Тостуемый пьет до дна

— Да ты что? Мы не о них говорили.

— А я прошу, — твердо сказал Изя.

— Ну ладно, — сказали парни и извинились.

Когда Изя сел, я спросил:

— Изя, ты чего? Я думал, они сейчас нас убьют!

— Ну не убили же!

Вообще-то Изя драться не любил и конфликтов избегал.

Потом я устроил его помрежем на "Мосфильм. На «Я шагаю по Москве» он был уже ассистентом. После этого он работал с Андроном Кончаловским на «Первом учителе» и был вторым режиссером на разных картинах. А потом куда-то исчез.

Приезжаю я на фестиваль в Западный Берлин с фильмом «Осенний марафон», захожу в гостиницу, там сидит Изя.

Оказывается, он уехал в Израиль, там отслужил в армии. А теперь живет в Западном Берлине с мамой, женой и детьми.

— Гиечка, привет! А я тебя жду.

И тут же попросил устроить его к Гамбарову (западногерманский продюсер).

— Но как? Мы же не в Москве, Изя.

— Я ему нужен! Он работает с русскими, а я идеально владею и немецким, и русским.

Гамбаров с Изей встретился, а после сказал:

— Ладно, я его возьму, но скажи, что сначала пусть язык выучит хоть немного, чтобы можно было разобрать, что он говорит.

Последний день у меня был свободный, и мы пошли с Изей покупать подарки. Когда всем подарки купил, у меня осталось 25 марок — на них я хотел купить лекарство для печени «равахол». Но Изя не дал мне его купить, сказал, что здесь столько наших врачей — он мне бесплатно это лекарство принесет.

Потом я остановился посмотреть оправу для очков. Оправы были очень дорогие.

— А тебе что, нужны очки? — спросил Изя.

— Ты не видишь, что я в очках?

— А сколько у тебя?

— Плюс два.

Потом я хотел купить кошелек для ключей. Он мне не дал этого сделать, сказал, что нечего деньги на ветер выбрасывать, у него дома без дела точно такой же валяется, и он мне его принесет.

Я понял, что Изя мне ничего не даст купить, и под каким-то предлогом от него отделался и купил себе маленький швейцарский ножичек с пилкой и ножницами, в футляре. (С этим ножичком я не расстаюсь, он мой талисман.) Когда снимали «Кин-дза-дзу» в Каракумах, я вдруг обнаружил, что ножичка в кармане нет, и вся группа искала ножичек два часа на несусветной жаре. Все знали, я уверен, что ножичек приносит удачу.

Потом зашел в фестивальный комитет, забрал билеты на самолет назавтра и вернулся в гостиницу. Когда вошел в свой номер, увидел посреди комнаты большой картонный ящик. Спустился к портье, тот объяснил, что ящик принес посыльный, сказал: для господина Данелия.

Я открыл ящик. И извлек оттуда вечернее платье из гофрированного шелка. Потом еще одно платье, но уже широкое и цветастое. Далее коробку с пакетиками (потрогал, внутри какая-то жидкость) и очки в модной оправе. Примерил — ничего не вижу, стекла минус. А на самом дне лежал красный советский дерматиновый кошелек для ключей.

Я позвонил Изе. Он объяснил, что вечернее платье — это «Диор», есть такая французская фирма, очень престижная — для Ланочки, она, наверное, уже подросла.

— А тряпка цыганская кому?

— Это не тряпка. Это платье тоже «Диор», сейчас самое модное! Я не знаю, кто у тебя любовница, но знаю, что в Москве проще найти любовницу, чем достать такое платье.

— А в пакетиках что?

— Лекарство, забыл, как называется, там есть инструкция, я тебе вечером переведу.

— От чего оно?

— От почек.

— Мне же надо от печени!

— Гиечка, что украли, то и принес!

Когда мы с Сашей приехали в Склифосовского, Изя уже скончался. Он попал под машину, когда вышел из посольства, в шесть пятнадцать, очевидно, чтобы ехать ко мне.

ГОСПРЕМИЯ

«Осенний марафон» получил Госпремию РСФСР. Всех, кто получил, пригласили в Дом Совета Министров РСФСР на прием.

Пришли. Мраморные белые стены, хрустальные люстры, высокие потолки, светло и все блестит. Вручили нам медали, мы сказали благодарные речи, и все перешли в банкетный зал, где был накрыт стол человек на триста. До этого я был на банкете в Кремле. Но этот банкет был классом повыше — осетры, поросята с яблоками, икра в бочонках. Я положил пригласительный билет и коробку от медали рядом с Неёловой и пошел мыть руки. Вышел из зала. Красота! Ковровые красные дорожки. Неподалеку стоит майор в новенькой форме и доброжелательно улыбается.

Я его спросил:

— Простите, а где…

Он не дал мне договорить и сказал:

— Пойдете до конца и там направо.

Дошел до конца. Направо около лифтов стоял капитан.

— Простите…

Он сказал:

— Вам сюда.

И нажал кнопку лифта. Дверцы раскрылись. Я вошел в лифт, капитан вместе со мной. Мы спустились на первый этаж, в вестибюль. Там, возле гардероба, стоял лейтенант. Капитан сказал:

— Займитесь товарищем.

— Слушаюсь,

Лейтенант отдал честь и проводил меня на улицу. Там, возле подъезда, пожал мне руку, сказал, что поздравляет с высокой наградой, и ушел. Осталась только охрана в дверях. Спрашиваю их:

— Ребята, а где здесь туалет?

Они показываю внутрь:

— Там.

Я хотел пойти обратно, но они меня вежливо остановили.

— Будьте добры, ваш пригласительный билет.

— Я его там оставил, на стуле. Вот мое удостоверение. Я кинорежиссер, премию получал, — и достал свое мосфильмовское удостоверение.

— Извините, — посмотрели в удостоверение, — Георгий Николаевич, но без пригласительного мы не имеем права пропустить. А так — поздравляем. Желаем дальнейших успехов.

— Спасибо, — сказал я и поехал домой.

Хорошо еще, что медаль лауреата премии братьев Васильевых я успел нацепить.

СЛЕЗЫ КАПАЛИ

Сценарий «Слезы капали» мы написали втроем — Александр Володин, Кир Булычев (Игорь Мажейко) и я. (О Кире Булычеве я расскажу отдельно.) За основу взяли фабулу сказки Андерсена «Снежная королева».

СЮЖЕТ. Злой волшебник смастерил зеркало, в котором все доброе исчезало, а все плохое выглядело еще отвратительнее. Тролль и его ученики были в восторге от этого зеркала.

— Только теперь, — говорили они, — можно увидеть людей такими, какие они есть на самом деле.

И начали ученики злого волшебника таскать зеркало по всей земле и немало натворили зла. А потом им захотелось добраться и до неба. Чтобы посмеяться и там. Но зеркало выпало из их рук, упало на землю и разбилось. Оно разбилось на бесчисленное множество осколков. И осколки разлетелись по белу свету. Тот, кому такой осколок попадал в глаз, начинал видеть во всем только дурное. И жить ему становилось тошно. В сказке этот осколок попадает в глаз мальчику Каю, а у нас — завотделом райисполкома (исполнительный комитет района — орган власти) Павлу Павловичу Васину. Добрый человек и заботливый семьянин, Васин в одночасье стал другим. Он разогнал семью, переругался со всеми на работе, уволился. Хотел повеситься на люстре — не получилось. Хотел утопиться в озере — не вышло. И он заплакал. Слеза вымыла осколок, и он снова стал добрым.