Тонкие грани

Чудовищная ударная волна, как от взрыва, разошлась во все стороны. Это была чистая магическая сила, которую она испустила, стоило ведьмам приблизиться. Настолько мощная, что всех, кто был ближе сорока метров к ней, просто раскидало по сторонам.

Не теряя присутствия духа, София оттолкнулась, взмыла в небо и резко понеслась вниз. Но не долетела до земли всего пары метров, как в неё ударила электрическая дуга, отбросив в сторону. Её тельце ударилось об стену полуразрушенного здания и упало на землю. Не дав Софии даже подняться, ведьмы гурьбой, словно стая пчёл, бросились на неё.

Глава 280

София было попыталась встать для атаки, но в этот момент на неё сзади набросилась Мэйлина, ловко воспользовавшись отвлекающим манёвром.

— Попалась… — она быстрым движением накинула ошейник на шею Софии…

И тут же отпрыгнула.

На том месте, где она стояла, сработал земляной капкан, который обещал переломать ведьме кости на ноге в труху. София развернулась и взмахнула рукой, выпуская в неё уже импульс, но Мэйлина с лёгкостью отбила его. А в следующее мгновение, взлетя в воздух, увернулась от воздушного лезвия, которое срезало торчащий из обломков фонарный столб как нечего делать.

София, не теряя энтузиазма, развернулась и начала обстреливать ведьм, приближающихся к ней. Бросила сетку из молний, запустила в них воздушное ядро, попыталась рассечь воздушными клинками, но с каждой новой атакой её силы слабели. Они будто покидали её. Магия так сразу исчезла, а импульс будто затухал при каждом его применении. Становился всё слабее и слабее. И когда атаки совсем стали слабыми, ведьмы гурьбой набросились на неё и повалили на землю.

— Попалась!

— Держи её!

— Вяжите! Вяжите девочку!

— Руки ей держи! Держи руки!

— Прижми ей ноги! Давай!

— Она кусается!

Шум, гам, куча мала. Все ведьмы дружной кучей удерживали Софию, которая брыкалась, визжала как резаная, кусалась и пыталась вырваться. При этом всеми силами пыталась вернуть себе всю свою мощь. Ошейник из камня засветился, словно внутри него включались яркие лампочки, с каждой секундой становясь всё ярче и ярче.

Ведьмы видели это. Такая мощь их пугала. Что если ошейник не сдержит? Маленькая злая девочка станет совсем не маленькой проблемой и устроит здесь самый настоящий ад. Каждая уже на себе убедилась, что силы у неё есть, и они куда больше, чем у каждой отдельно взятой ведьмы.

А если она сильнее всех их вместе взятых?

Связанная по рукам и ногам светящимися нитями, с перекошённым от злобы лицом, София визжала. Так, что резала своим душераздирающим визгом уши. Она была вся красной, сама не своя, безумная и ничего не соображающая. Кто имел возможность дотронуться до её сознания, были поражены той ненавистью, которая в ней была. Остальные просто чувствовали эту ауру.

Не один десяток ведьм столпились кольцом вокруг маленькой беснующейся ведьмочки. Кто-то стоял в первом ряду, кто-то поглядывал на такое чудо из-за плеч. Часть забралась на руины зданий, чтоб наблюдать сверху.

— Она такими темпами выберется, — с беспокойством сказала одна из ведьм. — Нам надо что-то сделать. Успокоить её.

— Надо её усыпить, — предложила другая. И все взоры сразу перешли на Мэйлину, как на самую сильную из ведьм.

Пока что.

— Это не поможет, — тонким голосом ответила она, покачав головой. — Она слишком… сильная. И сейчас это лишь машина, там нечего успокаивать.

Ведьмы переглянулись, зашептались. Все они не понаслышке знали, что такое программа. Каждая из них была клоном, у каждой сохранился или штрихкод, или шрам от него на руке. И часть из них на себе прочувствовала, что такое быть не собой.

Но тем не менее, Мэйлина всё же сделала попытку. Поднесла посох к своим губам и тихонько подула. На его конце вспыхнули искры, которые полетели в сторону Софии. Они коснулись её лица, и…

Ничего.

— Может иначе попробовать? — предложила с тревогой другая. Камень на шее теперь светился как лампочка, а София продолжала визжать, словно ей не было известно, что такое усталость или сорвать голос.

— Как?

— Ударить по голове? Просто вырубим её?

— Ударить? — нахмурилась одна из ведьм.

— Она перегружает камень. Он не выдержит.

Словно в ответ на это послышался лёгкий треск, и на ошейнике появилась тонкая, но видимая трещина.

— Чёрт… — не выдержала одна из ведьм, перехватила свой посох поудобнее, занесла его и ударила Софью по голове.

Результат был в обратную сторону — она начала кричать ещё громче, а камень затрещал ещё отчётливее. Софья упрямо продолжала визжать, не собираясь терять сознания. С её головы потекла кровь, но сама девочка, казалось, даже не замечала этого. Её простая программа хотела уничтожить их, хотела их всех стереть в порошок. Однако сколько бы сил она ни вливала, сделать у неё этого не получалось из-за ошейника. Но элементарная логика работала односторонне — не хватает сил победить, добавь их ещё.

И теперь уже сама София не выдерживала. Из-под носа закапала кровь, на одном из глаз полопались капилляры, на лице вздулись вены. Здесь вопрос стоял в том, что раньше откажет — сердце девочки от таких нагрузок или камень.

В этот момент, всех расталкивая, в круг пробилась Нинг. Хромая, с разбитой губой, с которой капала кровь, немного заплывшим глазом, вся растрёпанная, словно это её посохом били, а не Софию.

— Нинг? — удивлённо взглянула на неё ведьма, что буквально несколько секунд назад попыталась вырубить девочку.

Та похромала мимо неё.

— Идиотки… — хрипло бросила она. — У половины из вас же есть дети, а ведёте себя как идиотки.

Она подошла к Софии, присела перед ней на колени, подтянула девочку к себе и обняла. Прижала к себе, чувствуя, как в теле бушует пугающая энергия. Но Нинг не показала и капли беспокойства, помня, что в первую очередь перед ней ребёнок. И теперь, когда им удалось запечатать всю силу, надо было относиться к ней не как к опасной машине, а как к ребёнку, которому требуется помощь, чтобы справиться с эмоциями и горем. Надо было вытащить перепуганное наполненное боль «Я» Софии наружу.

— Это я, дитя, — тихо шепнула Нинг. — Это я, тётя Нинг. Ты опять делаешь всё неправильно. Тс-с-с… тихо, тихо…

Нинг взмахом пальцев заставила исчезнуть путы. Почувствовав свободу, София начала сразу же вырываться, но теперь, без магии и импульса, она была не сильнее самой обычной шестилетней девочки, у которой истерика. Она билась в руках Нинг, которая не опускала её: наоборот, ещё плотнее прижала к себе, продолжая повторять: «Тс-с-с-с…». Но вскоре и София перестала вырываться, она вцепилась цепкими пальчиками в Нинг. Её душераздирающий визг терял свою тональность и вскоре стал обычным криком. Её ошейник становился всё тусклее и тусклее.