Тот, кто меня убил

— Врата только одни?

— С этой стороны гор да, и со стороны моря еще одни. Ты ведь знаешь, что с северной стороны Небесные Утесы граничат с морем?

Я пожала плечами: да, слышала что-то такое. Но у Холодного моря никто не живет: бесплодные земли, почти круглый год снег. У скалистых берегов такие бурные течения и вихревые потоки, что корабли стараются огибать северную оконечность Небесных Утесов по широкой дуге.

— И... эти Старшие расы теперь живут на скалах?

— Да... Но вернее сказать, не на скалах, а в скалах. Каждая — огромный город, которым правит лорд. Он несет ответственность за жизнь и процветание своих подданных, защищает, вершит закон и справедливость. Ты увидела пока только верхушку пирамиды, тебе многое еще предстоит узнать, Ри. Пока хватит с тебя, ты и так дрожишь, как лист на ветру.

Я действительно дрожала. Все, что я знала до этого момента, рассыпалось, как карточный домик. Не так просто это осознать. Мир оказался совсем не таким, каким я его представляла. Как это жутко... Но все же еще один вопрос я должна задать.

— Скай... Ты все время говоришь «люди» и «мы». Кто же ты, лорд Небесных Утесов? Ты не человек?

— Ри, я... — начал было говорить Скай, но оборвал себя на полуслове. — Я бы мог сказать, но это лучше увидеть своими глазами.

— Так покажи, — произнесла я одними губами, борясь с подступающим ужасом.

— Не сегодня. Для этого нужен простор. Завтра, когда ты наберешься сил. Да не трясись ты, мышка. Я тебе не съем!

Он все-таки не человек. Он не человек! Не человек! Разум отказывался воспринимать эту мысль.

Но никаких сомнений не оставалось. Я бы еще могла подумать, что он разыгрывает меня, если бы не всё, что я увидела сегодня своими глазами. Слуги с острыми зубами — это, наверное, упыри. Пушистые крошки-садовники — домовые. Гвен... Милая, добрая Гвен наверняка принадлежит к расе гоблинов. И Скай говорит, что пока я видела только верхушку пирамиды...

— А что здесь делаю я? — задала я мучивший меня вопрос. — Представительница Младшего презренного народа?

Скайгард нахмурился, но хотел что-то ответить, когда в дверь настойчиво постучали.

— Да! — рявкнул муж, недовольный тем, что его прервали.

В спальню с поклоном заглянул один из слуг.

— Эм-лорд, старший лорд требует, чтобы вы и молодая госпожа спустились в зал.

Я увидела, как Скай стиснул зубы: ему не по нраву пришлось такое предложение. Да и я, честно сказать, не представляла, как смогу спуститься: сил почти не осталось.

— Пойдем, — коротко приказал муж, вытаскивая меня из постели. — Держись за меня.

Скайгард придерживал меня, пока мы шли по лестнице.

В зале ярко горел камин — наверное, в него добавили камней. Стало жарко. Рядом с камином стояла скамеечка, которую я раньше не замечала. Видно, она служила подставкой для ног. Зачем же она еще нужна? Но мой муж отчего-то сморщился, когда увидел ее.

О чем хочет поговорить свекор? Я так устала, так слаба, мне хотелось поскорее лечь в кровать и хоть немного отдохнуть.

— Подойдите, дети, — сказал старший лорд.

Сказал негромко, но от его голоса мурашки побежали по коже. Он злился... Нет, не так: он был в ярости.

Скай шагнул вперед, увлекая меня за собой.

— Ты предупредил жену о том, что выходить за стены замка с наступлением сумерек нельзя?

— Да, отец.

— Он предупредил тебя о том, что после заката солнца ты не должна выходить в сад? — спросил он меня.

— Да, — подтвердила я, опустив голову. — Простите, что подвергла опасности себя и вас. Такое больше не повторится.

— Я очень рад, Ри, что ты осознаешь свою вину, — проговорил лорд Ньорд почти ласково, но отчего-то сделалось еще страшнее. Вовсе он не был рад, он был жутко, страшно зол.

— Доченька, я забочусь только о твоей пользе. Строптивые и дерзкие девушки приносят много горя своей семье. Ты строптивая, дерзкая и упрямая — опасное сочетание. В твоей хорошенькой головке должны пребывать только мысли о терпении, почтении и уважении к мужу. Ты согласна?

Сейчас у меня совсем не было сил спорить.

– Да.

— «Да, отец!» — с нажимом поправил он.

— Да, отец, — покорно проговорила я, пусть только отпустит меня. Какой глупый, бессмысленный разговор, ведь я уже попросила прощения.

— Уверен, ты не будешь держать на меня зла за маленький урок. Пойми, все это ради твоего блага.

— Отец! — прервал его Скайгард. — Не сегодня! Она едва держится на ногах!

— Ничего, ведь на ногах ей стоять и не придется.

Что? Не понимая, о чем он, я вскинула голову. И отшатнулась. В руках старший лорд держал плетку, которую, видно, до этого прятал за спиной.

— Встань на колени, Ри, — мягко, словно любящий отец, проговорил он. — Обопрись локтями на скамейку. Скай, уверен, для первого раза достаточно будет пяти ударов.

Я невольно отступила, не веря своим глазам. Они ведь не всерьез?

— Отец! Она и так достаточно наказана!

— Сын, все ради ее блага. Вспомни, как я наказывал тебя, когда ты был ребенком. Только благодаря мне ты превратился в сильного и уважаемого лорда, достойного занять мое место.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала я.

Нет, это неправда. Этого не может быть! А ведь мама предупреждала, что непокорных жен наказывают...

— Встань на колени, Ри, — устало сказал Скай, принимая из рук отца плетку.

— Не надо, Скай...

Он мягко надавил мне на спину, принуждая опуститься. Я задыхалась от жара, исходящего от камина, рука болела, словно в нее продолжали вгрызаться зубы пискуна, ноги дрожали. Я не могла сопротивляться. Но и слез моих вы не дождетесь!

Скайгард принялся медленно распускать шнуровку на платье, обнажая спину. Сейчас плетка ударит по моей незащищенной коже. Я опустила голову на сложенные руки и зажмурилась, готовясь к боли. Плетка надо мной рассекла воздух.

Глава 17

А потом я услышала удар. Сначала даже удивилась: почему не чувствую боли? А потом поняла. Скайгард хлестнул по ножкам скамейки, не тронув меня, и откинул плетку в сторону.

— Думаю, она усвоила урок, отец! Если подобное повторится, я... сам выберу подходящее наказание.

Я все не решалась поднять головы, так и сидела, спрятав лицо. Наверное, муж подумал, что я помертвела от страха, и молча поднял меня на руки.

— Я отнесу ее в нашу спальню и сам поговорю с ней завтра.