Тоскана для начинающих

– Где они? – спрашивает Белинда.

– Они придут, – убеждает Лорен.

– Они едут так долго.

– Возможно, они немного заняты.

– Хотела бы я, чтобы они поторопились, – бормочет Белинда, закрывая глаза.

– Не беспокойся, они приедут. Я не собираюсь умирать здесь с тобой.

– У меня тоже нет ни малейшего желания умирать вместе с тобой, – бормочет Белинда. – Особенно… особенно… после того, как ты развела политику на Festa di Formaggio. На моем Festa di Formaggio. – Она говорит невнятно, еле ворочая языком, все больше и больше слабея. – Я всегда верила, что политике в спорте не место. Твердо верила. Могу поспорить, ты из тех, кто поддержал бойкот Московских Олимпийских игр Соединенными Штатами.

– Что?

– Олимпийские игры в Москве, с медведем Мишей, продолжает Белинда.

Пожалуйста, замолчи, – бормочет Лорен, скривив рот. – Я в самом деле не хочу, чтобы мои последние мысли были об игрушечном медведе тридцатилетней давности.

– Двадцатичетырехлетней, – поправляет Белинда.

– Тридцать, двадцать – какая разница?

– Да, правда, – говорит Белинда, и в голосе ее почему-то звучит раскаяние. – Вот что происходит, когда из ног льются потоки крови.

– Ты демонстрируешь мне британскую stiff upper lip 132 ? – спрашивает Лорен медленно.

132

Буквально – «поджатая верхняя губа» (англ.), знаменитое национальное качество англичан – сохранять твердость в трудных ситуациях.

– Возможно, – отвечает Белинда. – Я чувствую себя немного странно.

– Как именно странно? – Лорен придвигается и хмурится. Ее глаза блестят от боли.

– Мне как будто хочется спать, – говорит Белинда. Глаза ее закатываются, голова откидывается назад.

– Не смей!

– Это было бы так хорошо, – бормочет Белинда.

– Нет! Не спи.

– Всего лишь немножечко вздремнуть, – просит Белинда.

– Нет! – кричит Лорен.

– Ш-ш-ш, – говорит Белинда. – Не тревожь пыль.

– Если ты сейчас заснешь, Мэри не к кому будет вернуться, когда она расстанется с Кайлом, – говорит Лорен.

– А она расстанется с Кайлом? – спрашивает Белинда.

– Ну, одно могу сказать точно: он на ней не женится.

– По крайней мере в одном мы согласны, – улыбается Белинда.

– Я не затем преодолела столько трудностей, в одиночку воспитывая сына и обучая его в колледже, чтобы он связался с девушкой, которая слишком плохо готовит даже для местечкового пансиона, – говорит Лорен. – Поэтому можешь быть уверена – он не женится на Мэри.

– Ур-ра! – слабо радуется Белинда, коротко потрясая своим толстым кулачком в воздухе. – Я тоже терпеть не могу твоего самодовольного, чопорного Кевина.

– Кайла, – поправляет Лорен.

– Кайл, Кевин – мне это все равно, – говорит Белинда. – Он мерзкий человек с мерзким именем. В любом случае Мэри – неплохой повар. Она неудавшийся секретарь.

– Неудавшийся секретарь?

– Угу, – кашляет Белинда и прислоняется головой к противоположной ножке стола. – Она работала секретарем и потеряла работу. Вот почему она приезжает сюда на лето.

– Ну, он определенно не женится на ней, – говорит Лорен.

– Хорошо, – снова кашляет Белинда. – Значит, договорились.

– Ага.

– Ага.

– Видишь, мы с тобой можем вести вполне разумную дискуссию, если включаем мозги, – бормочет Лорен.

– Это только потому, что здесь больше не с кем поговорить, – заявляет Белинда. – Готова поспорить, ты смогла бы вести разумную дискуссию с Джорджем Бушем-младшим, если бы он сейчас здесь был.

– Нет, не смогла бы, – говорит Лорен.

– Уверена, что смогла бы.

– Нет, – слабо улыбается Лорен. – Я солгала, когда сказала, что предпочла бы видеть здесь его вместо тебя.

– У-у, – фыркает Белинда, открывая один глаз, чтобы посмотреть на нее. – Ты мне комплимент делаешь?

– Знаешь, – говорит Лорен, – возможно.

– Спасибо, – мямлит Белинда и скользит вниз вдоль ножки стола.

– Не за что, – отвечает Лорен.

Снова молчание. Лорен закрывает глаза. Ее лицо покрыто крупными каплями пота, которые стекают по щекам, образуя полосы на толстом слое пыли. Ее тошнит от боли в левом плече. Она больше не чувствует своего тела – только жгучую боль. Белинда совсем ослабла от жажды и потери крови. Углы ее рта сухи. Губы слегка приоткрыты, язык свисает наружу. Все, чего ей хочется, – это лечь и заснуть.

– Держись, – говорит Лорен.

– Мм…

– Они придут, я обещаю.

– Немного сна не повредит.

Вдруг сквозь тяжкую тишину прорывается тихое постукивание. Звук такой, будто стучат чайной ложкой по водосточной трубе: слабый, но различимый.

– Ты слышала? – спрашивает Лорен, глаза которой расширились от волнения. Она пытается сесть. – Это! Там! Ты слышишь?

– Мм? – говорит Белинда.

Лорен замерла, пытаясь вновь уловить этот звук сквозь тишину. Кровь шумит у нее в ушах. Стук возобновляется.

– Вот. Слышишь? – спрашивает она снова.

– Мм? Что? – шепчет Белинда, открывая затуманенные глаза.

– Этот шум? – говорит Лорен. – Ты слышишь этот шум?

Стук становится громче.

– О да. – Белинда приходит в себя. – Я слышу.

– Эй! Ээээй! – кричит Лорен изо всех сил. Небольшое облачко пыли обрушивается под стол. – ЭЭЭЭЙ! – Она кашляет, но снова кричит: – СЮДА! МЫ ЗДЕСЬ, ВНУТРИ! ЭЙ! ЭЙ… СЮДА! – Каждый раз, как она кричит, плечо ее горит. – ЭЙ!

– Эй! – кашляет Белинда и пытается ползти вверх по ножке стола, держась за нее своей обмякшей белой рукой. – Эй! Эй!

Шум прекращается, так как снаружи все стоят, замерев и прислушиваясь.

– Эй! – кричит Белинда.

– Она здесь, внутри! – доносится голос, похожий на голос Хоуарда. – Эй, там! Белинда! – зовет он. – Это Хоуард. Ты слышишь меня? Белинда? Ты там?

– Хоуард? – доносится сквозь строительный мусор слабый голос Белинды. – Я здесь…

– Она здесь! Qui! Qui! Lasignoraequi! – кричит Хоуард через гору мусора. – Qui! Sbrigati! 133 Скорее! Sbrigati!

133

Сюда! Поторопитесь! (ит.)

Его крик вызывает оживление: люди карабкаются по обломкам, дом раскачивается, и новые тучи пыли сыплются на двух женщин, погребенных внутри.

– Осторожно! – вопит Лорен. – Вы засыплете нас!

– Лорен? – спрашивает удивленный голос Хоуарда. – Что ты там делаешь?

– Ленчем наслаждаюсь! – кричит она в ответ. – А ты как думал?

– Здесь две женщины! – кричит Хоуард. – Due signore! Due!

***

Помощь приходит быстро. Группа из примерно двадцати пожарных распределяется вдоль всего обрушившегося дома. Там и сям раздаются приказы. Пожарные выстраиваются цепочкой начиная с вершины образовавшегося холма и принимаются разгребать мусор, камень за камнем, передавая их из рук и выкладывая на траву у подножия. Хоуард находится среди них, на его растрепанных волосах блестит солнце, он берет камни и сваливает их на землю. Для человека, который в обычное время парализован нерешительностью, морально и физически обессилен алкоголем, он оказался на высоте положения и словно воскрес, как феникс. Катастрофа освободила в нем деятельную личность, которая, видимо, дремала в его душе все это время.