Товарищ "Чума" 6

— Как и у пацанов из охраны, — вставил свои «пять копеек» мой старикан.

— Мне надо было догадаться! — Схватился за голову Трефилов. — Ведь Ваня мог «заимствовать» чужое время еще до всех опытов с «накопителем»! Я просто не подумал об этом, считая, что он до сих пор использует время бедного доцента Сергеева…

— Его резерв был пуст еще в Берлине, Бажен Вячеславович! — произнес я. — Как, собственно, и ваш. Имей вы хоть каплю энергии в резервах, Вилигут держал бы вас в бессознательном состоянии…

— Постойте, товарищ Чума, — воскликнул Бажен Вячеславович, — если резерв Вани… Студента был пуст уже тогда, откуда он взял время, чтобы разрушить эти формулы на стене в Берлине? И как вообще пополняют резерв «обычные» одарённые. Ну, вот вы, например? — засыпал меня вопросами Трефилов.

— Студент попросту слегка опустошил Хорста…

— Серьёзно? Тряхнул самого Хорста на личное время? — обрадовано уточнил у меня дед.

— Да… Черт! — выругался я, хловнув кулаком в раскрытую ладонь. — Мне надо было сразу пойти с вами на полигон… Товарищ Контролёр, это полностью моя вина — я должен был лично проконтролировать… Я бы увидел…

— Нет, моя! — твердо заявил профессор Трефилов, сделав шаг вперед. — И я готов за это ответить по всей строгости!

— Возражаю! — Не остался в стороне и мой старикан. — В итоге, это всё я же натворил…

Фролов не без некоторого удивления молча переводил взгляд с одного участника спора на другого, а затем, наконец, произнес:

— Поздравляю, вас, товарищи! Такое единство… Вы превратились в настоящую слаженную команду!

Глава 12

А ведь действительно прав товарищ Фролов — настоящая команда получилась! Никто никому за спину не прячется, а даже наоборот — старается подставить плечо и протянуть руку помощи. Ну, прямо Д’Артаньян и три мушкетера-ведьмака, против кардинала-Гиммлера. Думаю, что мы сработаемся. Вот только еще бы Глашу с Акулинкой выдернуть из оккупации, и мы тогда такого наворотим, что все нацисты реально вздрогнут!

— Да вы поймите, товарищ Контролёр, — произнёс Бажен Вячеславович, пытаясь хоть как-то сгладить «горький осадок», — что Ваня… Студент, то есть, — поправился он, — это не специально делает! Реакция организма у него такая, можно сказать — выработанный условный рефлекс. Про собаку академика Павлова доводилось слышать?

— Эта не та ли собака, у которой слюна от лампочки течь начинает? — уточнил Фролов, боясь ошибиться. Но то, что он о ней знал, уже заслуживало уважения.

— Она самая, — подтвердил Трефилов. — Любой живой организм стремится к самосохранению, — продолжил он. — Это, можно сказать, непреложный закон развития жизни на земле. И естественная реакция всякого живого организма всеми возможными способами снижать любое негативное воздействие на него. Вот Студент и приспособился, чтобы не тратить личное индивидуальное время, тянуть его из окружающих.

— Не по-советстки это — из своих товарищей их личное время тянуть! Вредительство какое-то выходит, как ни крути!

— Предполагаю, что товарищ Студент даже не осознавал этого, пока товарищ Чума не открыл на это глаза…

— Так и было! — с горячностью воскликнул дед, рванув себя за ворот новенькой гимнастерки. — Да чтобы Иван Чумаков у своих товарищей хоть лишнюю минуту зажилил? Да ты меня хоть живьём режь, товарищ Контролёр — никогда ничего чужого не брал! И время это ваше постараюсь не брать! Либо никогда больше в «режим» не войду!

— Ты это… Студент… не газуй! — неожиданно замешкался Фролов. — Не пойдёт он в режим… Про приказ Ставки-то не забывай! Мы эти твои способности всенепременно отработать должны! И изучить со всем тщанием для применения в боевых условиях!

— И что это, по-вашему, изменит? — усмехнулся Трефилов.

— Ну… — Вновь замялся Контролёр, не сумев сходу придумать обоснование. — Может… это… ему как-нибудь удастся не вытягивать время из своих товарищей?

— Ага, так вы хотите, чтобы Студент действовал в «режиме» только на собственных ресурсах? — уточнил Профессор. — А ведь мы точно так и не знаем, насколько энергоемок этот процесс, — принялся вслух размышлять Бажен Вячеславович, пытаясь подойти к этой проблеме с «другой» стороны. — Не получим ли мы после таких испытаний вместо молодого товарища Студента глубокого старика? Вспомните бедного доцента Сергеева, товарищ Контролёр и прикиньте, желаете ли вы этому парню, пока еще молодому и жизнерадостному, подобной судьбы?

— Мля! Да что же это за гадство-то такое? — чертыхнулся капитан госбезопасности, которому тоже довелось поучаствовать в той давней трагедии. — Студентом мы не можем так рисковать! Как, впрочем, и всеми нами… Замкнутый круг какой-то получается, право слово!

— Если тренироваться ему все-таки нужно, — произнёс Профессор, то необходимо выработать какую-то иную тактику!

— Может быть, смертников набрать? — произнёс Контролер, словно бы сомневаясь. — Диверсантов, врагов народа, фашистских пособников? Чё их зря к стенке ставить, расходовать впустую такой запас времени? Как считаете, товарищи?

— Даже не заикайтесь об этом! — нервно воскликнул Бажен Вячеславович. — Иначе можете вычеркнуть меня из проекта! Я не готов плясать на человеческих костях… А многие, так называемые враги народа, на самом деле являются нормальными людьми…

— Товарищ Профессор прав! — перебил я продолжающего негодовать Трефилова, чтобы он лишнего не наговорил. — Не будем уподобляться нацистам, товарищи! Существуют и другие способы пополнения резерва, которые мы вскоре и опробуем…

Моё предложение заставило задуматься капитана госбезопасности. Несмотря на все трудности, деда было необходимо тренировать. За несколько дней на полигоне способности Студента по управлению «режимом» существенно выросли — он стал использовать свои возможности куда с большей филигранностью.

Резкий отказ Профессора от предложения чекистов об использовании смертников немного покоробил чекиста-инвалида. Ведь этих тварей все равно к стенке поставят… А если использовать их личное время — столько пользы для общего дела будет! Да ему и своей жизни для этого было не жалко! Только если он внезапно умрёт — то выйдет, что приказ товарища Сталина не выполнит… Поэтому так рано он умирать права не имел!

Но всё же не давала ему покоя эта мысль… Вон, на фронте нормальные люди кладут без всяких раздумий свои жизни на общий алтарь победы, а здесь — гады, предатели, враги народа и сволочи разных мастей. Чего их жалеть-то? Но вот что-то неуютно ворочалось в душе капитана госбезопасности… И от этого становилось настолько тоскливо, что хоть волком вой! Может, и прав Профессор…

«Отставить розовые сопли, товарищ капитан госбезопасности! — мысленно скомандовал сам себе Лазарь Селиверстович. — Утрись, сука, и сожми булки! Тяжелые времена требуют тяжелых решений!»

— Сегодня же напишу рапорт руководству, — наконец отозвался Фролов. — Студента действительно надо тренировать! Вы, товарищ Чума, подробно разъясните насчет вашего метода пополнения… А вот у фрицев в тылу пущай товарищ Студент с них необходимое ему времечко тянет! А если и загнется кто — то туда этим сволочам и дорога! Нехер был к нам соваться! Ладно, товарищи бойцы, на сегодня хватит! — распорядился Контролёр. — Возвращаемся на базу!