Тонкие грани. Том 5

— Убавь свою ауру, Ишкуина.

— Или что, колокольчик? Изнасилуешь?

— Нет, изнасилую кого-нибудь из них, — кивнул я на девушек. — Хочешь?

— Тц… ладно-ладно, злобный девственник, — наваждение ослабло, будто в комнату впустили свежий воздух. — Так что вдруг тебя приспичило поговорить с такой дрянной девчонкой, как я? М?

— Обсудить дальнейший план. Я, честно говоря, не ожидал, что ты так быстро придёшь в себя, но тем лучше. Сразу закроем эту тему.

— Ну давай, — развалившись на своих бедных голых подчинённых, она была похожа на реальную богиню разврата. Ещё и ноги раздвинула так, чтоб нижнее бельё было видно. Красные кружевные трусы, настолько яркие, что взгляд сам собой на них натыкается. — Или всё же…

— Нам сейчас надо будет пройтись по их местам, и я рассчитываю на вашу поддержку.

— Нашу… поддержку … — опять томный голос и её хищный голодный взгляд, который больше пугает, чем возбуждает. — Ну… допустим, хорошо.

— Допустим или хорошо? — спросил я твёрже. — Мне нужен ответ, Ишкуина.

— Ох и ах, девственник недоёбанный, ты слишком давишь на бедную девушку. Можешь быть нежнее? Я о-о-очень послушная девушка и готова отдаться любому, кто ведёт себя соответствующе.

Я устало вздохнул. Всего несколько минут общения с ней, а чувство будто морально выжат. В такие моменты кажется, что тебя сейчас захватит апатия и чувство безысходности. Иначе говоря, моральная усталость. И это за какие-то минуты общения с ней, хотя до этого я чувствовал себя вполне прекрасно.

— Ишкуина, — облокотился я на стену. — У тебя есть родственники?

— А что, хочешь трахнуть мою маму? — оскалилась она. — Или сестрёнку? Знаешь, только с сестрёнкой я бы и поделилась тобой. Знаешь, как конфетой, но у меня её нет. Зато есть конфетка… — её руки поползли по её телу вниз к паху. — Хочешь конфетку?

— Хочу домой.

— Можешь считать меня своим домом. Домиком. Той, кто…

— Ответит мне на вопрос, — перебил я. — Поддержка будет? Нам нужны люди для контроля над территорией, чтоб покрыть её всю и отловить оставшихся. Лаборатории не трогаем со складами, кроме оружейных. Деньги не трогаем, если таковые у них где-то хранятся.

— Какой ты… мерзкий… девственник… — брезгливо произнесла она.

Я же продолжил, будто её не слышал:

— Сейчас, без главного, у них начнутся дрязги, сходки и так далее. Надо тихо и быстро сразу накрыть их. Оставшихся погонять, как крыс, и передавить самых ретивых. Остальные или сами растворятся, или присоединятся к нам. Ещё нужно будет внимательно следить, так как после нашей победы будет образовываться много маленьких банд, которые решат, что они тут сейчас захватят власть. Таких давить надо будет особенно жёстко и без жалости.

— Ты, кроме работы, говоришь на другие темы? — поморщилась она. — Мерзкий мальчишка… Блять, я тебя сейчас силой выебу, — поднялась Ишкуина.

— В челюсть хочешь? — полюбопытствовал я без угрозы в голосе. Будто спрашивал о погоде.

— От тебя — что угодно.

— Нет, в челюсть тебя ударит кто-нибудь из парней. Я лишь посмотрю.

— Я ему яйца за это отрежу, — прошипела она.

— Да мне плевать, если честно, — пожал я плечами. — Давай, Ишкуина, к делу. Мне нужны твои… м-м-м… девочки, — я посмотрел на начавшие шевелиться тела. — Вместе мы сможем подчистить территорию, после чего я займу её, а ты получишь спокойствие и возможность уже не беспокоиться о соседях.

— Тц… ну ладно, девственник, как-нибудь в другой раз я тебя трахну…

— Ты о деле можешь поговорить?

— Ты меня раздражаешь… Раздражает, что о деле я должна говорить с тобой, ты сбиваешь меня с мысли.

— Почему тебе так важна моя девственность?

— У тебя бывает зуд?

— Да, — я уже понял, к чему она ведёт.

— Ты мой зуд. Пока не почешу — я буду хотеть тебя трахнуть, девственная мразь. А может и потом. А насчёт планов… м-м-м… она огляделась, после чего схватила одно из бесчувственных тел за волосы и подтащила к моим ногам. — Эта. Пусть она с тобой базарит, колокольчик.

— Она? — глянул я на тело девушки перед собой.

— Да, эта. Считай, что ради благих и тесных! — в этот момент Ишкуина сделала неожиданно шаг ко мне. Я было подался назад, но упёрся спиной в стену. Оказавшись вплотную ко мне, эта стерва правой рукой неожиданно схватила меня за пах и сжала. Не сильно, но мне стало страшно за свою нижнюю часть. — Отношений, — дыхнула она мне в лицо. — Мы будем тесны и дружны, не так ли?

— Ишкуина, шаг назад, — холодно ответил я.

Она смотрела мне в глаза, улыбаясь, будто не понимая, что ей говорят. Я даже подумал, что она не подчинится, и придётся силой её отодвинуть от себя. Но обошлось, недобро улыбнувшись, стерва отпустила меня и отшагнула назад.

— Держи его для меня, — прошептала она с улыбкой. — Я первая.

— Не тебе решать, — ответил я.

— Я могу сломать тебе жизнь, колокольчик. Очень сломать. И мне даже не придётся тебе вредить.

— Я тоже могу угрожать, Ишкуина. Аккуратнее на поворотах. Я могу и обидеться, — предупредил я.

— Ой-ой, боюсь-боюсь, — прижала она ладони к щекам. — Но я сломаю тебе жизнь очень просто, Томми, или как тебя там. Я не буду поднимать против тебя людей или пытаться сделать тебе плохо. Достаточно… просто знать тебя…

Мне не понравилась ни улыбка, ни её взгляд. Так смотрит человек, который знает что-то нехорошее. Например, моё прошлое. Не знаю, как именно, ведь меня не было ни в базах данных, ни где-то ещё, однако… чёрт знает, что она вообще имеет ввиду.

— Осторожнее, Ишкуина. Твоя смерть может стать долгой и мучительной, — тихо произнёс я.

— Вряд ли меня этим напугаешь. Как и тебя, колокольчик. Мы уже… по-своему мертвы.

Она направилась к выходу.

— Ты куда это?

— К себе. У меня есть дела, кроме того, как пытаться трахнуть тебя, колокольчик.

— А девушки? — кивнул я на тела. — Куда мне их, по-твоему, теперь девать?

— А мне-то что? День куда-нибудь, — пожала она плечами. — Как эти курицы проснутся, сами в свой курятник вернутся. А эту шлюху тащи с собой. Объяснишь, что нужно и как действовать, она мне всё расскажет.

— Так не пойдёт, — покачал я головой.

— Пойдёт. Считай… — Ишкуина остановилась, хитро глянула на меня и послала воздушный поцелуй, — мы твои сучки. Можешь направлять нас как хочешь на время этого дела. Полагаюсь на твою благоразумность.

Благоразумность… От кого я это слышу.

Когда девушки начали просыпаться, стали в испуге оглядываться, пряча свои прелести руками и с какой-то ненавистью поглядывая на меня и моих людей. Вроде бы проститутки, должны быть привычны к подобному, а тут стесняются. Пришлось им объяснить, что это проделки их босса, которая даже дожидаться не стала и просто свалила. По лицам я бы не сказал, что они нам поверили, но быстро оделись и, не задавая вопросов, смылись восвояси. У меня такое ощущение, что они подсознательно ненавидят мужчин, если честно.