Тот, кто знает. Книга вторая. Перекресток

На самом деле никакого обвинительного заключения, которое требовалось бы срочно готовить, не было. А была растерянность и внутренняя борьба между необходимостью действовать и острым нежеланием что бы то ни было предпринимать. Сегодня около пяти часов вечера ему позвонил Жека Замятин.

– Меня хотят убить, – заявил он без предисловий. В голосе Жеки слышались страх и неуверенность.

– С чего ты взял?

– Знаю.

– Тебе открыто угрожали? – поинтересовался Игорь.

– Нет, но…

– Может быть, тебе показалось? Приснилось?

– Не делай из меня придурка! Намекаешь на то, что я много пью?

– И на это тоже.

– Послушай, я говорю серьезно. Мне стало известно, что меня собираются убрать. Я слишком много знаю, я стал для них неудобен и опасен, и они хотят от меня избавиться. Никто мне пока не угрожает, они в открытую не действуют, обстряпывают свои делишки потихоньку. Но я знаю точно, мне верные люди шепнули. Ты должен мне помочь.

– Как?

– Не мне тебя учить. Ты сам знаешь, как. Я назову тебе имена, а ты уж сам решай. Я на тебя надеюсь. Если ты не поможешь – никто не поможет. Сделаешь?

– Конечно. Давай имена.

Положив трубку, Игорь методично продолжал работать, писал постановления о производстве судебно-бухгалтерских экспертиз по большому, тянущемуся больше года делу о злоупотреблениях и финансовых нарушениях в одном из московских банков, и одновременно краешком сознания обдумывал то, что сказал ему Замятин, и прикидывал, к кому из знакомых оперативников лучше обратиться с этим вопросом. Можно к ребятам из «убойного» отдела на Петровке, можно в управление по борьбе с организованной преступностью, а можно и к разыскникам по месту жительства Женьки, среди них тоже есть знакомые, они сделают все как надо и возьмут преступников тепленькими при попытке совершения убийства.

Он не стал звонить сразу же, работа должна быть на первом месте, вот сперва он все закончит, а потом займется Жекиными проблемами. Однако все необходимые документы были давно уже составлены и распечатаны на принтере, толстые папки уголовного дела убраны в сейф и надежно заперты, а Игорь все сидел за столом, не уходил домой и никому не звонил. Вместо того чтобы заниматься спасением Жекиной жизни, он курил одну сигарету за другой и вспоминал тот день, когда встретил на улице Колобашку-Колбина, и тот день, когда впервые после долгого перерыва увидел Жеку в инвалидной коляске, без ног, с неизменным окурком в углу рта, и тот их разговор, когда Замятин прямо обвинил его в трусости и умышленном провале на экзамене по математике, и постоянно стоящий в Женькиной комнате портрет Генки Потоцкого с траурной ленточкой, пересекающей угол рамки.

На часах было начало двенадцатого, когда Игорь поднялся из-за стола и стал собираться домой. Он уже потянулся к выключателю, чтобы погасить свет, когда затренькал телефон.

– Это я. Я тебе домой звонил, сказали, что ты еще с работы не пришел. Ну? – нетерпеливо проговорил Замятин.

– Что – ну?

– Ты поговорил с кем надо?

– Поговорил.

– Они обещали тебе что-нибудь?

– Обещали. Ни за что поручиться не могу, но они сказали, что сделают все возможное.

– Но они надежные люди? – продолжал допытываться Жека. – Не подведут?

– Не знаю. Я сделал все, что мог. Остальное – их работа. Что ты от меня хочешь? Чтобы я с автоматом в руках стоял около твоей квартиры и охранял тебя? Я тебя сто раз предупреждал, чтобы ты не связывался с криминалом. Но ты же у нас самый умный, ты лучше всех знаешь, как и что надо делать.

– Слушай, – взорвался Женька, – я к тебе обратился за помощью, а не за нравоучениями. Когда мне нужен будет учитель жизни, я найду, у кого совета спросить.

– Вот я и смотрю, что советчиков ты себе нашел первосортных. До беды дошел с их советами. А я гожусь только на то, чтобы разгребать дерьмо после вашей бурной деятельности, – зло ответил Игорь.

Женька в ярости бросил трубку. Ничего, пусть побесится, это полезно. А что же он себе думал? Деньги преступным путем зарабатывать и ничем за это не расплачиваться, только удовольствие получать? Интересно все-таки, участвует он в квартирном бизнесе с одинокими инвалидами или у Жеки другой профиль? Впрочем, неважно. Если Женька останется в живых, то будет Игорю, спасшему его от убийц, навек благодарен, и тогда уже они разговаривать будут совсем по-другому. А если нет – значит, не судьба. Тогда и разговаривать будет не с кем и не о чем.

Выйдя из здания, Игорь подошел к своей новой машине, «Рено-19», такой же белой, как «Форд», на котором он ездил раньше. Как удачно все получилось! В конце июля он продал «Форд» за семь с половиной тысяч долларов. Это была очень хорошая цена для машины-восьмилетки, правда, водитель он аккуратный, автомобиль ни разу не был в авариях и вообще, как принято говорить, «не убитый». Потом, после дефолта, рынок рухнул, цены на автомобили стали падать, и ему подвернулся замечательный «Рено-19» французской сборки, всего лишь годовалый. Владелец стремился продать машину поскорее, пока цены не упали еще больше. Сговорились на тринадцати тысячах, недостающую сумму родители добавили. И вот уже две недели Игорь Мащенко с удовольствием ездит на новом автомобиле и мысленно благодарит судьбу за то, что успел продать старый «Форд» до 17 августа. Сегодня за него если бы полторы тысячи долларов давали – и то было бы большой удачей. Судьба повернулась к нему улыбчивым ликом. Может, сделает ему еще один подарок, избавит от Женьки?

«Как будет – так и будет», – думал Игорь по дороге домой. Пусть судьба сама решает. Именно судьба, никакие оперативники к этому отношения не имеют. Потому что Игорь им не звонил. И звонить не собирался.

Когда он вошел в квартиру, никто еще не спал. Жена с матерью колдовали над чем-то на кухне, отец смотрел телевизор.

– Опять работал допоздна? – презрительно бросил отец. – Жену бы пожалел.

– Именно работал. Не пил и не шлялся по бабам. – Игорь сел в кресло напротив отца. – Папа, если ты все еще хочешь устроить мой перевод в министерство, то я готов.

Виктор Федорович скупо улыбнулся и похлопал сына по руке.

– Я рад, что ты одумался. Давно пора. Думаю, что смогу решить этот вопрос в течение месяца. Это очень кстати, после Нового года ты мне понадобишься.

На следующий день Игорь впервые за много лет без отвращения открывал дверь своего служебного кабинета. Скоро все это закончится! Уже совсем скоро! Даже если Женька с перепугу сгустил краски, даже если на самом деле никто не собирается его убивать, все равно он будет думать, что его жизнь отныне – прямая заслуга Игоря. И не посмеет нагло усмехаться, узнав, что Игорь оставил «горячо любимую» следственную работу и поменял ее на более высокооплачиваемое и менее хлопотное кресло.

А еще через несколько дней ему позвонила старшая сестра Замятина. Женю убили. Похороны во вторник.

Ирина

Жизнь похожа на весы с гирьками, на которых во времена ее детства в магазине взвешивали продукты. Только равновесия никогда не бывает, всегда какая-то чаша перевешивает. Когда она снималась у Наташи в «Соседях», была при деле и при зарплате, Игорь каждый день уходил на работу мрачный и приходил домой злой, много пил и почти не прикладывал усилий к тому, чтобы Ира не догадывалась о его бесконечно сменяющих друг друга любовницах. Теперь у него, кажется, все наладилось. Он понял, наконец, что нужно менять работу, переходить на повышение. Его нынешняя служба нравится ему куда больше, у него всегда были аналитические способности, ему постоянно предлагали идти в науку, писать диссертацию, а он, придурок, отказывался. Работает он не в научном учреждении, а в Министерстве внутренних дел, занимается чем-то хитрым, связанным с информацией, с ее обработкой и анализом. Как раз то, что ему по душе. Он даже пить почти перестал, только иногда приходит поддатым, когда у кого-то на работе день рождения или очередное звание обмывают. Ну и когда с бабами своими встречается, это уж само собой, но и это случается куда реже, чем прежде. И все равно нынешний Игорь – совсем не то, что прежний, и настроение у него хорошее, и злится не так часто, и выглядит заметно посвежевшим.