Торговцы грезами
Шрифт:
– Что? – насторожился Мораддин и, повернувшись к варвару, подозрительно посмотрел на него. – Конан, зачем тебе понадобилось грабить дом?
– Потом расскажу, – отмахнулся варвар. – И вы двое решили сами позаботиться о себе, так?
– А что нам еще оставалось делать? – презрительно спросила Линдисса. – Сидеть и ждать, пока они все окончательно перегрызутся и упустят такую возможность…
Тут она вспомнила, что возможность все-таки была упущена и снова всхлипнула.
– Это вы устроили покушение на немедийского капитана? – прямо спросил Конан, – Боялись, что Даммарос помешает вашим планам?
– Господин капитан начал кое-что подозревать, – нехотя проворчал Леддар. – Организовано, конечно, было бездарно. Просто времени не было. А вдобавок ты
– Мне Даммарос ничего плохого не сделал, – заявил Конан. – А вам я теперь не посоветую появляться в городе – если немедиец узнает, висеть вам на воротах обоим.
– Не узнает, – буркнул хозяин. – Если ты не скажешь.
– Допустим, вы не врете, – задумчиво сказал киммериец. – Но пока я услышал главного – что же такое везли в этом распроклятом караване?
– Скажи ему! – со слезами в голосе выкрикнула рыжая красотка. – Скажи, пусть пойдет и удавится!
– Я уже говорил, что у каравана был очень необычный груз? – едко поинтересовался Леддар. – Ах, говорил? Так вот, большую часть этого груза с величайшими трудностями доставили из Кхитая. Лотос, серый лотос, вот что там было!
– Серый лотос… – только и выговорил Конан, хватаясь за голову. – Проклятый порошок для хозяев Аренджуна! Куча денег…
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
– Балда! Безмозглая рыжая дура! Почему, почему сразу все не рассказала, бестолочь? – подобного отчаяния Конану уже давненько не доводилось испытывать. – У тебя что, язык отсох? Сетовы змееныши, мы смогли бы придумали что-нибудь поумнее, а не набросились бы на караван с шайкой никуда не годных болванов! А теперь купцы уйдут и догнать их невозможно!
Линдисса угрюмо молчала, видимо признавая полнейшую справедливость упреков, или не зная, что ответить. В ее взгляде, однако, мелькало плохо скрываемое злорадство.
– Эй, полегче, – Леддар самоуверенно попытался вступиться за оскорбляемую верную подругу и помощницу, и даже приподнялся с кресла. Лишь своевременное вмешательство Мораддина спасло несостоявшегося заговорщика от неминуемой гибели – варвару настоятельно требовалось на ком-нибудь сорвать злость, а Леддар чуть было не оказался под рукой.
– Конан, прекрати, – сердито сказал полугном, загородив собой стол на котором лежал меч. Варвар неожиданно послушался, но в ответ последовал настолько густой поток ругательств и проклятий на смеси известных и неизвестных языков, что Мораддин только пожал плечами и предпочел обождать. Все равно запас бранных выражений рано или поздно иссякнет, а до того разговаривать с явно спятившим северным дикарем бесполезно.
– Курица безголовая, – устало заключил киммериец, поняв, что даже прикончи он сейчас Линдиссу, ее смерть совершенно ничего не изменит. Теперь понятно, отчего Дэлирамская шайка старалась, чтобы наружу не просочилось ни единого, даже самого малейшего слуха о планируемой авантюре. Сотоварищи Линдиссы согласились бы даже на то, чтобы клыкастая ночная тварь истребила полгорода, или даже весь, но при одном условии – их секрет останется нераскрытым.
А задумка была весьма неплоха… Да что там неплоха, просто великолепна! Карела в подобной ситуации даже мгновения раздумывать не стала бы – скликнула всю свору и бросилась ловить драгоценный караван. Правда, Рыжий Ястреб наверняка провернула бы столь трудное дело куда более грамотно и умело, обязательно добившись своего. Карела позволила бы каравану беспрепятственно пройти через горы и даже миновать Дэлирам, и преспокойно захватила груз в степи, где некуда скрыться.
«Лучше Линдисса с Леддаром вообще ничего не говорили. Когда знаешь, что именно потерял – действительно хочется повеситься… – с тоской подумал Конан. – Хотя… Может, еще не все потеряно?..»
Серый лотос. Два простых слова объясняли многое. Даже слишком многое. Внешне ничем не примечательный цветочек произрастал на огромных болотах, затерянных где-то в далеких полуночных провинциях Кхитая. Раз в год, в пору его цветения, специально отобранные и
обученные рабы собирали созревшие семена, которые затем измельчались, превращаясь в горсточки невесомой серой пыли. За одну-единственную подобную горсточку в Заморе или Туране можно было получить не меньше сотни полновесных золотых монет, и то – если особо не торговаться. Дальше на закат цена неуклонно возрастала, достигая двух, трех, а порой и пяти сотен…Конечно, это была отрава. Причем, по мнению знатоков, такая, что знаменитый пурпурный лотос с Великих болот Стигии не выдерживал с ней никакого сравнения. Не говоря уже о дешевеньком желтом лотосе Турана. Одна неумело употребленная крупинка кхитайского порошка могла навсегда свести человека с ума, а могла подарить невероятный мир с любыми осуществленными мечтами. К сожалению, великолепная страна грез существовала исключительно в воображении употребившего заветную крохотную пылинку, и, что самое досадное, с каждым разом таких пылинок было необходимо все больше и больше. А конец всегда был одинаков…
Серое зелье требовалось всем – колдунам Стигии и Шема, скучающим пресыщенным богачам Кофа и Офира, просвещенным мудрецам Аквилонии, жаждущим познать жизнь во всех ее проявлениях, дворцовым интриганам Немедии… Однако, по большей части, то немногое, что удавалось с огромными трудами доставить из Кхитая через Вилайет, оседало в Туранских прибрежных городах, и лишь малая толика проникала через Кезанкию дальше, в страны заката.
«Караван с лотосом… Как много там может оказаться порошка? Впрочем, неважно. Мы бы получили за него столько, сколько захотели… Нет, об этом лучше не думать… Что еще можно сделать?» – Конан лихорадочно перебирал оставшиеся возможности. Каравану потребуется еще пять или шесть дней, чтобы добраться до Аренджуна… Попытаться разыскать Карелу? Да где ж ее найти теперь? Вытрясти из этой бестолково хлопающей глазами рыжей овцы все возможные сведения, придумать какую-нибудь правдоподобную байку, догнать караван и заморочить голову охранникам? Не поверят, ведь наверняка запомнили, кто командовал засевшими в ущелье разбойниками… Вдобавок, купеческая охрана может и не знать, где спрятан товар и вообще не подозревать, какое сокровище везет караван. Помчаться к Даммаросу и убедить его задержать торговцев? Понадобится веская причина, да и вряд ли задерганный и замороченный военный градоправитель согласится выполнить просьбу и без того надоевшего ему хуже горькой редьки наемника… Уговорить Мораддина вспомнить приобретенное у кхитайского учителя и в гвардии умение да рискнуть напасть на караван вдвоем? Если подкрасться ночью и действовать как можно тише… Да, еще есть Ринга! Уж она наверняка согласится помочь! Что ей стоит усыпить или насмерть перепугать стражу? Пусть не всех, но хоть часть, остальных они с Мораддином возьмут на себя… Линдисса безусловно права: такой шанс дается всего лишь раз и упускать его – все равно что добровольно признать себя величайшим олухом на свете.
«Когда возьмем караван – надо будет непременно поделиться с нашей вдовой. Все-таки она рассказала о необычном товаре. Десятую, нет, пятнадцатую часть…» – решил киммериец и уже собирался изложить терпеливо ожидающему дальнейшего развития событий компаньону свой потрясающий план, когда наткнулся на прямой взгляд потомка гномов. Взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
– Даже не думай об этом, – очень холодно и спокойно произнес Мораддин. – Я не собираюсь участвовать в распространении подобной мерзости… и тебе не позволю.
– Да ты хоть представляешь, сколько это может стоить? – взвыл варвар. – Да на эти деньги ты сможешь купить должность начальника гвардии у любого короля или князя! Снова поступишь на службу, станешь уважаемым человеком!..
– Представляю, – бесстрастно ответил бывший гвардеец. – А ты представляешь, сколько людей погибнет, употребляя эту гадость? Или сколько колдунов порадуется, заполучив ее? Знаешь, дорогой мой варвар, вернуться в армию и получить хороший чин я предпочел бы менее отвратительным способом! Ты хочешь стать таким – же как ублюдки из Шадизара и торговать смертью за золото?