Тонкие грани. Том 5

И вот, уже горит его рынок, склад с оружием, мастерская, перебили ради забавы охрану у букмекерской конторы — иначе не объяснить, почему саму контору не тронули. Скоро, глядишь, они будут просто сафари по городу устраивать и расстреливать всех причастных к клану. Они начнут душить их, а он и сделать ничего не может — они находятся не на его территории, а сунься туда, и сразу война от тех же Приозёрных. Стоили ли те деньги, которые он сэкономил на наркотиках, всего этого? Потерянной репутации, денег, мест, людей. Центуриона потерял! А сколько смогли достать у них, неизвестно! Может он сюда вообще всю армию привёз свою. Там же около пятисот-шестисот голов, по слухам, было раньше.

Клан такой бойни не выдержит. А если и выдержит, его сожрут Приозёрные, которые уже аплодируют картелю и точат ножи. Они не знают, где противник, они не знают, сколько его и какие у него силы, зато сами как на ладони. Если эта бойня не остановится…

Эстрада взял в руки запачканный кровью телефон, что вытащили изо рта его правой руки Правого, отличного мужика, павшего незавидной смертью, и набрал единственный телефон в записной книжке.

После второго же гудка подняли трубку, и раздался уже знакомый ему хриплый низкий голос.

— Слушаю.

— Я думаю, нам пора отложить в сторону оружие и поговорить как цивилизованные люди, — морщась от унижения, словно сам приполз лично просить прощения, Эстрада всё же не дал этому проникнуть в голос. — Незачем обескровливать друг друга.

— Вы заставили потратить нас наше время. Я не жадный человек и против насилия, так как оно мешает бизнесу, однако с учётом происходящего вы должны выплатить штраф в пятнадцать процентов, мистер Эстрада.

— Я предлагаю встретиться…

— Никаких встреч. Просто привезите деньги в десять утра на остановку на Шелькенской. Без фокусов, маячков или бомб, иначе мы продолжим вас терроризировать дальше. Ваш человек их привезёт, мой человек их пересчитает и заберёт. Он доедет до дома, и мы покинем ваш город.

— И больше никакой войны? — уточнил он.

— Никакой войны, никакой мести, никаких претензий ни с нашей, ни с вашей стороны. Сделаем вид, что ничего этого не было и будем вести дела дальше. Захотите быть нашим клиентом, можете заказать товар, только на этот раз сумму вперёд.

— Что ж, тогда по рукам, мистер Блэк. Завтра мой человек привезёт вам деньги.

— Отлично. Было приятно иметь с вами дело, мистер Эстрада. До свидания.

Приятно иметь с вами дело… Эстраду перекосило. Он чувствовал себя настолько унизительно, что не хотел смотреть в глаза даже своим людям. Его практически отхлестали по лицу. Хуже то, что он сам как дурак выглядит — попытался кинуть, а потом, получив подзатыльник, сдался. Пусть увесистый, но сдался. И теперь что ни сделай — он дурак. Едва ли это можно было назвать наилучшим выходом из ситуации. С другой стороны, по крайней мере его клан до сих пор был на ногах.

Глава 221

Минус семь человек — таковым стал исход наших неудавшихся переговоров. Мне плевать, сколько погибло с их стороны, но для нас семь хороших боевиков было настоящей потерей. И ведь большая часть, а если конкретно, то пять погибли вовсе не от пули, а от импульса. Как мне сказали, их убило буквально в первые минуты боя, и если бы не снайпер, то жертв могло бы быть и больше.

Раньше я не сильно задумывался, насколько сильны импульсники, так как не часто имел с ними дело. В основном против нас были обычные люди, да бойцы класса Беллатор или Эвокат, которые были ненамного мощнее людей. Практически идентичны, просто с некоторыми бонусами, как фаербол, капкан, молния и всё такое в том же духе. Убить их не составляло труда, за редким исключением.

Ну что же, теперь я знаю, насколько действительно опасны настоящие импульсники, и что они могут сделать. Можно сказать, на наглядном примере увидел, какой урон можно понести при встрече с подобным кадром. А это, по свидетельству наёмника, был класс не выше Центуриона, иначе бы винтовка его не взяла. Будь кто посильнее, и тогда бы вообще никого не оставили в живых.

Чистая мощь в одном человеке. Ему в действительности были и не обязательны остальные боевики. Он сам по себе при таком раскладе был человеком-армией. У импульсника барьер был воздушным, а это значит, что уже не играет роли, сколько пуль в него летит — он будет держаться, пока не кончатся силы у его хозяина. Отсюда следует, что импульсник мог просто идти напролом, и его бы не смогли взять, а он бы всех истребил. Почему он так не сделал, непонятно: может как раз-таки опасался вот такой пули, что в него попала, а может просто не хотел показывать свои реальные силы.

— Собираемся, давайте, чтоб следов не осталось, — поторапливал Джек парней, которые отчищали квартиру от следов нашего пребывания. — Неси рацию в машину, давай. Только в коробку засунь её.

— Гурман, — позвал я суетливого товарища. — Что сказал гонец?

— Говорит, что проверил всё, вроде как чисто. Уже как приедет, ещё раз всё проверят.

— Хорошо, — кивнул я.

Парень должен был проверить всё на наличие жучков и возможных бомб. Мало ли как решат напакостить Хассы. К тому же, мы просчитались — деньги, которые задолжал нам клан вместе с процентами, в одну сумку не уместились. Если один миллион весит десять кило, то там один человек всё просто не утащит, больше сотни выходило. Пришлось подгонять машину, куда всё перекладывали, попутно проверяя на наличие подарков.

Меня мучал и ещё один вопрос, который просто не давал покоя — надо ли убрать главу Хассы или нет? Заказать киллера, чтоб тот потом его аккуратно убрал, или же не стоит? Этот момент имел как плюсы, так и минусы.

Из плюсов: нас будут бояться; каждый будет знать, что если нас кинуть, его будет ждать смерть; обезопасить тыл — мёртвые не научились, к нашему счастью, мстить.

Из минусов: так дела не делаются — я слежу за миром, и обычно, когда два клана, воюющих на смерть, объявляют мир, они не спешат друг друга убивать, по крайней мере в ближайшее время. Недоверие остальных — каждый будет видеть, что мы делаем, от чего может открыться клуб недоброжелателей картеля. Репутация — мы заключили мир и тут же ударили в спину; некоторые не оценят. Под некоторыми я подразумеваю всех. И это может сказаться на нашей работе.

Иначе говоря, плюсов столько же, сколько и минусов. Убить его было неплохой идеей, я бы даже сказал, хорошей, но неизвестно, как на это отреагируют другие. Поэтому я всё же решил пока оставить этот вопрос открытым. Буду смотреть, как будет вести себя Эстрада, и от этого уже буду отталкиваться.

— Всё собрали? — спросил я, оглядывая пустую квартиру.

— Да, парни сейчас ещё зальют тут всё моющим средством, — кивнул Джек. — Идём, Мясник. Они сами справятся.

— И всё же, семь трупов… — вздохнул я, когда мы спустились. — Вот тебе и встретили Центуриона. А это он несколько минут всего их утюжил. Живи чуть дольше — перебил бы всех.

— Ну не выжил же, верно?

— Представь, что такие есть в домах, и они там не в одном или двух экземплярах. Десяток таких парней, которые при этом тренируются без устали и сильны настолько, что способны остановить, даже будучи Центурионом, такую пулю.

— Ну… да. А на улице таких монстров раз-два, и обчёлся. А именно подготовленных вообще нет, наверное. Все идиоты давно с домами. Да и вообще, мы же бандиты, нам не тягаться с домами. Мы так, считай, насекомые для них.

— Не хочу быть насекомым, — фыркнул я, садясь в машину. — Нам нужна защита от домов.