Тот самый сантехник. Трилогия

– Что, опять? А Оксана?

– Да какая Оксана. Прав ты, стара для меня. Это ведь сейчас ничего. А через лет десять уже всё, тётка. А я ещё ого-го.

Чайник электрический закипел. Турка на газе подоспела. Боря заварил байхового, лимона добавил. А в чашку с кофе молока плеснул. Немчику. А на брата довольного поглядывая, обронил:

– Так ты новую жертву, подыскал? Помоложе?

Не исправится же. Да и что там исправлять? Только умнеть начал. Жаль, что только на Оксане. Но не каждому же человеку по жизни толстые умелые проститутки сразу попадаются, которые объяснят, как жить надо.

«Эх, Снежана, долгих тебе лет жизни», – добавил внутренний голос с тоном ностальгии картинки подбирая. Могли же жить себе в гараже, в дартс играть и в бане париться каждый день. Кровать ночью ломать, а днём борщ варить на плитке с одной конфоркой. Но нет же, хорошей жизни захотел и всё старое отринув, в работу с головой подался.

А Рома всё не унимался и почти кричал от восторга, чтобы музыку однотипную, на басах, перебить:

– Ага, вот чую прям, что мой человечек. Даже английский ради неё учу. Ну там, хау ду ю ду ит, и вся херня… Хей, мэн, ту шотс плиз! Ноу секс фор мани. Ноу!

– Она что, из Великобритании? – уточнил Боря, глядя как перед братом на стойке виски в рюмках появились, а мужик навязчивый, напротив, исчез.

– Я не знаю. Кто ж о таких вещах в первую встречу спрашивает? Я ей дюхаста спел на сцене вживую только, потом давай стесняться вместе насчёт тревелинга даун зе ревира, а потом почему-то целуемся уже у туалета, пока мужики вокруг в юбках и на каблуках ходят и фукают.

– То есть ты только что с ней познакомился?

– Ну да. Но я сейчас пьян, за временем не слежу, и последствий дальнейшего развития ситуации не предвижу, – кивнул Рома, заливая в себя алкоголь, и с важным видом добавил. – Вижу пока только самый конец. Тот, где на берегу моря сидим за руки держась старенькими, умираем в один момент на закате. Надеюсь мой конец заправлен в штаны будет, а яйца не рядом лежать. Ты вообще видел какие у дедов висят? До пола почти отвисают. А я видел. Теперь смотреть приходится. Общественный транспорт же. ну и люди с флагами радужными то жопу покажут, то хер в руку сунуть пытаются вместо приветствия…. Тяжело в Европе, Боря.

– Рома, балбес! Думай о работе. Ты вообще там что-то делаешь?

– Да только и делаю, что работаю, – тут Рома опрокинул шоты вне кадра, а телефон рядом подсветил африканца и араба за стойкой.

Занюхал рыжий сантехник рукавом и тут же объяснил.

– Эти двое арийцев пока с людьми разговаривают и бумаги оформляют, я всю работу и делаю. Только мне кажется, они на своём разговаривают. Потому что это точно не немецкий.

– Как это?

Рома закашлялся. Не в то горло пошло. По груди себя побил и ответил:

– Тут вообще хер пойми сколько языков звучит. Но нам чаще везёт. А может и квировский контингент попадается или там, пансексуальный. Я ни в зуб ногой насчёт их заморочек. А эти двое моих хлопца там на своём чё-то тоси-боси перетирают, чалму почёсывая или на дреды глядя. И всё, есть работа. Я переводчик онлайн однажды включил между делом, а он мне про «еблю обезьян в зимний период» выдал. Ну я с тех пор телефон и не включал. Вирус мож какой немецкий телефон мой поймал. Ну его. Нельзя так с обезьянкой-то. А тут думаю, давно тебя не слышал.

Боря кипяток с чайника в термос слил на работу, в сумку закинул и спросил между делом:

– А что за работа? Тяжело?

– Да та же: протечки, поломки, краны им поменять, раковины прочистить. С этим любой ебанурик справится, – и тут братан лицом посветлел. – А вот инструменты классные выдали. Обратно сдавать не буду. Домой увезу.

– Это с хрена бы?

Рома тут же приблизил камеру:

– Есть подозрение, что мне не доплачивают. Только вот на один поход раз в месяц в клубешник и хватило… Эй, бармен, ту текила, плиз! Шнеля, давай! Стоп киссинг! Нихт! Бля, ну вы же оба с усами! Найн! Ой, пойду пересяду подальше.

– Рома, дурик, я сам тебе инструменты тут куплю. Ты опыта набирайся. Языки учи.

– Да тут походу только языками и… в смысле – да успею. А что там мой… ик… заменитель? Трудится и пашет? Я слышал, они рано встают. Но всё херня – я раньше. Потому что чаще не ложусь вовсе. Столько эмоций. Что это за ноябрь без снега? В майке хожу.

Боря невольно к первому прозвучавшему будильнику в единственной комнате прислушался. Но на кровати вроде и ухом не повели, сразу работу второму доверив. А то и на третий понадеявшись.

– Да как что делает? – вздохнул Боря. Опять расталкивать. Потом кофе в постель подавать. Ну и через край немного перелить, чтобы совсем не расслаблялся. – Краски за месяц нанюхался, а теперь плодиться и размножаться собрался. В валенках волю почуял. Жену вот забрать теперь хочет. На пару будут батареи красить, походу. А я не знаю, что ему ещё доверить. Краны китайские ломает, в падении проверяя. Прокладки ему не того качества постоянно, пальцами мнёт, пока не порвёт. И трубы ему, Рома, не те. Ещё и не понимает зачем батареи красить и в трубах дырки заваривать. Вообще говорит, сразу покрашенные радиаторные батареи продаваться должны… Ну как с ним работать?

– Боря, – тут Рому немного повело, но он удержался за стойку. – Да они тут половина на лыжи встают. Мотают отсюда. Германия уже походу не та после октябрьфеста. А я их платёжки как за газ посмотрел, сразу и понял, почему чая в гостях не предлагают или там, покушать не усаживают за стол. Велики на улице все давно спиздили не примотанные, кстати. Гостеприимство умерло. Каршеринги с прокатами самокатов своё отслужили, походу. Но мы с пацанами держимся. Ходим в бани их. Так там… вместе все ходят, прикинь! И мужчины, и женщины, и вся эта ебота разноплановая. Я в первый раз чуть не ослеп. А после второго порнуха меня уже не берёт. Думал на немок белокурых посмотрю, а по итогу на пирсинг в пупке бабки наткнулся. Спереди то блестит, а сзади присмотришься – бабочка набита. И крылышками так бяк-бяк-бяк при ходьбе.

Рыжий заржал, Боря улыбнулся:

– Рома, прекращай. Питаешь хоть нормально?

– Конечно. Ходим в общественные столовки. Там квашенную капусту дают, прикинь?

– А баварские сосиски? – решил показать знания немецкой кухни Глобальный.

– Не, ну по сосиске тоже один раз дали, – прикинул Рома. – Но я потом с тем бомжом нормально так за просрочку подрался. Всю неделю пакет трофейный доедали. Хуясе, трюфели и мраморную говядину откопал. Срали правда, потом с них дальше, чем видели. Но уже на рабочем месте. Эх, лучше бы картохи нарыл.

Тут Боря старшего брата включил, сделав суровый вид:

– Ты что, с помойки жрёшь?

– Боря, ты не поверишь, но… – тут Рома снова приблизился и подмигнул. – Вся Европа сейчас жрёт с помойки. Им Африка как всю продукцию сбывать по дешёвке перестала, так роли голодающих и поменялись. Они же на великах теперь до работы чешут, которые хранят под замком дома. На улице уже ничего не остаить. Видел некоторых и на роликах. Под пиджак – самое то. А как доехал – в рюкзак. И рюкзак тот в сейф, ячейку, под замок. Замки повсюду, Боря-я-я.