Тонкие грани

– Она в порядке, просто сильно испугалась, – теплый баритон Рика окатил мое лицо влажным паром.

– Идите в дом, я замету следы, – Стэнли кивнул в сторону дома.

Рик жив! Стэнли жив! Мы живы! Эти мысли пульсировали в висках и слезы с новой силой покатились из глаз. Я силилась их сдержать, но они текли, словно мои глаза были не человеческий орган, а непрерывный источник с живительной влагой. На сегодня это уже был перебор, и шмыгнув носом, я подняла глаза опять к небу.

От большой любви сердце становится таким же. Но от бесконечных переживаний и боли оно уменьшается в размерах, как минимум вдвое. Сморщивается, скуксивается, слабеет, усыхает, в конце концов. Я забыла, как наслаждаться жизнью и ценить ее каждый миг так, словно он был последним. Приблизительно как сейчас… Стэнли – профессиональный киллер, и убить человека, даже с такого внушительного расстояния, одним-единственным метким выстрелом – это часть его жизни. Как и жизни наглеца. И, пожалуй, убивать – это единственное, что у них получалось на высшем уровне, сверхпрофессионально и хладнокровно, и в какой-то мере естественно, как будто это было обычное управление транспортным средством. От вас лишь требуется внимательность и осторожность при управлении несложным механизмом. Мне не хотелось проводить такую параллель между бездушной машиной и ними, но я даже не могла представить, что ощущал человек, когда отнимал жизнь у другого, забирал его мысли, чувства, тепло… Почему к определению “убийца” часто приставляют слово “хладнокровный”? Сколько бы жизней ни было загублено одним-единственным человеком, тепло этих душ не покидало своего палача, готовя тем самым для него пламенную встречу на разведенном огне своих несбывшихся надежд, желаний и причиненной боли… Все в этой жизни относительно. И каждый в итоге получал по своим заслугам. Именно поэтому я не хотела думать о том, сколько крови было на руках у моего брата и человека, который бережно прижмал меня к груди, так, словно я была самое дорогое на свете сокровище.

– Рик, какого хрена? – непонятно откуда взявшийся Сэт нарушил ход моих мыслей, и я отчаянно захотела оказаться уже, наконец, в помещении и согреться, раз уж я заговорила о тепле. Холод казалось, проникал под кожу, жаля все мои внутренности.

– Норман… – только и сказал Рик, и я оказалась в облаке света. Сэт направил на меня луч фонарика, заставляя жмуриться, словно я была на полуденном солнце.

– Л…учше бы т…ы захватил п…лед, – заикающимся от холода языком пробормотала я, отворачиваясь от яркого света, который в какой-то степени даже причинял боль. Грудь Рика слегка дрогнула, и я, к своему удивлению, поняла, что он улыбался.

– Оказывается, ты умеешь шутить! – съерничал Сэт. – Малышка Алисия, ночные пробежки, безусловно, идут тебе на пользу! – у нас почему-то с самого начала не задалась дружба со здоровяком, хоть и в целом он был неплохим парнем. Тем более из-за всей этой истории его девушка тоже находилась теперь в опасности.

– Здоровый румянец…

– Достаточно, Сэт! – спокойно оборвал его Рик, не дав тому продолжить свой неуместный юмор. Да и я сейчас далеко не в том состоянии, чтобы вступать с ним в словесную перепалку. За последние дни, что Рика не было рядом, Логан не раз выступал между нами рефери со своим спасительным «Брейк, по углам». – Ты не видишь, ей сейчас не до этого! У нее зуб на зуб не попадает от холода!

– Оу! Оу! Никто не заставлял малышку выбегать на улицу! – я лишь надеялась поскорее добраться до тепла и, отогревшись, надрать задницу этому придурку! Кстати, если бы он не стоял в проходе, то я бы мирно сейчас лежала и плакала в подушку в своей комнате, закрывшись ото всех. «Ага, в то время как Норман бы их всех перестрелял», – вмешался внутренний голос. Первый и единственный раз в жизни я пришла к выводу, что все, что ни делается – к лучшему, и случайности не случайны.

– Сэт! Было бы лучше, если бы ты принес с собой плед, а не болтовню стервозной сучки! – да, выдержке и терпению Рика можно было позавидовать. Ни тени недовольства или раздражения, а только не допускающий возражения тон.

Я поняла, что оказалась в доме, только тогда, когда Рик отнял меня от своего тела и положил на что-то мягкое. Сжалась в комочек и попыталась сконцентрироваться на том, что не умру от холода, и этот ужасный озноб скоро пройдет…

– Логан! – теплый баритон Рика по-прежнему ласкал слух. Меня когда-нибудь или что-нибудь заставит оттолкнуть от себя этого мужчину, убийцу, который завладел всеми моими мыслями и душой… «Наверно, я единственная, кто жива, чьей душой он обладал», – пронеслось в мыслях.

– Я наверху! Неси ее сюда! Ее нужно осмотреть, – отозвался знакомый голос, который был для меня как бальзам на душу после резкого и едкого Сэта.

– Я помогу! – вступился мой мученик, отчего, если бы обладала такой возможностью, то кинулась бы поднять свою вывалившуюся от удивления челюсть с пола. – Набери пока горячую ванну, – оказывается, у здоровяка орган, который помогал гонять кровь по венам, достоин был называться не только мышцей, но и сердцем…

Руки Сэта подняли меня, словно я была пушинка, и в мгновение ока он взметнулся по лестнице. Ненароком я подумала, что он вызвался помочь лишь из-за отсутствия тренажеров. А так, небольшие нагрузки с моей ношей вверх по двухуровневой лестнице – неплохая разминка для застоявшихся мышц…

– Сэт, оставь нас! – к моему удивлению, Логан, оказывается, умел быть не только сопереживающим и мягким, но резким и командующим.

Мое тело оказалось на своего рода кушетке, и я предстала перед взором Логана, вид которого не предвещал ничего хорошего. И несмотря на озноб, который пробирал меня до костей, только сейчас встретившись с мужчиной лицом к лицу, я вспомнила о нашем недавнем разговоре, чтобы сложить все один к одному.

– Ты з…знал? – дрожащими от холода губами спросила я и подняла на него свои глаза.

Блондин молчал и, присев на корточки, взял мои онемевшие от холода ноги в руки.

– Так чувствуешь? – спросил он, как ни в чем не бывало, игнорируя мой вопрос.

– Ты знал, – ответила я за него, пытаясь вспомнить весь наш разговор в подробностях.

Еще там, на лестнице, меня словно прошибло током, когда я увидела Стэнли и вспомнила о таких простых, на первый взгляд, словах Логана: «Если бы я был на твоем месте…»…

– А так? Алисия, неужели ты не ничего не чувствуешь? – блондин продолжал мять холодные ступни, не обращая на мой потерянный вид никакого внимания.

– Я ничего не чувствую?! – голос хрипел и сипел одновременно, и я уже не знала наверняка, был ли причинной тому холод. – Холод – ничто, по сравнению с тем, что происходит сейчас у меня внутри! – я с силой отдернула от него свои озябшие конечности.

Моя попытка вырваться увенчалась успехом, и под натиском своих, пока еще неоднозначных чувств, я встала на ноги, которые в то же мгновение подкосились, отказываясь слушаться. Логан буквально подхватил меня в нескольких сантиметрах от пола и усадил обратно на кушетку. Его глаза метали молнии, в то время как лицо было совершенно непроницаемо.

– Ты не рада, что твой брат оказался целым и невредимым? – такой простой вопрос вызвал внутри шквал эмоций. Рада, но… – Или ты сейчас думаешь в первую очередь о своих чувствах? Но что твои чувства по сравнению с жизнью близкого человека? Какую бы боль ты предпочла чувствовать больше? Ту, зная, что его никогда больше не будет рядом, или ту, что обманула твои ожидания? – я смотрела изумленными глазами на Логана, стоящего напротив. Мужчина давно потерял непоколебимость, как в голосе, так и во внешнем виде. Его раскрасневшееся лицо и расширенные зрачки, часто вздымающаяся грудь… – Алисия, никто не говорит, что это правильно, поступать так с близким человеком, как это сделал Стэнли, но... разве бы ты не пошла на этот шаг, чтобы хотя бы попытаться сохранить жизнь любимым людям?