Трагедия 1941 года
Шрифт:
Естественно, что эта информация немедленно была доложена Сталину, который, после ее обсуждения с Берия, которому подчинялась советская внешняя разведка, приказал осуществить специальную акцию влияния по доведению по агентурным каналам разведки до Берлина устрашающей информации, дабы удержать Гитлера от применения химического оружия. Инструкция была захвачена 15 июля, а 25 июля 1941 г. Судоплатов уже приступил к выполнению этой операции. На тот момент наиболее доступный для советской разведки канал доведения устрашающей информации до Берлина олицетворял собой упомянутый выше посол союзной Германии царской Болгарии Стаменов, являвшийся агентом советской внешней разведки.
Суть этого устрашения сводилась к следующему: если хоть одна капля химического оружия упадет на советские войска, то в ответ советская авиация зальёт поганый Третий рейх своим химическим и бактериологическим оружием. Стаменов выполнил задание советской разведки, сообщил об этом в Софию, а оттуда информация
Не понаслышке знавшие о гигантских запасах советского химического и бактериологического оружия — сами же налаживали его производство в СССР ещё в 20-х — начале 30-х гг., — и памятуя об аналогичных угрозах Советского Союза ещё накануне войны, германские генералы в панике тогда отговорили Гитлера от этой безумной затеи. Тем более что в начале августа 1941 г. советская дальняя бомбардировочная авиация демонстративно бомбила Берлин, показав тем самым, что у Кремля руки длинные и в случае необходимости дотянутся до самого сердца Германии. Вот что и было в реальности.
Непонятно только следующее. Зачем понадобилось это скрывать уже после развала Советского Союза?! Раскрыли не только сам факт агентурного сотрудничества Стаменова с советской разведкой, но даже номер архивного личного дела агента Стаменова, а о сути операции по-прежнему солгали на хрущевский манер. Непонятно и то, какую цель преследовал сам Судоплатов, повторив хрущевскую ложь. Особенно непонятно именно потому, что еще в середине 80-х гг. прошлого века по советскому телевидению был показан документальный фильм о советских химических войсках, в котором вся эта история была описана так, как она и имела место в 1941 г. Зачем же надо было лгать уже после падения СССР?
Иное дело миф о якобы имевших место попытках Сталина начать сепаратные переговоры в самом начале войны. На эту тему «упражнялись» и упражняются в основном наши «историки» от «демократии» — печально «знаменитый» и метко прозванный в народе «Туфтогоновым» ныне покойный генерал от Истории Д. А. Волкогонов, Л. А. Безыменский и некоторые другие. Откровенная беда всех этих «историков» в том и заключается, что они патологически не могут серьезно исследовать столь острые вопросы, не замешивая оные на крутом, буквально-таки зоологическом антисталинизме. В результате — сплошная череда глупых и неуместных, основанных на сильнейшем передергивании, искажениях, извращениях, а то и прямых фальсификациях догадок. Происходит это по той простой причине, что они не в состоянии взять в толк, что рассматривать такие вопросы категорически нельзя в отрыве от реального плана обороны СССР в случае нападения Германии, который исподволь готовил Сталин. И уж тем более нельзя их рассматривать в отрыве от политики Сталина, направленной на безусловное сколачивание антигитлеровской коалиции совместно с США и Великобританией. Как только это обстоятельство учитывается, то сразу все становится на свои места. Более того. Становится ясно, что это была тщательно продуманная и остро целенаправленная игра Сталина на дипломатическом поприще.
Да, действительно, в самом начале войны такое имело место. Непосредственно 22 июня 1941 г. Молотов, как глава НКИД СССР, по прямому указанию Сталина в открытом радиоэфире в 12.00 по московскому времени вступил в кратковременный диалог с МИДом Германии. Параллельно также в открытом радиоэфире НКИД СССР от имени советского правительства обратился к Японии с просьбой представлять интересы Советского Союза в урегулировании вопросов политических и экономических отношений между СССР и Германией. Это было сделано умышленно.
Это действительно было сделано умышленно. С одной стороны, чтобы хотя бы на время отколоть Японию от Германии и не допустить нападения Страны восходящего солнца на СССР, чего так яростно требовал Берлин. С другой же, это был своего рода римейк не часто упоминаемой в исторических исследованиях миссии генерала А. Балашова в начале вторжения Наполеона в Россию в 1812 г. Балашов осуществлял свою миссию по личному приказу Александра I. Российский самодержец вначале также до последнего пытался миром урегулировать «неожиданную» агрессию Бонапарта.
Сценарий же специфического участия России на первом этапе Отечественной войны 1812 г. был разработан российской военной разведкой на основе детального анализа стратегии и тактики Наполеона, который предоставил ей большой друг — без всяких кавычек — России, выдающийся военный аналитик, впоследствии генерал русской армии и основатель Военной академии А. Жомини. Сталин хорошо знал этот сценарий и намеревался его использовать, естественно, в глубоко модернизированном сообразно условиям «века моторов» варианте, о чем свидетельствует целый ряд серьезных фактов, а также неоднократные высказывания В. М. Молотова. Этот вопрос был детально освещен автором в книге «Трагедия 22 июня: Блицкриг или Измена? Правда Сталина» (М., 2006), к которой и отсылаю всех заинтересовавшихся этим.
Прекрасно понимая всю иллюзорность надежд на возврат к статус-кво по состоянию на 4.00 утра 22 июня, Сталин тем не менее на весь мир продемонстрировал ещё одну
попытку советской стороны до последнего использовать любой шанс для мирного решения неожиданно вспыхнувшего вооруженного столкновения. В тот момент было крайне остро необходимо показать всему миру, особенно США и Великобритании, что нападение гитлеровской Германии — абсолютно ничем не спровоцированная Советским Союзом наглая, вероломная и неожиданная агрессия нацистских бандитов. Вот этими-то шагами Сталин и добился необходимого ему результата. В тот же день США и Великобритания официально объявили о своей солидарности с Советским Союзом. К тому же официальное обращение к Японии стать посредником в урегулировании отношений между Германией и Советским Союзом позволяло хотя бы на некоторое время, но затянуть возможное положительное решение японской стороной вопроса об одновременном с Германией нападении на СССР, чего настойчиво требовали Гитлер и Риббентроп. В общем-то нехитрым образом на время Сталин нейтрализовал эту угрозу, которая в то время была более чем серьёзна. Ну а далее совместными усилиями советских разведслужб в рамках операции «Снег» экспансионистские амбиции Страны восходящего солнца были полностью переключены на южное направление, и в декабре 1941 г. Япония напала на Перл-Харбор. Вот так Сталин и ликвидировал крайне опасную угрозу двухфронтового нападения на Советский Союз.Но даже германская сторона никогда не усматривала в вышеперечисленных фактах попытку Советского Союза начать сепаратные переговоры. В каком пьяном угаре доморощенным «туфтогоновым» и иже с ними привиделось обратное — попробуй догадайся.
Миф № 29. Вместо того чтобы дать решительный отпор вторгшимся в СССР гитлеровским ордам, Сталин вновь приказал напасть на Финляндию
Миф появился сравнительно недавно. Хотя давно было известно, что еще в первые дни войны советская авиация начала бомбардировки Финляндии. Миф широко эксплуатируется для доказательства якобы имевших место агрессивных планов Сталина и советского военного командования. Методика его использования напоминает элементарное карточное шулерство. Обычно дебилы от истории пускают в ход аргумент, что-де «Финляндия военным союзником Германии по состоянию на 22 июня 1941 года не являлась. Финны объявили войну СССР после попытки авиаудара советской авиации по финским аэродромам, причем и в этом случае военного союза с немцами заключено не было — правительство Финляндии лишь объявило себя „совместно воюющей с Германией стороной“…». Однако в действительности при детальном анализе этого мифа выходит, что он является прекрасным свидетельством «полного отсутствия всякого присутствия» в том самом месте, которым положено думать. Впрочем, оголтелым бандерлогам антисталинской пропаганды и фальсификаций какое-либо присутствие в голове вовсе и не нужно. Для того чтобы лгать, как завещал их «любимый учитель» д-р Геббельс, совершенно не требуется какое-либо знание. Главное — «с учёным видом знатока» врать, врать и ещё раз врать, как им всем завещал колченогий ублюдок. Но, сами понимаете, это не наш путь. Итак, что же было в действительности.
В своих книгах, в том числе и в настоящей, автор неоднократно обращал внимание на то обстоятельство, что действия Сталина практически невозможно понять, если во главу угла любой попытки познания не будут поставлены данные разведки. Ибо «за любым крупным событием, за спиной каждого государственного деятеля, причастного к этим событиям, стояли (и стоят. — A.M.) разведчики, однако авторы научных хроник — то ли из-за высокомерия, то ли из чувства брезгливости — игнорируют их вклад и редко называют их имена…». Действия Сталина в этом смысле — классический пример того, что за любым его действием стоят данные разведки. Не зная этого и особенно не желая узнать, всегда есть 100 %-ная гарантия попасть впросак. И это еще будет мягко сказано. Однако же, извините, нужно ли нам попадать впросак?!
…Ровно за 11 дней до нападения Германии на Советский Союз один из самых доверенных, прекрасно информированных агентов хельсинкской резидентуры НКГБ — Монах — срочно вызвал на внеочередную встречу резидента Елисея Синицына. Когда через час они встретились, то, едва скрывая сильное волнение, агент выпалил следующее: «Сегодня утром в Хельсинки подписано соглашение между Германией и Финляндией об участии Финляндии в войне гитлеровской Германии против Советского Союза, которая начнется 22 июня. Первоисточником этих данных является мой хороший знакомый, участвовавший сегодня утром, в числе других, в подписании этого соглашения. Источнику информации я доверяю с давних пор. Прошу незамедлительно послать уведомление Сталину о войне немцев и финнов против Советского Союза, которая начнется 22 июня. Формально финны вступят в нее на четыре дня позже» [101] .
101
Елисей Синицын. Резидент свидетельствует. М., 1997. С. 117–118.