Тонкая преграда

Она так открыто мне отвечала, так страстно реагировала на малейшее касание, что я едва сдерживался, чтобы не наброситься на неё голодным зверем.

– Сэт… что мы творим? – прошептала она мне в губы, но маленькие ладошки жадно гладили меня под расстёгнутой рубашкой.

– Ты нас хочешь, Амали. Всех нас. Прекрати себя обманывать и просто прими это, – сказал я, целуя тонкую шею, заставляя девушку исступлённо дрожать.

– Я хочу тебя, – простонала она, делая ударение на слове «тебя». Девочка всё ещё упрямо отрицала очевидное, но моё тело вполне однозначно отреагировало на её признание. И без того сильное желание превратилось в безумную жажду, потребность, такую же сильную, как необходимость дышать.

 – Ты врёшь. Не мне врёшь – себе. Я видел, как ты смотрела на Тарка, как таяла в руках Рея. Не мучай нас. Прими, – хрипел я, проникая рукой под тонкий шёлк её белья.

Почувствовав пальцами её горячую влагу, я стал настойчиво гладить чувствительный бугорок её клитора.

– Сэт! – вскрикнула малышка, эротично изгибаясь в моих руках.

– Представь, что тебя так касается Таркос. Тебе ведь он нравится? – используя последние крохи собственной выдержки, дразнил я Амали.

– Не надо… – всхлипнула упрямица, а сама двигала тазом, пытаясь усилить давление на опухший чувствительный комочек.

– Представь, как мы любим тебя втроём, как ласкаем твоё совершенное тело, – сказал я, убирая руку. – Как пробуем тебя на вкус, – прошептал я. Глядя в шалые от страсти глаза девушки, я томно облизал свои пальцы, влажные от её соков.

Неожиданно для меня затуманенный страстью взор Амали стал осознанным, цепким, а большие зелёные глаза подозрительно заблестели.

– Пусти меня, – сказала она, пытаясь выбраться из моих объятий.

– Что не так? Чем я тебя обидел, Ами? – преодолевая собственное возбуждение, спросил я, крепче прижимая девочку к себе.

– Ты… ты мной просто играешь. Я бы не смогла представлять, что тебя ласкает другая девица, а ты… тебе безразлично. Мне лучше уйти, – обиженно сказала девчонка, сводя меня с ума подобными выводами.

Из-под тёмных пушистых ресниц выкатилось несколько крупных слёз, оставляя мокрые дорожки на бархатистой коже её лица.

– Что за глупости?! Я не ревную тебя только к Таркосу и Рейлину. Мы прошли вместе через огненный круг, объединили наше пламя. Они, как часть меня – это не просто культурное отличие или традиция, а вполне материальная связь, ближе, чем родственная. К твоему белобрысому «брату» я ревную до убийственной ярости, как и не потерплю ухаживаний чужого мужчины, но не к побратимам, – сердито прошипел я. Как она вообще могла такое подумать?!

– И что… они тоже не будут ревновать? – смущаясь, спросила Амали, но вырываться прекратила.

– Будут. Но не из-за собственнических замашек, как у мужчин твоего мира, а потому, что меня ты приняла, а их отвергаешь. И это плохо, цветочек. Ты наша – моя и их. Не дели нас, – искренне попросил я.

– Ты так говоришь, как будто всё решено. Не дави на меня, Сэт, – возмутилась Амали, сердито сверкая на меня мокрыми от слёз глазами.

Какая она красивая… и наивная.

– А что, нет? Не ты пылала от ревности, глядя, как Фиора трогает Тарка? Не ты обнимала и целовала Рейлина? Думаешь, Извечное пламя разведёт нас или ты сумеешь обмануть то, что живёт внутри твоей души? Хотя… если ты так хочешь избавиться от нашей связи, то можешь позволить избраннику Фиоры убить меня, – сказал я, развеивая её иллюзии.

Да, это был нечестный приём, но я слишком сильно прикипел к этой малышке, буквально сросся с ней душой, чтобы позволить ей даже просто думать о том, что наш брак – это несерьёзно.

– Ты! Ты… специально, да? Как я должна вас принять? Мне всего двадцать лет. Я мечтала стать капитаном, а не женой троих пиров. Да я понятия не имею, ни как себя вести, ни что я должна делать, да и вообще… Трое! Как мы с вами будем… ну это? – смутилась она окончательно, очень мило краснея.

– Амали, ты неправильно ставишь вопросы. Мы понимаем, что ты молода и сделаем всё, чтобы подарить тебе счастье и учесть все твои пожелания, кроме желания расстаться с нами. Какие бы ни возникли трудности, мы будем рядом и решим их. А теперь представь, что каким-то невероятным способом нам удастся развестись: ты не будешь жалеть? Не будешь вспоминать о нас, не будешь думать о том, что у нас другая игния? – серьёзно спросил я, с удовлетворением отмечая искреннюю растерянность на лице малышки. – А если тебе интересно, как мы будем делать это, то мы с парнями можем тебе показать. Позволь нам хотя бы ласкать тебя, раз боишься довериться окончательно. Обещаю, никто не сделает ничего, что будет вызывать твоё отторжение, – честно пообещал я.

– Нет! Не сейчас… Мне надо подумать, – проворчала девушка, пытаясь скрыть собственное смятение.

Она отстранилась снова, и в этот раз я её отпустил. Девушка сбросила с себя мягкий домашний костюм и резво нырнула под одеяло, заставляя меня сладко страдать от мыслей о её практически голеньком и всё ещё не остывшем после ласк теле.

«Вы поговорили?» – пришло сообщение от Рея.

«Да. Заходите», – ответил я, забираясь в кровать.

Ревность побратимов была почти физически ощутима, но они молча скинули одежду, ложась вокруг игнии.

Амали усердно притворялась спящей, но беспокойно ворочалась в кровати. Рей меланхолично смотрел в окно на светящийся шар газового гиганта Незиды, а Тарк не сводил взгляда с нашей игнии.

Мне первому надоело это общее напряжение.

– Ну, всё, хватит, – решительно сказал я, притягивая к себе тонко пискнувшую малышку.

Глава 27. Принятие

Амали

Шелковистые простыни приятно холодили кожу, почти ласкали её, что только усиливало дурацкое томление. Между ног почти болезненно ныло от неудовлетворённого желания, а этот… тоже мне муж, просто лёг и закрыл глаза, ни на чём не настаивая.

Остальные тоже пришли и молча окружили меня своими горами тестостерона, даже не пытаясь прикоснуться. Чёрт! Сэт прав: я сама не знаю, чего хочу. Вернее, мне сложно об этом задумываться, когда тело решило мне предъявить свои счета.

«Закрыть глаза и просто спать», – как мантру твердила я себе, но вместо спасительного забытья перед глазами вставали совсем нецеломудренные картинки того, как я лежала на гибком и сильном теле красавчика Таркоса или вдыхала дорогой парфюм Рейлина. При воспоминаниях о Сэте захотелось застонать и побиться головой о стену.

Бездна! Когда я успела стать сексуально озабоченной? Никогда раньше меня так не мучило неудовлетворённое желание. Да и сами желания даже если и возникали, то быстро забывались, не причиняя особого дискомфорта.

– Ну, всё, хватит, – хрипло сказал Сэтар, подминая меня под себя.

– Ты чего? – удивлённо спросила я, не особенно сопротивляясь его произволу.

– Я устал играть в детские игры, Ами. Мы чувствуем твою неудовлетворённость, а нам и своей за глаза хватает. Ты хотела узнать, как мы будем делать это? Мы с парнями тебе покажем. Просто расслабься. Будут только ласки, если ты сама не решишь иначе. Если тебе что-то интересно или ты хочешь к нам прикоснуться, то просто сделай, – искушал меня Сэт, потираясь о моё бедро однозначным доказательством его собственного возбуждения.

– Я не уверена… – остатками мозга попыталась воспротивиться я, но Сэтар не шутил, когда говорил, что ему надоело ждать. Он просто накрыл мои губы сладким жарким поцелуем.

– Расслабься, Амали. Мы никогда тебя не обидим, – прошептал мне на ухо Рей, пока подлый Сэт опускался со своими сводящими с ума поцелуями всё ниже.

– Не надо, – вяло протестовала я, цепляясь за короткие серые пряди, пытаясь удержать Сэтара, но меня лишили последней воли к сопротивлению: в губы меня мягко, но настойчиво поцеловал красавчик Тарк, заставляя потеряться в невероятных ощущениях.