Тонкости укрощения теневых драконов. Тварья Академия
Шрифт:
Чужая рука обвилась вокруг талии, в ноздри ударил странный тягучий и чуть сладковатый аромат, что-то зашептали тени. Показалось – или уважаемый магистр зарылся на миг носом в мою макушку?
Я дернулась, завозилась, выворачиваясь. Конечно же, меня выпустили.
– Будьте впредь осторожнее, адептка, – снова это продирающий взгляд. И покалывание в ладони.
– Спасибо, мастер, за помощь. Вы буквально спасли мою шею! – Искренне поблагодарила, стараясь не обращать внимания на то, как подрагивают ноздри породистого носа.
Как будто… вбирают мой запах.
– До встречи, –
Он исчез прежде, чем я успела поймать зудящую мысль за хвост. А со скамейки, стоящей в живописном парке, мне махала Ринка:
– Сдала! Скорее иди к нам!
– Хозяйка, ну тебя только оставь – снова соберешь приключения на голову! Что? Куда мы попали? Мы молодцы? – Спланировал с неба Муль.
Рург смешно подергал крылышками, повел носом и как-то подозрительно притих.
А я почувствовала, что искренне улыбаюсь. И тому, что прошла, и тому, что здесь и сейчас я вместе с близкими мне существами, и тому, что день отличный… и просто я почему-то счастлива! А что в мыслях нет-нет да и мелькает образ странного магистра – это пустяки. Мне уже лорда Сейлира хватило!
Глава 6. Драконы прилетели..
Где-то в Университете Высшего Мастерства. Один известный нам лорд.
Он с давних пор ненавидел саму мысль о каких-либо излишне трепетных чувствах. Он презирал саму мысль о привязанности к женщине. К человеку. Не говоря уж об истинных парах, от которых вреда было куда больше, чем пользы. Фу какая гадость – эта ваша любовь.
Так почему же сейчас одна только мысль о том, что ему противоречили, на него ни разу не посмотрели, как на мужчину, вызывала такое бешенство?
Мощная воздушная волна высекла крошки из стены.
– Да какого драного нага! – Рык. – Как она с-смела мне отказать?! Мне! Человеческая девка!
Если бы кто-то сейчас увидел бы всегда ледяного и спокойного, как снежный шхус, магистра темной материи, то очень сильно бы удивился. Возможно, даже фатально для себя.
Удар. Ещё удар. Танец. Танец на исходе сил, на грани, на тонкой ниточке между здравым рассудком и безумием силы. Рэйлис Ногэр… Никому даже в голову не приходило просто перевернуть буквы этого имени, чтобы получить совершенно иное.
Сейлир Дрэгон… Иллдрэгона… В серебристых пустых глазах сейчас бушевала тьма, волосы стремительно меняли цвет, становясь чернильно-черными, человеческие черты лица расплывались, уступая место хищным резким мазкам. Скулы заострились. Когти удлинились. За спиной распахнулся черный плащ из крыльев.
– Почему я ещё просто не схватил это девчонку и не сделал то, чего хочу? – На бледных губах мужчины мелькнула раздраженная усмешка. Маг оскалился, показывая длинные острые клыки. – Из благодарности? – Мужчина посмаковал слово, мотнул головой.
– Нет, – сообщил окну, – спасла – моя благодарность, безусловно, но… это не то, что меня бы остановило. Что с ней не так? Почему у меня такое ощущение, что я её уже где-то видел? Почему её запах меня так… раздражает?!
Рык. Новый удар. Ноздри как будто наяву щекотал едва заметный сладковатый аромат. Чуждый. Неестественный.
Вот оно! Вот, что не давало ему покоя! Запах… он не соответствовал сути, а все волшебные существа, к расе которых принадлежал и сам Сейлир, были к запахам чрезвычайно чувствительны.– Ненавижу женщин, – скривился Сейлир.
Новая волна силы разошлась по комнате, громя то, что догромить он ещё не успел. Хотелось выпустить силу наружу, расправить крылья, взвиться в небо…. Но, проклятье богов ли, мира ли… он, тот, кто мог воплощаться в теневого дракона, был лишен своих крыльев. Древнее предательство разбило душу дракона. Сущность уснула.
С-сучность поганая!
– Ненавижу истинные пары. Ненавижу это тупое слово «любовь», – яростно сверкнув глазами, почти обиженно сообщил Сейлир своему отражению.
Пылающие чернотой глаза монстра из зеркала ехидно сверкнули. Да-да, он в это верил. И у Сейлира Кастелла Иллдрэгона, Великого лорда, Верховного правителя, была на то весьма уважительная причина. Как-никак – много лет назад, так давно, что многие этого времени и не помнят, женщина, которую он любил, предала его и уничтожила…. Да что там – она развязала войну между тварями и магами. И только совсем недавно по случайному ли стечению обстоятельств, зову миру, уставшему терпеть бесчинства магов или просто из-за одного маленького чуда лорд Сейлир смог вновь вернуться в мир живых.
Все соратники были омерзительно счастливы, радостно обзаведясь парами. Гадость-то какая. А он…
Кулак врезался в стену. На стене остался отпечаток, на костяшках – царапина. Мужчина медленно облизнул её, прикрыв глаза. Зашипел. Несколько лет назад Дева Судьбы, одна из местных жриц, сделала ему предсказание. Любовь пообещала. Встречу. Несколько лет назад на улочках человеческого городишки он столкнулся с девчонкой-беглянкой, на которой учуял аромат своей пары. С тех пор он так и не смог её найти… впрочем, и не слишком старался.
Что изменилось теперь? Почему эта… Кина – настолько… раздражает? Он давно уже не вспыльчивый юнец. В чем дело? В том ли, что её магия тьмы – результат их связи? Маленькая воровка! Но ментал-то её.
Или, быть может, в том, что она могла быть подходящей кандидатурой на роль очередной шпионки? Сколько их уже маги засылали в стены Академии!
В любом случае – Сейлир ненавидел бездействовать. За долгие годы он уже в достаточной мере познал это всеобъемлющее ощущение бессилия, чтобы больше никогда на него не оглядываться. Не позволять себе оказаться загнанным в угол. Не иметь ненужных привязанностей. Женщинам доверия нет, впрочем, как и многим другим… существам.
– Не спишь, брат мой? – Дверь распахнулась без стука. – О… – вошедший чуть округлил глаза от удивления при виде царящего в комнате разгрома. – Неплохо ты… повеселился. В чем дело? С тех пор, как ты вернулся после последнего покушения – ты сам не свой.
Вошедший одернул капюшон и медленно снял его. На Сейлира смотрела практически точная его копия. Только волосы короче, забраны в высокий хвост, да одежда иная, традиционная для их расы. Черная ткань кимоно мягко мерцала в свете цветка-светильника, а дракон на ней словно извивался всем телом.