Тот, кто рано встаёт…

— Сначала всех покормят, а потом вас обследует наш спец. Если есть какие-то признаки заражения, постараемся вылечить. А уж затем, переместим, если сможем договориться с мозжегами.

— Вот это самое трудное! — подал голос один из дриан. — Они упрямее нас будут.

— Так и мы неплохие стратеги, поэтому придётся применить все знания, что в нас закачаны. У нас есть задача, и мы обязаны её выполнить.

— Тогда конечно, может что и получится — согласился другой (в котором Рита узнала одного из пилотов). Нас-то как ловко провели — показал на Риту.

— Да ладно, мы понимаем, вы — военные, а значит обязаны проявлять хитрость. Да и мы не в обиде, надо же когда-то решать этот вопрос, уж какой год, как в осаде живём. Малышам вообще беда — ни выйти, ни погулять. Благодарим мы вас. Это сначала испугались, думали уничтожать будете.

Услышав, командир решил благоразумно промолчать о происшедшем в Чёрном Камне. Могут ведь неправильно понять. Уж когда пристроят, тогда можно будет объяснить. А сейчас рано, рано…

Очередь из дриан, казалось никогда не кончится. После того, как их накормили, командир занялся организацией кабинета: часть полупрозрачной стены была огорожена временной ширмой, тут же поставили стол и стул для Риты и сиденье для дриан. Ничего больше не понадобилось — все инструменты находились в её новом киборге. Вот за это она мысленно поблагодарила создателей челнока (уже в какой раз!).

Что, что, а в роли врача-диагноста она себя не могла представить. Сама росла болезненной и слабой, а потому иногда по месяцу лежала в больницах. До зрелости сохранила неприятие больничной атмосферы: голых и холодных больничных стен, запаха лекарств, уколов и других больничных процедур. А вот здесь пришлось примерить на себя эту роль, конечно не в белом халате, но суть от этого не менялась.

Рита уже сбилась со счёту, сколько дриан прошло, впрочем считать — некогда, всё внимание задействовано в диагностике. Когда входил обследуемый, она тихонько прикасалась то к туловищу, то к длинным ногам-щупальцам, пытаясь уловить чужеродные энергии, такие же как у командира и Энрике. Ей удалось разглядеть и внутреннюю энергетическую картину тела дриан — это было похоже на сеть прозрачных сосудов-трубочек. Если энергия свободно проходила в них, струилась как прозрачная вода, значит дриан был абсолютно здоров. Но попалось несколько особей, у которых часть трубочек была забита какой-то чёрной дрянью. Им она сказала, что у них заболевание внутри, не связано с эпидемией, а потому полечиться можно позднее.

Потом, после взрослых привели детей-дриан. Все они были крепенькие, как шляпки грибов на четырёх ножках и как все дети, неусидчивые — они тянулись ножками-щупальцами ко всему, что стояло в кабинете, к стулу, столу, ширме. Рите пришлось уговаривать их, они успокаивались, но ненадолго. Хорошо, что больных среди них действительно не было. Рита было совсем расслабилась, но тут полог ширмы отодвинулся и в кабинет вошёл взрослый дриан, который почти нёс маленького. У того едва передвигались ноги, они разъезжались, как у только что родившегося телёнка. Рита подскочила со стула и помогла усадить на сиденье малыша.

В голове проносились мысли одна тревожнее другой: «Неужели этот малыш заражён? Я восстанавливала пластины только у кремниевых и как лечить дриан не знаю!» Очень непривычно сжалось новое сердце. Спросила:

— Что с ним? Я не чувствую, что он заражён, но даже внешне видно, что болен?

— Вы правы спец! Это наш единственный больной, но он не заразен. Его мать не смогла выносить его до конца и умерла при родах, а он появился вот такой слабый, почти не растёт и не ходит, но очень покладистый и правильно думает. Мы заботимся о нём все вместе и дорожим им не меньше, чем другими.

— Ну что же давайте я его осмотрю, возможно я смогу что-то исправить в его теле. Только вас я попрошу выйти, мне легче диагностировать. Дриан вышел.

Малыш смотрел на Риту своими огромными глазами-тарелочками и ей казалось, что он видит её насквозь. Она трогала его тоненькие ножки, коснулась тела и увидела всё так чётко, что внутренняя энергетическая картина показалась ей почти чертежом. Все или почти все сосуды были забиты, энергия не текла, а очень слабо струилась — вот почему у не него не было сил ни на что.

«Господи! Как же ему помочь? — взмолилась Рита. — По всему видно, что этот маленький дриан необычен: его взгляд, его забитые сосуды, как он ещё живёт? Должно быть изначальной энергии в нём было больше, чем в обычных детях…»

Меж тем малыш потрогал руку Риты и спросил:

— А почему вас двое?

— Как это двое?

— Ну, одна твоя кожа из коричневых квадратиков, а вторая — красивая серебристая.

Рита чуть не грохнулась на пол.

— У меня две поверхности, как ты говоришь, для работы. Одна — для обследования, другая — для лечения.

— И ты сможешь вылечить меня? Я так хочу бегать и играть, как другие!

— Я очень буду стараться сделать это. Но давай договоримся, что то, как ты меня видишь, это будет тайна, наша с тобой тайна.

— Что это такое «тайна»?

— Это такое знание, о котором знают только двое: ты и я.

— Я понял, никому нельзя рассказывать об этом, правильно?

— Ты всё понял правильно. Мы расскажем об этом потом, когда вылечим тебя.

— А когда ты будешь лечить меня? — не унимался малыш.

— Сейчас я немного отдохну — очень много работы было. Потом попрошу командира оборудовать место для лечения и тогда начнём. А кстати, как тебя зовут?

— Аяски. Так называют меня другие.

— Что обозначает твоё имя Аяски?

— Точно не знаю, что-то вроде «далёкий» и «близкий» одновременно.

— Наверное для одних ты — далёкий, неизвестный, даже странный, для других — близкий, родной, дорогой.

— Наверное — неуверенно подтвердил Аяски. — Я пойду, а ты отдыхай, чтобы потом вылечить меня.

Рита отодвинула дверь ширмы и позвала дриана, что привёл Аяски. Вдвоём они помогли малышу спуститься с сиденья.

— Я думаю, уже через час начать лечение. Дриан очень бережно подхватил Аяски и они вышли. Рита следом покинула кабинет и почти сразу наткнулась на командира. Они с Энрике о чём-то спорили. Рита подошла, услышала только обрывки фраз о Светлом поселении.

Увидев Риту, командир предупредил её вопрос:

— Вот СИ-ЭС-3 настаивает, чтобы мы вместе шли к мозжегам, а я говорю, что тебе РИ-ТРИ-А и здесь работы хватит.

— Вы правы командир, у меня просьба — необходимо оборудовать ещё одно место только для лечения.

— Что? Неужели кто-то заражён?

— Нет, это внутренние болезни, не связанные с эпидемией. Четыре взрослых дриана, но у них небольшие проблемы. А вот малыш, которого привели последним, тот в ужасном состоянии. Если всё оставить так, как есть, наверное в сети до мозжегов мы его доставим. Но вряд ли они пустят нас в поселение, увидев его.

— Что, так плох?

— Да командир, — подтвердил Энрике — я видел, как они вышли из кабинета — если бы не старший, малыш не мог бы даже стоять.