Тот самый парень из порно книга 2
Шрифт:
12 am
Задняя дверь ресторана, распахнут пожарный выход. Олег курит, а мелкая капель, летящая с темного неба пытается затушить сигарету.
— Я не чувствую его, он как будто закрыт, — жалуюсь я. — Вроде все обсудили, а словно по верхам, вглубь не заглянули.
Он отвечает не сразу, думает две затяжки.
— Ну, это нормально, Лильчик. Люди из разных культур просто не ловят невербалику друг друга. Это как второй слой языка, который тоже надо учить.
— То есть, он чувствует то же самое? И не понимает меня?
— Наверняка.
01 am
Мы снова в его лимузине,
— Нам мужикам, Лилюш, не столько вдуть надо, сколько знать, что она готова к этому! Все! Достаточно! Вот смотри на этих баб, — он хлопает по заду ближайшую блондинку, та тоненько взвизгивает. — Мне любая даст! И жизнь сразу хороша!
02 am
Мы вышагиваем по роскошному залу: хрусталь и позолота, черно-белые официанты, струнный квартет — мимо столиков, накрытых белоснежными скатертями. Кажется, я узнаю некоторых посетителей, но гордо цокаю мимо по сверкающему мрамору.
Во внутренних помещениях все так же богато — шелковые обои, стенные панели из красного дерева, пушистые ковры.
Олег раскатывает белые дорожки по черному дереву стола. Достает трубочку из нагрудного кармана и втягивает одну из них. Кивает мне.
— Не-не-не, я без наркотиков!
— Ну и молодец, — шмыгает носом Олег. — А то Монро этот ваш у меня столько первоклассного снюхал! Терпеть не могу этого гондона.
— Он не гондон, — я падаю в кресло и задираю ноги на пуфик, они стонут от счастья после танцев на каблуках. — Он… то, на что его надевают!
— Жжешь, Лильчик! Жжешь! — ржет Олег.
03 am
Мы на крыше, ветер рвет волосы, вокруг до хрена народу — полуголого, в странных костюмах, с разноцветными волосами. Кто-то сигает в бассейн с вышки, кто-то визжит и барахтается в джакузи среди розовой пены, кто-то обливает всех шампанским из огромных бутылей.
Гремит, взвиваясь в ночное небо Лос-Анджелеса «Party like a russian» со сцены на самом краю крыши.
— Это Робби Уильямс?! — восторженно пищу я.
В руке у того бутылка шампанского, в другой — микрофон.
— Люблю эту песню! — делится Олег. — Душевная! Эй!
Он подзывает мордоворота, кивает на сцену:
— Еще разок пусть споет, сбашляй, сколько надо.
Какой там Робби Уильямс, я пялюсь на Олега — он больной! Господи, я о таких понтовых нуворишах только читала раньше!
Тот отхлебывает коктейль из бокала для мартини и вдруг делится:
— Кстати, по секрету… Белка моя пыталась твоего развести… Так он не дался. Злая приехала — жуть! Только тссссс!
— Ты откуда знаешь?!
— Визжала подружке по телефону! До сих пор думает, я французского не знаю.
— А ты знаешь?
— Я нет, гугл-переводчик да!
— Часто она так у тебя… гуляет?
— Часто… — Олег опрокидывает бокал в себя и отбирает следующий у танцующего парня с зелеными волосами и безумными глазами. — Красивые мальчики ее страсть. Заводит себе фаворитов. У королевы должны быть фавориты, как думаешь? Жеребцы типа твоего!
— Угу, — мрачно киваю и тоже тянусь к бокалу.
— Да ладно, не злись, Белка не злая баба-то! —
Олег хлопает меня по плечу. — Просто не врубается, что у тебя такие пиздострадания, думает, это все игрушки. И ты расслабься.Над крышей вновь взмывает жесткий ритм, и Олег вскидывает руку с бокалом вверх:
— Party like a Russian! End of discussion!
04 am
Мы сидим в тихом ресторанчике с низким потолком и тесно стоящими столами. Вокруг — такие же плешивые пузанчики, как Олег, просто близнецы-братья. И все они пьют водку, рассуждают о политике, размахивая вилкой с нанизанным соленым грибочком и матерят кого-то по-русски в телефонные трубки.
Кажется, я сказала, что соскучилась по картошке с селедкой среди всего этого ЗОЖа, и Олег тут же приволок меня в это место.
— Еще водочки?
Селедка и-де-аль-на-я. Картошка пахнет подсолнечным маслом и укропом, и без водочки этот рай — деньги на ветер.
— Не могу понять, что тебе надо от Америки? Летела бы в Париж, — развалившись на стуле, лезет не в свое дело Олег.
— Я люблю Дэрила, — объясняю я. — И пытаюсь вписаться в его жизнь.
— Но почему его? Тут есть народ богаче и симпатичнее! — он обводит зал вилкой с нанизанным грибочком.
Хмыкаю.
— Я понимаю, раньше у тебя не было выбора, Лилюсь, но мы-то уже не в Канзасе, Элли! Точнее наоборот… — он жует грибочек и поднимает хрустальную рюмку для тоста. — Ты больше не в России, где в сорок уже старуха. Ты тут молодая красотка, экзотический цветок, горячая женщина! Ты свистнешь, и у тебя будет сто таких, как Дриллер.
— За это! — прерываю я его, мы чокаемся и выпиваем.
Но его не сбить.
— Начинай думать о себе, как о королеве, — велит Олег. — А не о нем, как о золотом билете на шоколадную фабрику.
Я закатываю глаза, Олег вздыхает.
— Все-таки бабы дуры, особенно наши!
05 am
Где-то остался лимузин, куда-то делась моя сумочка, мы несемся на заднем сиденье небесно-голубого «Кадиллака», по бокам черными тенями летят внедорожники охраны, впереди светлеет горизонт, а из колонок льется волшебный голос Элвиса…
Олег лезет ко мне со слюнявыми поцелуями и лапает за коленку, хотя с другой стороны от него спит, закинув голову набок, сисятая блондинка в алом платье.
Где мы ее подобрали?
Я не помню, ничего не помню — только сквозь алкогольный дурман чувствую, что сейчас товарищ олигарх обнаружит, что я без трусов, и вечер перестанет быть томным.
— Лильчик, ну давай поцелуемся!
— Олег, просто уйди!
— Злая ты! Как он тебя терпит!
Он надувается, но отваливает.
— Я же красотка! Я же королева!
— Во, молодец! Так держать!
Он ржет и тормошит блондинку. Та, не открывая глаз, сползает на пол машины и расстегивает его ширинку.
06 am
Мы сидим на бетонных ступеньках у чьего-то дома и курим мятые сигареты. Рядом со мной стоят мои босоножки, а я наслаждаюсь мягкостью травы под босыми ногами.
— Нет таланта, Олежа, понимаешь? Ну нет! — я пьяно развожу руками. — Слушайте свои «Валенки» и торгуйте ювелиркой!
— Кому он нужен, твой талант? — фыркает Олег. — У кого снималась?