Тот самый парень из порно

empty-line/>

Они не слушали доводы разума, они плевать хотели на то, что я давно другой человек.

И в скрюченных паучьих лапках они держали вбитые в меня с юности установки:

1. Настоящая женщина не предлагает себя мужчине.

2. Не давай поцелуя без любви!

3. Отверг мужик — утопись.

Топиться не хотелось.

Но и писать Дэрилу тоже. И звонить. И общаться.

И вообще пошел он к дьяволу… ах, да, он же сам дьявол и есть.

Тогда пусть катится в свой ад!

Мысленно ворча то на Дэрила, то на саму себя, я доползла до кухни, где обнаружила Наташку, которая одним глазом следила за кофе в турке, другим читала новости с экрана телефона, а руками заливала овсянку кипятком и сыпала туда сушеные ягоды годжи.

Очень полезные. Говорят, продлевают молодость и красоту. Наташка всегда волновалась о том, чтобы выглядеть минимум на десять лет младше реального возраста.

Иногда она ревниво спрашивала у меня, какими масками я пользуюсь и какие процедуры делаю в салоне. А я врала, наспех соединяя самые странные ингредиенты: шалфей и авокадо, жемчужная пыль и морковный сок, кислород с пыльцой одуванчика, лишь бы не признаваться, что никакими. Но выгляжу — увы ей! — примерно так же.

— Какие планы на сегодня? — Наташка плюхнулась на табуретку и честно отлила половину кофе в мою чашку.

Я смотрела, как она наворачивает свою овсянку без соли и сахара и морщилась в унисон.

— Погуляю по городу. По Арбату пройдусь, наверное, а дальше как пойдет, — пожала я плечами, отрезая себе кусок сыра. Наташка посмотрела на него и со значением вздохнула. Я только улыбнулась.

Если хочешь похудеть — спроси меня как.

С юности самый надежный способ регуляции веса — влюбиться!

В актера на экране: +2 кг от попкорна и мороженого во время трехдневного марафона его фильмов.

В порноактера на экране: -1кг, если хорошо работаешь пальцами.

В русского мужика 30-40 лет: -2 кг в первый месяц и +10 кг в последующие годы замужества.

В красивого русского мужика, который любит трепать нервы: -5 кг за полгода и потом обратно с прибавкой на антидепрессантах, когда он тебя бросит.

В зарубежного порноактера: -60 кг. Потому что паришь где-то в небесах и забываешь пожрать.

У меня уже минус три.

Пожалуй, не буду ей говорить. А то ее муж меня по головке не погладит.

— О, привези мне циннабонов из центра, я тебе напишу, где их кафешки есть! Только мне с пеканом и карамелью, а сама попробуй с клюквой — полный улет!

Вот и похудели.

Я хотела уже подколоть ее на тему овсянки и безумно сладких и калорийных булочек с корицей в один и тот же день, но не успела. Обиженный невниманием Наташкин смартфон разразился звонком, и та цапнула трубку, успев только закатить глаза.

— Алло! — рявкнула она раздраженно. — Да, привет, Ален, что стряслось?

Аленка — это ее дочь, которая выпорхнула из гнезда лишь чуть позже моего Сеньки. Когда подруга родила, мы вместе мечтали, что вот дети вырастут — и поженятся, а мы породнимся. Увы, у детишек оказались собственные планы на личную жизнь, розовые мечты мамочек они воплощать не планировали.

А потом Наташка перебралась в столицу, сделала карьеру — и это ей очень помогло, когда дочь тоже научилась жить самостоятельно. Мой кризис ей оказался совершенно непонятным. Как это — нечем заняться? Поспи, пока дают!

— Так, а няня твоя хваленая где? — Наташка аж кашу свою отодвинула подальше. — Зашибись. Ален, а я не работаю, по-твоему? У меня пожарище до небес, я посрать по расписанию хожу… Ладно. Поняла. Да. Да… — она вздохнула и искоса взглянула на меня. — Давай я тебе перезвоню?

Отложила телефон и несколько мгновений сидела, поглаживая лоб.

— Дочка? — спросила я очевидное.

— Угу. Аленка устроилась помощником адвоката. Пытается одновременно быть мамой и юристом. Сейчас вот в суд вызывают, а няня заболела. Куда мелкую девать?

— А отец где?

Наташка только рукой махнула. Молча.

Понятно все.

— Лиль, ты прости… — она говорила, не встречаясь со мной взглядом. — Я все понимаю, мне дико неудобно, но реально нет другого выхода. Ты всегда можешь отказаться, я придумаю что-нибудь.

— Посидеть с ребенком? — догадалась я. — Долго?

— Максимум до трех. Если Аленка не успеет вернуться, я после совещания тебя сразу сменю. Закину сейчас на машине, а обратно отвезем, куда скажешь.

— Конечно, Наташ, конечно посижу, какие вопросы.

— Ну ты же не нянькой приехала работать, а развлекаться, — подруга допила кофе одним глотком и кинула миску с недоеденной овсянкой в раковину. — Когда вы с Дашкой встречаетесь?

— Завтра… — я усмехнулась. — Сегодня у ее высочества дела. Хорошо, что она уже самостоятельная. Я столько лет этого ждала! А Сенька мне тоже внучку обещает, представляешь?

— Недолго музыка играла, отдохнула и хватит, — хихикнула Наташка. — Слушай, ну а как наши родители все это разруливали? Бабушкам сдавали? Так бабушкам тоже было едва за сорок, как нам сейчас. На пенсию по всем параметрам рановато. Как выкручивались?

— Моя бабушка меня таскала в свою лабораторию, — припомнила я. — Она химиком-технологом на кондитерской фабрике была. Там всегда вкусно пахло, и я сбегала из лабы, бродила по коридорам, искала, где прячут шоколад. Меня ловили вахтеры и уборщицы, отводили секретарю и там меня угощали конфетами…

Я замечталась. Хорошие были времена. Конфеты были бракованные — мятые. Но в шесть лет внешний вид конфет меня волновал меньше всего.

— Блин, а моя старенькая была. В платочке и седая. Мне казалось, она скоро умрет, — Наташка бросила быстрый взгляд на часы и подхватила смартфон, вставая с табуретки. — А сейчас считаю — ей не больше пятидесяти было. Неужели я через семь лет буду такой же?