Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Какая трагедия? — сделав удивленное лицо, пожал плечами Фердинанд. — Всё прекрасно устраивается, все будут довольны и счастливы…

Дон Абраванель на мгновение опешил. Но в ту же секунду он понял, что последует дальше. Между тем королева продолжила слова своего супруга:

— Достаточно нашим подданным-иудеям перейти в христианскую веру, и они смогут, как прежде, жить в своих домах и достойно трудиться на благо Короны.

— Увы, — печально возразил дон Абраванель, — это слишком непросто, а порой и невозможно. Вера предков сидит в моем народе слишком глубоко. И это можно

понять. Представьте себе, что католику предложили бы стать иудеем. Разве он согласится на подобный шаг?

— Как вы смеете такое говорить?! — в гневе вскочил Фердинанд. — Сравнивать единственно возможный путь служения Господу нашему с какими-то еретическими течениями!

— Это не мои слова, — пытаясь загладить свою оплошность, быстро проговорил откупщик. — Это сравнение принадлежит одному из севильских раввинов. Он мудрый человек. И поэтому собрал с евреев Кастилии и Арагона некоторую сумму, чтобы преподнести ее в дар вашим величествам. Это будет лишь скромным напоминанием о том, что мои соплеменники любят вас и вы всегда можете на них рассчитывать… В будущем… Они надеются также, что вы пересмотрите свое решение и дадите им возможность остаться в стране, где они и их семьи живут с незапамятных времен.

— Сколько? — коротко бросил Фердинанд.

— Тридцать тысяч дукатов.

Что касается Фердинанда, то он весьма обрадовался сделанному предложению. Тридцать тысяч дукатов! Эти слова, как сладчайшая, райская музыка, прозвучали в его ушах. И все, что за это требовалось, — не подписывать эдикт, который предложил Торквемада. Но вот Изабелла? Фердинанд вопросительно взглянул на жену. Та почти неуловимо кивнула.

— Он действительно неглуп, этот ваш раввин, — сказал король. — Я вижу, что вы и впрямь желаете блага нашему государству. Мы обдумаем ваше предложение.

— И дадим знать о нашем решении, — добавила королева.

Дон Абраванель со слезами благодарности посмотрел на монархов. Когда он вышел, Фердинанд хмыкнул:

Совсем неплохо придумано, я уже вижу блеск монет в наших сундуках. Хотя я бы с удовольствием разогнал упрямых соплеменников нашего откупщика.

На следующее утро Изабелла и Фердинанд послали за доном Абраванелем. Тот тут же явился, предвкушая победу.

Но, на его беду, «доброжелатели» уже успели доложить о произошедшем Торквемаде.

— Святейший приор, — сказали ему, — в королевских покоях побывал представитель иудеев. Он предложил монархам тридцать тысяч дукатов — в обмен на право остаться на своих местах.

Торквемада побледнел. Затем он схватил распятие и бросился во дворец.

Оттолкнув дворецкого, он ворвался в зал, где за столом сидели Изабелла и Фердинанд, а рядом, склонив голову, уже стоял дон Абраванель. В руках Фердинанда находилась бумага, на которой нужно было лишь поставить подписи.

Король поднял голову и с изумлением уставился на запыхавшегося Торквемаду.

— Что это значит? — спросил он.

Великий инквизитор приблизился к королевской чете и почтительно сказал:

— Рад видеть ваши величества в добром здравии и заботах о процветании государства.

— Мы тоже рады приветствовать вас, — сказал Фердинанд. — Но что привело во дворец такого высокого гостя,

да еще так рано утром?

— Слухи, всего лишь слухи, — развел руками Торквемада. — Хотя должен заметить, что это недобрые слухи.

— Новый заговор марранов? — озабоченно отозвалась Изабелла.

— Да, заговор. И самое гнусное заключается в том, что он направлен против вас, наших высокочтимых властителей.

— Как?! — в один голос воскликнули Изабелла и Фердинанд.

— Евреи обливают грязью ваши величества. Они решили откупиться от вас и считают, что вы пойдете на такое предательство перед Всевышним и католической церковью.

— Речь идет о деньгах? — осторожно задал вопрос Фердинанд.

— И немалых деньгах… Говорят о тридцати тысячах дукатов.

— Ого! — делано удивился Фердинанд и тут же задумчиво добавил: — Это было бы солидное пополнение для нашей казны. А она сейчас истощена войной. Мы изгнали врагов, но победа потребовала немалых денег…

Великий инквизитор в упор посмотрел на короля, а потом вдруг закричал:

— Ангелы на небесах нынче оплакивают нашу горькую судьбу! Хотите знать почему? А вот почему! Иуда Искариот продал своего господина за тридцать серебреников. А ваши величества готовы теперь продать его за тридцать тысяч монет!

Сказав это, Торквемада поднял распятие высоко над головой и, запрокинув голову, возвел взгляд к потолку.

— О, Пресвятая Матерь Божья, Царица Небесная! Недостойны мы твоего святого покровительства и заступничества. Ты подарила нам величайшую из побед. Так взгляни же вниз, на эту грешную землю! Богородица, посмотри на нас, неблагодарных, и, прошу тебя, отними у нас наше былое величие. Мы получили от тебя все дары, о которых мечтали и молились, а в благодарность надругались над святым именем Господним.

После этого он бросил распятие на стол и с презрением посмотрел на Изабеллу и Фердинанда.

— Продайте и это. Здесь изображен наш распятый Спаситель, за него вы получите еще несколько серебряных монет. Но не думайте, что я приму участие в столь позорной сделке!

С этими словами Торквемада резко повернулся и вышел.

Изабелла и Фердинанд переглянулись, затем одновременно уставились на распятие, лежавшее на столе. Оба они дрожали от страха.

Они уже осознали свою вину и боялись, что после смерти их не простят за предательство, которое они чуть было не совершили. Наконец, Изабелла сказала дрожащему и белому как полотно дону Абраванелю:

— Прошу вас, оставьте нас. Приор прав. Декрету будет дана сила.

О том, что было дальше, Хуан Антонио Льоренте рассказывает следующее: «Фанатизм доминиканца произвел внезапный поворот в душе Фердинанда и Изабеллы. 31 марта 1492 года они издали декрет, которым все евреи, мужского и женского пола, обязывались покинуть Испанию до 31 июля того же года под угрозой смерти и потери имущества. Декрет запрещал христианам укрывать кого-либо в своих домах после этого срока под угрозой тех же наказаний. Евреям было разрешено продавать свои земельные угодья, брать с собой движимое имущество и другие вещи, кроме золота и серебра, вместо которых они должны были получать векселя или незапрещенные товары».

Поделиться с друзьями: