощения, - сказал, как отчеканил, Тоусен.
– Ни под каким предлогом. Так что ничего личного.

– Да-да, как я мог забыть, - оскалился арранкар.
– Ты же всегда у нас был поборником великих принципов.

– Именно так, - подтвердил тот.
– Великих принципов чести и морали, а в твоих поступках их нет. А вершить справедливость без этих принципов равносильно убийству. Однако убийство во имя этих принципов и есть справедливость.

Меньше секунды потребовалось Йоко, чтобы понять, к чему он клонит, понять, что будет дальше, выхватить меч и при помощи сюмпо броситься ему наперерез. И каким-то чудом она успела вовремя. Лезвие меча Тоусена замерло в какой-то паре сантиметров от руки Гриммджоу, встретив на пути препятствие в виде клинка Камиюмэ.