Торговцы грезами

– Я же сказал – будем ловить зубастую тварь, – огрызнулся Конан. – Не хочешь помогать, так не мешайся – постой здесь да подожди, пока мы ее вытащим.

Киммериец не знал, на чем обосновывается его твердая уверенность, что чудовище посейчас находится в доме Эридата. Если существо на самом деле принадлежало Эридату, то куда проще было предположить, что предусмотрительный заговорщик заблаговременно смылся, прихватив с собой жуткую ручную зверюшку. Однако как бы он незаметно вывез кошмарное существо из города и кольца пускай не излишне ревностной, но все же обученной охраны? Патрулировавшие улицы гвардейцы клялись, что последние три дня никто не покидал Дэлирама. За исключением, разумеется, недоброй памяти госпожи Линдиссы, сумевшей проскользнуть незамеченной и Конана, тоже проходившего скрытно. Эридат мог бы воспользоваться аналогичным путем, но почему-то варвар был уверен, что замориец и ночной убийца не выбрались за пределы Дэлирама.

Гвардейцы, осматривавшие сад и хозяйственные постройки за домом, вернулись с известием, что не обнаружили ни одной живой души, за исключением нескольких лошадей и пары коров. Животных явно уже несколько дней не кормили, а потому они вели себя весьма беспокойно…

– И что теперь? – хмуро поинтересовался Даммарос. – С чего вы взяли, что чудовище прячется именно здесь? Если дело не обошлось без Эридата, то он сразу понял, что затея провалилась и поспешил исчезнуть.

– Тогда почему оставили вещи? – задал вопрос рассудительный Мораддин. – Если уж спешно уезжать из города, то необходимо захватить с собой все, что поможет обосноваться на новом месте. Это не похоже на поспешное бегство…

Добровольные охотники за неведомым чудовищем стояли в гостиной тихого домика и решали, как быть дальше. Из рассказов Леддара следовало, что нужно искать какое-то большое помещение под домом, и Конан как раз придумывал подходящую фразу, чтобы перевести разговор на необходимость полностью обыскать дом. Его опередили:

– Вряд ли Эридат держал эту мерзость прямо в доме, – Ринга вроде бы бесцельно кружила по комнате, мягко ступая по толстому ковру и точно принюхиваясь. – Ему нужна хорошо закрывающаяся и мало посещаемая комната.

– Подвал, – произнес варвар таким тоном, будто эта мысль только что пришла ему в голову. – Больше негде.

– Пожалуй, Конан прав, – согласился Мораддин, тщательно скрывая понимающую ухмылку и уже серьезнее спросил: – Кто-нибудь знает, где в этом доме вход в подвал?

– Пошли, – мгновенно встрепенулась рабирийка. – Я покажу.

«Интересно, если тварь действительно прятали здесь, то почему маленькая хитрюга не сказала о домашнем животном месьора Эридата ни слова? – думал Конан, идя вместе со всеми за девушкой, уверенно выбиравшей дорогу в путанице комнат и коридоров. – Впрочем, Ринга о многом не сказала… Например, кто же она самом деле и что ей понадобилось в городке? Она явно околачивалась здесь не просто так… Гуль, работающий на благо Короны Немедии – подобного я никогда не встречал и не встречу, пожалуй! Бедняга Даммарос, так ему и окончательно свихнуться недолго… А моя бешеная кошка опять стала какой-то другой.»

Последнее соображение было совершеннейшей истиной. Рабирийка в очередной раз сменила облик. Беззащитную девочку или невозмутимую убийцу сменила деловитая и уверенная в себе женщина, не сомневавшаяся в своем праве распоряжаться. К счастью, в отличие от памятной варвару Карелы Ястреба, она хоть не требовала взамен всеобщего безоговорочного подчинения, довольствуясь ролью надзирающего высшего начальства и не претендуя на должность командира.

– Вот, – Ринга остановилась возле низкой и неприметной двери, сделанной из толстенных дубовых досок, обитых для крепости бронзовыми полосами. На двери покачивался массивный навесной замок.

– Ключа нет? – поинтересовался полугном.

Девушка отрицательно покачала головой:

– Если он и есть, то лишь у пропавшего хозяина дома. Придется ломать.

Даммарос, вспомнив о той приятной истине, что его пока никто не лишал чина капитана гвардейцев, разослал своих подчиненных на поиски чего-нибудь, пригодного для взлома замка и фонарей, здраво предположив, что в подвале может оказаться темно. И кто знает, вдруг свихнувшиеся наемники снова говорят правду и чудовище действительно прячется здесь? Тогда свет уж точно не помешает…

Немедийцы отыскали пару старых масляных ламп с заляпанными стеклами и короткий железный ломик, которым немедленно завладел варвар. Толстая железная палка наискосок вошла между дужками замка, последовал короткий рывок и замок не выдержал, с хрустом сломавшись на две половинки, упавшие на пол.

Мораддин, носком сапога толкнув тяжелую и неохотно приоткрывшуюся дверь, осторожно заглянул в открывшийся темный проем.

– Лестница, – доложил он после внимательного осмотра. Летучая мышь выбралась из капюшона полугнома, заставив Даммароса от неожиданности отпрянуть, и белым комочком упорхнула в темноту. Впрочем, она быстро вернулась, недовольно вереща, и заняла прежнее место.

– Ей что-то не понравилось внизу, – негромко сказала Ринга и вдруг шарахнулась в сторону с воплем: – Осторожнее, под ногами!

Предупреждение оказалось своевременным – через порог двери шустро перебрался крупный и малопривлекательный на вид черный скорпион, воинственно помахивающий лихо загнутым хвостом с жалом на конце. Конан прицельно пнул ядовитую мерзость, под сапогом отвратительно хлюпнуло.

– Только скорпионов нам здесь не хватало! – буркнул немедиец. – Ну что, полезем?

– А разве будут другие предложения? – невесело поинтересовался в ответ варвар, вытащил из ножен меч, и, нагнувшись, вошел в маленькую дверь. Позади него кто-то зажег лампу, отбрасывающую мечущиеся светло-желтые блики на мокрые каменные стены. Рядом зашлепали легкие шаги – рабирийка попыталась проскочить вперед.

– Куда? – Конан успел перехватить Рингу прежде, чем она спустилась на пару ступенек. – Опять жизнь надоела?

– Я прекрасно вижу в темноте, – спокойно ответила девушка. – Давай сначала пойду я, мало ли что…

– Мораддин видит в темноте не хуже, а драться умеет значительно лучше, – отрезал киммериец. – Так что пропусти его, а сама держись за спиной.

Полугном и Ринга поменялись местами, и маленький отряд начал спуск вниз. Подвал оказался значительно глубже и больше, чем сооружаемые в обычных домах, и скорее заслуживал названия настоящего подземелья. Лестница, как заметил Конан, постоянно плавно сворачивала влево, лепясь к невидимому опорному столбу. Несколько раз неяркий свет фонарей выхватывал из темноты прилепившихся к потолку летучих мышей – свернувшиеся кожистые лоскуты привычного темного цвета. Ручная зверюшка Мораддина перебралась на плечо к хозяину, не высказывая никакого желания присоединиться к диким сородичам, и лишь изредка пронзительно шипела.

Скорпион оказался единственным представителем своего ядовитого рода, но в подвале с избытком хватало прочей кусачей живности – тонких черных змеек с белыми узорами на чешуе, огромных пауков, резво носящихся по стенам и на редкость здоровенных нахальных крыс, пялившихся на проходивших мимо людей крохотными черными глазками. В довершение всего отряд наткнулся на привалившегося к стене человека в одежде слуги. Бедняга был мертв уже два или три дня, и здешние мелкие твари успели вволю поработать над телом.

– Миленькое местечко, правда? – нарочито жутким шепотом спросила идущая сзади Ринга и тихонько хихикнула. Капитан Даммарос вполголоса выругался и поднял свой фонарь повыше.

Спустя еще десяток ступенек низкий потолок отодвинулся куда-то наверх, а лестница завершилась, выведя людей в просторный зал, почти полностью погруженный в темноту. Мрак разрушала чуть теплившаяся свеча, стоявшая прямо на полу шагах в десяти от замершего на месте отряда и едва освещавшая некое подобие закругленной арки.